Высокие, безликие, беспощадные и неостановимые. Практически чудовища из страшных книжек, что они читали тайком от родителей.

По счастью, у чудовищ были имена.

«— Командир Сокол, с этими тремя покончено. Старших мы прикончили, младший сын тоже…

— Что со старшей дочкой? Ищите лучше, она должна быть где-то тут. Распутин будет недоволен, если хоть кто-то из этой семейки выживет».

Имена, гербы на шевронах. Они не стеснялись, не говорили тихо — им некого было бояться. Они знали, что вот-вот — и к трём трупам прибавится ещё один; труп девятилетней девочки, замершей в нише за тонкой перегородкой, давящей в себе отчаянный крик, чтобы чудовища не увидели и не услышали её…

Но чудовища ошибались. Должно быть, это было чудом, каким-то невероятным совпадением. Один на миллион или миллиард. Но она не просто бежала, пройдя мимо них. Она ещё и выжила. Она стала ученицей Виталия и Григория. Выучилась всему, что они могли ей дать; прошла через поистине адские тренировки. Всё ради мести Соколу и пославшему его Михаилу Распутину.

Нет, не только им. Всем Распутиным разом.

Начальство послало её сюда ради своих целей; закрыть старый заказ, выполнить новое соглашение. Начальство крутило свои игры, заключало союзы с Суворовым и кем-то там ещё.

Реверс это не волновало.

Йошида.

Я иду за тобой, сволочь.

* * *

Лампы на антимагических приборах разгорались всё ярче; я начал ощущать лёгкое жжение и пощипывание на теле. Совершенно безболезненное, но довольно-таки неприятное ощущение, как будто тебя кусает уйма комаров.

Ну-ну.

Меня так и подмывало кому-нибудь поаплодировать. Тем гениальным ребятам, что кладут все яйца в одну корзину и свято верят, что я тоже так поступаю. Да кто я для вас вообще? Просто мальчишка со внезапно доставшимся ему могучим колдунством? По-вашему, что — стоит лишить меня чёрных щупалец и остальных магических приёмов, и всё, меня уже можно идти и брать голыми руками?

Ну что же. Тогда идите и возьмите, раз так уверены. Идите уже скорее; так хочется на вас, идиотов, полюбоваться! Перед тем, как…

Шаги были уже совсем близко; пара секунд — и двери широко распахнулись, сразу с двух сторон. Помещение стремительно наполнялось суровыми ребятами в закрытой военной форме и с короткими автоматами; они выстраивались полукругом, целясь в меня и не давая мне ни малейших путей к отступлению.

А впереди, как сольный игрок на фоне безликой подтанцовки…

— Йошшшшшшида.

Моё имя она буквально прошипела, выплюнув, как нечто ненавистное и омерзительное. Ох уж эти эмоции!..

— Реверс, — учтиво кивнул я. — Рад видеть тебя в добром здравии.

— Шути-шути, — откликнулась она с перекошенным лицом. — Это твои последние шуточки, Йошида Распутин. Ты больше не неуязвим; сейчас ты не более, чем обычный человек, и мы можем в любой момент тебя застрелить…

Я лениво вздохнул.

— Так за чем же дело стало? — уточнил я. — Пока вы не стреляете, а только толкаете пафосные злодейские речи. Тебе так хочется устроить шоу, Реверс? Или просто набиваешь цену себе и своим боссам?

— Шоу? — на лице девушки возникла улыбка — такая же страшная и перекошенная; наверное, именно с таким лицом можно в одиночку вырезать целые армии.

Разумеется, если у тебя есть для этого силы. Одного лишь лица, увы, будет недостаточно, как бы ни хотелось.

— В каком-то смысле, шоу, — продолжая жутко улыбаться, заключила она. — Что, по-твоему, будет дальше? Тебя сейчас схватят, допросят, да — так, ты думаешь? Тебя не тронут, пока ты не дашь все нужные ответы, а там ты что-нибудь придумаешь и выкрутишься…

Улыбка окончательно превратилась в безумный оскал.

— Даже не надейся, Йошида. Тебя сейчас убьют… я убью.

Я закатил глаза.

— А ничего, что ты тоже осталась без сил, войдя сюда? — признаться, находиться в антимагическом поле было… утомительно. Точно сидишь в слишком жарко растопленной сауне. Но… в целом, я не видел причин для волнения.

Реверс шагнула вперёд; воздух, такой же дрожащий и искрящий, колыхнулся вокруг неё, словно какая-то аура.

— Я никогда не опиралась на магическую силу, — хмыкнула она с торжествующим видом. — Она — лишь малая часть меня, и только. Моя подлинная сила в адских тренировках и силе воли, работающей на фантазиях об этом дне. А вот кто ты такой без своей спасительной магии — а, коматозник?

Я лишь вздохнул. Отвечать «гений, плейбой, миллиардер, филантроп» было даже как-то… неинтересно. И нечестно по отношению к Реверс.

— Кстати, — подметил я, — по-моему, ты лукавишь. Если твоя магическая сила так мала, то почему же здесь, в антимагическом поле, ты так искришься, словно фея? От тебя исходит Сила — почти такая же, как от меня или Рюдзин, лишь немногим меньше.

Упомянув старуху, я покосился в её сторону, поймав взгляд. Та широко и ехидно улыбалась. Кажется, происходящее ей нравилось. Картина маслом — «наглый щенок недооценивает своего могущественного врага и вот-вот огребёт от него по полной программе, поплатившись за свою дерзость». Мудрые японские бабки такое любят.

Интересно, кого из нас она считает могучим врагом, а кого — наглым щенком?

Ладно, к чёрту это; и так голова уже начинает кружиться от этой жары. Я хрустнул пальцами.

— Давай, Реверс. Поменьше болтовни; нападай и закончим это.

Она шагнула вперёд, тоже морщась. Хм… похоже, антимагическое поле бьёт и по ней.

Стоп, стоп. Какого хера происходит? Это уже не просто лёгкое головокружение от жары; меня серьёзно повело… и всё плывёт перед глазами. Эй, будет очень неудачно, если антимагическое поле действительно вырубит меня.

Но… оно не должно. Да и не вырубает же оно старуху, пробывшую тут три дня, например…

Внезапно меня окатило волной ледяного холода, сменившей жар так внезапно, что я даже отступил на пару шагов, пошатнувшись; я взглянул на Реверс.

С той творилось то же самое. Только я и она — больше никто, ни автоматчики, непонимающе вертящие головами, ни, казалось бы, переполненная Силой старуха. Нас колбасило так, будто…

Погодите-ка. Я пару раз моргнул, глядя на искажённое яростью и болью лицо Реверс; на искрящий Силой воздух вокруг.

В голове щёлкнуло.

Так вот оно что.

О Космос. Я о таком только чистал.

Даже интересно будет взглянуть своими глазами.

* * *

В помещении повисла гробовая тишина; Суворов и Медведев оба обалдело таращились на мониторы, пытаясь понять, что только что произошло.

— …он что, вырубился? — глухо произнёс Суворов.

— Оба вырубились, — таким же тоном поправил его Медведев.

Может, это какой-то монтаж?.. Да нет, не может такого быть. Это действительно происходит. Они оба, не успев нанести и удара друг по другу, просто