– Тише, барышня, не бойтесь меня. И закройте рот, а то комарик влетит.

– Это русский, – еле двигая головой, слабо простонал поляк Сваровски, который в силу национальности немного разбирался в славянских языках. – Он говорит, чтобы вы его не боялись, что он ваш друг, – на последних словах оператор потерял сознание.

– Не хотите ли чего-нибудь? – поинтересовался Максаков, когда обоих представителей Би-би-си привели в умело сооруженный и хорошо замаскированный кокон. – Консервы, чай?

Мишель отрицательно покачала головой, с удивлением рассматривая это странное жилище, а тем паче его обитателей. В голове девушки роился целый сонм мыслей и вопросов. Кто эти русские? Откуда они взялись здесь, неподалеку от пиратской базы? И кто эти их черномазые спутники, очень похожие не то на повстанцев, не то на самых обычных бандитов. Может, это русские инструкторы, которые обучают воевать местные племена, чтобы свергнуть нынешнее правительство и поставить свою марионетку? А что, в новейшей истории таких случаев – пруд пруди, особенно во времена холодной войны. Правда, сейчас времена другие, но кто сказал, что русские стали друзьями? Шлейф прошлого еще долго будет отравлять сознание и политиков, и обывателей.

Хотя вряд ли это инструкторы. Уж слишком изможденными и оборванными выглядели эти два светловолосых паренька. Тогда кто же они?

Вопросов у представительницы средств массовой информации было много, но и спрашивать стали у Мишель. Один русский говорил, второй – переводил.

– Кто вы? – поинтересовался тот, что был поздоровее, рассматривая журналистские удостоверения.

«Очевидно – командир», – решила про себя девушка, с вызовом посмотрела на парня и спросила сама:

– Мы – пленники?

– Пока что – да, – бесхитростно ответил русский, – до выяснения ваших личностей и цели вашего появления здесь.

– В таком случае, я – представительница новостного канала телекомпании Би-би-си мисс Мишель Гудвин, – назвала себя девушка, – а это, – она указала на все еще постанывающего оператора, – мой напарник, оператор, представитель той же компании Петр Сваровски.

– Ого, – озадачился Пантелей, выслушав доскональный курочкинский перевод, – пресса, значит. Ну-ну. И что это представителям средств массовой информации понадобилось делать в такой глуши? Я ведь правильно понял, Гриша, они из новостей?

– Так точно, товарищ старший сержант, – подтвердил подчиненный.

– Значит, не тушканчиков сюда приехали снимать, – высказал здравую мысль морской пехотинец, – тогда что? Кстати, – остановил он готового приступить к допросу Григория, – скажи им, кто мы такие. А то как-то неудобно перед буржуями. Вроде как мы только и умеем, что лаптем щи хлебать.

– Мы – представители российского Военно-морского флота, морские пехотинцы Григорий Курочкин, – Гриша ткнул пальцем себя в грудь, – и старший сержант Пантелей Максаков. – Позвольте задать вам один вопрос: что вы делали в джунглях?

– Мы ехали на базу пиратов снимать сюжет о захваченном сухогрузе «Виктория» с отходами иранского ядерного производства на борту, – прямо ответила девушка, которой скрывать, собственно, было нечего.

– Ни фига себе, – Пантелей аж присвистнул, выслушав перевод своего подчиненного. – Мы тут корячимся, разворачиваем боевые действия, захватываем и пытаем «языка», брюхом ползаем по растяжкам и все равно не можем добраться до пиратского лежбища, а эта финтифлюшка – пожалуйста! – Максаков посмотрел на журналистку со смесью презрения и уважения одновременно. – Спроси, Гриша, и не страшно ей лезть в пекло? Это ведь отморозки еще те, почище уголовников.

– Нет, – девушка решительно тряхнула кудряшками, – не страшно. О нашем прибытии пираты предупреждены, готовы пустить нас на борт сухогруза и дать интервью.

– Что ты будешь делать? – Пантелей едва удержался, чтобы не раскрыть рот от такого оборота событий. – Во дает западная пресса! Пиратов пять флотов уже который год ищут: со спецназом, с морпехами, с вертолетами-самолетами, а тут, оказывается, все так просто, – Максаков пожал плечами, – поди да спроси у Мишель: «Где логово морских разбойников?» – и приходи, бери голыми руками.

– А что в этом такого? – мисс Гудвин гордо вскинула голову.

– А то, дамочка, – грозно надвинулся на девушку старший сержант, – что живыми вас оттуда не выпустят, ясно?

– Почему это? – в свою очередь удивилась девушка. – Им нужен мой сюжет, а сделать его могу только я.

– Вы и сделаете, – пообещал Максаков, – только не выходя с базы и под дулами автоматов. Потом вас просто пристрелят, а сюжет до зрителя дойдет, не беспокойтесь, только подадите его зрителю не вы.

– Мишель, – простонал Сваровски, принимая наконец вертикальное положение, – пожалуй, он прав. Никто нас просто так из пиратской вотчины не выпустит. Не так много у этих бандитов мест, чтобы так рисковать.

– Что ты такое говоришь, Петр? – возмутилась представительница Би-би-си. – О нас же знают в штабе антипиратских сил. Они же ведут нас…

– И с морскими бандитами они договорились, – подхватил Пантелей, – оказывается, это в шта-а-абе знают, где находится база, – иронично протянул морской пехотинец, – только вот предпочитают не воевать. А зачем? Если перебить пиратов, то о чем тогда будут сообщать в выпусках новостей? Верно, мадам журналистка?

Мишель задумалась. В самом деле – получалось как-то нелогично.

– Давайте, рассказывайте все, что вам известно об этой базе и о том, кто вас сюда направил, – потребовал Пантелей, удобнее усаживаясь на круглый кусок деревяшки.

Подумав, Мишель решила рассказать русским все события последних шести часов. «В конце концов, они не враги, – решила девушка, поглядывая на мускулистого зеленоглазого сержанта, – даже, по-моему, хотят нам помочь».

– Хорошо, – мисс Гудвин чопорно наклонила голову, – только попрошу меня не перебивать. Все вопросы зададите потом.

И представительница Би-би-си подробно, во всех деталях поведала русским обо всем, начиная с самого первого звонка. Слушали ее внимательно и, как девушка и просила, не перебивая.

– Мне позвонили в номер и сказали, что я должна ехать, дорогу будут указывать по телефону. Я и поехала, – спустя десять минут закончила свой рассказ тележурналистка. – Ну, а дальше вы знаете: вы выскочили из джунглей, избили моего оператора, а меня захватили в плен. – Мишель с наигранной романтикой закатила глазки.

– Не обольщайтесь, мамзелька, – выставил броню Максаков, – в плен вас никто не брал. Ладно, сейчас говорить и думать надо не об этом. Скажи мне, Мишель, – с прессой Пантелей никогда особо не церемонился, – если ты такая уж осведомленная, то не знаешь ли ты, где пираты держат захваченный русский корабль «Резвый»? На базе его нет, я проверял. Во всяком случае – вчера вечером не было, – поправился старший сержант.

– «Резвый»? – англичанка поперекладывала во рту непривычное для нее слово. – Он утонул, – сообщила она наивным голосом.