– Точно также, как вам удалось скрыть неблаговидные поступки вашего отца? – выпалила Чайна.

Челюсти сэра Рейналфа сжались.

– На что вы намекаете?

– Если вы утверждаете, что мой отец занимался работорговлей, то мне ничего не остается, кроме как поверить вам. Здесь нечем гордиться, и я никогда не смогу говорить об этом без чувства отвращения. Но по крайней мере он не предавал свою страну. Не продавался французам. И не сбежал, оставив свою семью расхлебывать позор и унижение из-за отца-изменника.

Сэр Рейналф подался вперед, упершись в стол сжатыми кулаками.

– Возможно, ваш отец не был изменником, мисс Грант, но он не испытывал угрызений совести, получая деньги от тех, кто был таковым. Похоже, вам многое известно, и можно только догадываться, кто снабдил вас этими сведениями. Но все ли рассказал вам Джастин? Сообщил ли он вам, кто был владельцем «Ориона»? Что это было судно вашего отца? Что он знал, какой груз оно везет и куда направляется? Причем знал достаточно, чтобы потребовать королевский выкуп за доставку пассажиров в Кале.

– Я вам не верю.

– Можете не верить, но все это изложено здесь, – он ткнул пальцем в стопку документов, – черным по белому.

Сэр Рейналф помолчал, пытаясь обуздать расшалившиеся нервы. Воспоминания о том дне, когда он сидел напротив Тимоти Гранта, спокойно признававшего свое участие в этом деле, нахлынули на него во всех деталях.

– Ваш отец был весьма прямолинеен, мисс Грант. Он сказал, что, если я готов ждать, пока не исчезнет всякая возможность проследить связь между нашими двумя семьями, он сделает меня богатым человеком. В обмен он хотел заручиться гарантиями, что его дочери будет обеспечена благополучная жизнь – жизнь, которая в противном случае была бы разрушена скандалом. Скандала не будет, мисс Грант. Никакого скандала. Вы выйдете за меня замуж, как и предполагалось, и подпишете бумаги, связанные с получением наследства. Иначе я позабочусь, чтобы Джастина повесили.

Руки Чайны, сложенные на коленях, дрожали.

– Ну, мисс Грант? – вкрадчиво произнес он. – Каков ваш приговор? Жить Джастину или умереть?

Она подняла на него покрасневшие от слез глаза.

– Вы освободите его?

Сэр Рейналф задумчиво пожевал губами.

– Я готов пойти на сделку. Думаю, мне удастся устроить ему побег из тюрьмы. А капитана Сэвиджа можно убедить убраться из Англии с кораблем и командой и никогда больше не возвращаться. Обвинение в убийстве, естественно, останется, чтобы у Джастина не возникло соблазна посетить родные края.

Чайне казалось, что стены комнаты надвигаются на нее. Отказаться значило бы подвергнуть жизнь Джастина смертельной опасности. Медальон и деньги – веские улики, и если они попадут в руки судьи, приговор можно считать предрешенным. Что же ей делать? Выйти замуж за сэра Рейналфа? Сможет ли она выносить его присутствие, сознавая, что пошла на это ради спасения Джастина от петли палача?

– Откуда мне знать, что вы сдержите слово? – тихо спросила она. – Где гарантии, что вы выполните свое обещание и освободите Джастина?

– У меня есть… кое-какие документы, которые должны быть подписаны вами как моей женой и засвидетельствованы, прежде чем я получу доступ к вашему приданому. Давайте договоримся так: вы отложите подписание этих бумаг до того момента, как узнаете, что Джастин находится на борту «Реюниона».

– А деньги? И медальон?

Сэр Рейналф подвинул их ей вместе с гребнями из слоновой кости.

– Они ваши, можете делать с ними все, что угодно. Чайна взглянула на конверт, на руки сэра Рейналфа, затем перевела взгляд на его лицо.

– Вы не оставляете мне выбора, – с трудом произнесла она. – Я сделаю то, что вы просите.

На его лице отразилось нескрываемое облегчение.

– Мудрое решение, моя дорогая. Одно из тех, что возвращает мне веру в человеческую породу. Любовь, ненависть, жадность – вот что управляет нашими поступками – Он обошел вокруг стола и взял ее за локоть. – А теперь вам нужно подняться в свою комнату, чтобы переодеться.

– Сейчас? – изумилась Чайна. – Вы хотите, чтобы мы прошли через все это сегодня?

– Я хочу, чтобы вы появились в церкви Святого Винсента и проследовали к алтарю под руку с лордом Уилфредом Беренджер-Уайтом ровно в четыре часа, как и планировалось. – Он взглянул на часы в стиле ЛюдовикаXVII, стоявшие на каминной полке: – Уже половина второго. Боюсь, вам придется поторопиться.

– Но…

– Моя дорогая Чайна, чем дольше вы будете тянуть, тем сложнее мне освободить Джастина. Как только он предстанет перед судьей, его препроводят из камеры предварительного заключения в тюрьму. К тому же гости, приглашенные на свадьбу, соберутся в церкви в четыре часа. Закуски приготовлены, бальный зал украшен. Миссис Биггз ждет вас в холле, готовая оказать любую помощь, которая может потребоваться. Я предпочел бы естественно, чтобы вы держали свои чувства при себе, насколько это возможно. Впрочем, душераздирающая история, которую я рассказал ей, объясняет любые эмоции, если вам не удастся их скрыть.

Чайна позволила проводить себя в холл. Миссис Биггз, обернувшаяся на звук открывшейся двери, тотчас подошла к ним.

– Не беспокойтесь, моя дорогая, – сказал сэр Рейналф, прижав к губам ее холодные пальцы. – Все будет в порядке. Миссис Биггз?

Домоправительница кивнула и направилась к широкой витой лестнице. Чайна в потрясенном молчании последовала за ней, помедлив секунду, чтобы обернуться. Сэр Рейналф все еще стоял на пороге своего кабинета с жестокой улыбкой на тонких губах.

Чайна приняла ванну и оделась. Едва сознавая, что делает, она безучастно повиновалась рукам и голосам, направлявшим ее действия: встать, чтобы ее вытерли, сесть у огня, чтобы высушить волосы, переместиться к туалетному столику, где ожидали нагретые щипцы для завивки. Время от времени ее голубые глаза теряли отсутствующее выражение и фокусировались на отражении в зеркале. За своей спиной она видела кровать и свадебное платье, висевшее на проволочном каркасе в ожидании, когда его наденет хозяйка.

Неужели только сегодня утром она, задыхающаяся и благодарная, лежала в объятиях Джастина, думая, что худшее в ее жизни позади, а лучшее только начинается?

Чайна заставила себя отвести взгляд от платья. Пальцы Тины порхали над ее головой, укладывая волосы в блестящую корону из черных локонов. На заднем плане маячила суровая фигура миссис Биггз, которая надзирала за всем и каждым, периодически отдавая короткие деловые указания.

– О, мисс, – шепнула Тина, выбрав момент, когда домоправительница делала выговор другой горничной, – мне ужасно жаль, что все так кончилось! Я ни на секунду не поверила в то, что говорят о мистере Джастине. Он не мог никого убить. И не стал бы насильно уводить вас с собой и где-то держать против вашей воли. Только не мистер Джастин.

Чайна горько улыбнулась: