Она чихнула.

– Мы чего, там болтали? Когда? Про что?

Я снова встревожилась.

– Сегодня. Ты просила дать тебе мои серьги с фиолетовыми камнями.

Брови Анастасии сдвинулись к переносице. И тут у подъезда припарковалась роскошная ярко-красная иномарка, из которой выпорхнула стройная молодая дама в платье из новой коллекции Робертино. Громко стуча каблучками, она исчезла в подъезде.

– Серьги… – задумчиво протянула Настя, – серьги…

– Ты хотела, чтобы я дала тебе на пару дней мою семейную реликвию с фиолетовыми камнями, – напомнила я.

– Точно! – обрадовалась Настя. – Понимаешь, у нас в школе, в театральном кружке, премьера спектакля «Ледяная королева», я играю в нем главную роль. Платье, туфли есть, а с украшениями беда. Нигде подходящих не нашла.

– Попроси у мамы, – подсказала я.

– Что ты, – засверкала глазами школьница, – у мамы ничего нет, она все продала ради строительства Дома Души. Правда, дай мне сережки на пару деньков. Я очень аккуратная, ничего не теряю, не ломаю, мне можно доверять. И потом, твои подвески не настоящие!

Я изобразила удивление:

– Да ну?

Настя захихикала.

– Мне-то можешь признаться. Украшение не от бабушки, да? У скупки купила у мошенника?

Я опустила глаза.

– Ты очень проницательна.

Анастасия фамильярно положила руку мне на колено.

– Я слышала разговор мамы и Розы в поликлинике. Пока ты туда-сюда по коридору ходила, мать сказала: «Красивые у Степы серьги, дорогие. Опасно такие носить, еще нападет кто». Режиссер ей ответила: «Украшение не с сапфирами. Я, когда Степа привирала, что это антиквариат, ей поддакнула, чтобы ее не смущать, но на самом деле сразу поняла: лабуда у нее в ушах. Она их с рук у ломбарда купила, развели девчонку». Степа, не злись, что я тебя раскрыла, никому не скажу, можешь дальше хвастаться. Но раз серьги недорогие, дай их мне на пару денечков, а?

Я молча слушала Настю, думая, как лучше завести разговор про чулан. Еще меня волновало, нужно ли сообщить ее родителям про экспериментальное лекарство, которым Настю попотчевал брат. Она выглядит нормальной, разговаривает разумно, не задыхается, ее не тошнит. Похоже, физически она совершенно здорова. Вот только забыла все, что сообщила мне во время нашей беседы у метро. Вероятно, Настю все же необходимо показать врачу.

– Анастасия! – полетел над двором женский голос. – Куда ты подевалась?

– Ой, мама зовет, – всполошилась девочка, – надо бежать. Ну, дашь подвески?

– Настя! – что есть мочи заорала Антонина.

Я, так и не решив, как лучше поступить, открыла дверцу машины.

– Пошли. У нас съемки, потом договорим.

– Нет. Скажи сейчас, куда за серьгами приехать, – уперлась Настя.

– Сегодня много работы, – солгала я, – после вас мне еще в два места надо. Как освобожусь, сразу звякну, и поговорим.

* * *

Антонина встретила меня приветливо.

– Степа, как твой зуб?

Я смутилась.

– Простите, пожалуйста, неудобно вчера вышло. Уже собралась к вам в клинику, но внезапно приехал мой приятель и потащил меня к своему стоматологу. Объясняла ему, что договорилась с вами, что вы даже из-за меня на работе задержались, но Костя разозлился, пришлось подчиниться.

– Правильно сделала, – одобрила меня Антонина. – Лучше не качать права в присутствии мужчины. Всегда надо уступать ему в малом, чтобы потом в большом на своем настоять.

– Очень перед вами неловко, – пролепетала я.

– Забудь, – отмахнулась жена Кирилла. – У меня пациенты косяком шли, из-за тебя зря не сидела, работала. Надеюсь, дантист твоего друга знающий специалист? Как ты сейчас? Зуб не дергает?

– Там оказался обычный кариес, – пояснила я, – неприятные ощущения мне доставила стихийно возникшая аллергия.

Антонина потерла руки.

– Очень интересно! На что реакция?

– Понятия не имею, – призналась я. – Прежде ничего похожего не случалось.

Хозяйка дома замерла с чайником в руке.

– Доктор не провел кванти-исследование?

– Нет. А что это такое? – удивилась я.

Монахова поставила наполненный водой чайник на стол.

– В моей клинике есть специальное оборудование, с помощью которого я могу легко определить, чем вызвана нестандартная реакция организма. Давай после окончания съемок заедем в мою стоматологию, я быстро поставлю диагноз. Аллергия не шутка, не дай бог, случится отек гортани.

– Спасибо, но я не хочу вас напрягать, – забубнила я, – через пару дней схожу к аллергологу.

Антонина достала из шкафчика чашки.

– Степа, все, что происходит во рту, имеет большое значение. Люди думают: «А, всего лишь кариес, пустяки». Но дырка в зубе не зарастет, наоборот, станет увеличиваться, придет острая боль, инфекция из кариозной полости попадет в кровь, разнесется по всему организму, отравит сердце, сосуды. Думаешь, хирурги из вредности говорят больным: «Возьмем вас на операцию только после полной санации ротовой полости»? Нет, врачи прекрасно понимают, что гнилой моляр – это мощнейший удар по иммунитету. Аллергия тоже очень опасна. Да, сейчас у тебя отсутствуют болевые ощущения, но проблема не решена, сверху, внутри тлеет, любая мелочь может снова разжечь пламя. Как будет действовать аллерголог? Поставит пробы, велит тебе через некоторое время снова прийти, проверит результат, и так не один раз. Пройдет около месяца, пока доктор поймет, что к чему. И он имеет в своем распоряжении стандартный набор раздражителей. Редкий вид золотухи, допустим, на пыльцу кофейного дерева, ему никогда не установить.

– В Москве кофе не растет, – засмеялась я.

– Конечно, – не стала спорить Антонина. – Равным образом в столице России не водятся крокодилы, кожные чешуйки которых вызывают у некоторых людей отек Квинке. Московский врач не имеет возможности выявить бурную реакцию организма на аллигатора, и, находясь в родном городе, ты будешь вне зоны опасности. Но ты ведь постоянно летаешь по миру. Теперь представь, что судьба занесла тебя в страну, где выращивают кофе, например в Гватемалу. Вдохнешь пыльцу – станет плохо, а медиков рядом нет, и в твоей сумке нет шприца с нужным лекарством. А вот если ты будешь знать о непереносимости кое-каких веществ, то окажешься наготове, сделаешь инъекцию, и никаких проблем. В моем же распоряжении кванти-аппарат, способный за час найти абсолютно все, что принесет тебе вред, в него заложена программа распознавания бурной реакции организма на совершенно невероятные раздражители, о которых московские врачи и не помышляют. Ну что столичные специалисты тебе предложат? Выяснить, не чихаешь ли на цветение мятлика? Не покроешься ли прыщами, погладив собаку?