Представительный, слегка полноватый, темноволосый, лет около пятидесяти, с пухлым, пышущим здоровьем лицом и мягким голосом — таким он прибыл в Париж. Преображение не заняло много времени — подкладка под одежду, тампоны под щеки, небольшая косметическая процедура, окраска волос и очки в толстой роговой оправе. Менять голос Мориарти научился давно. Теперь, согласно имеющимся документам и кредитным письмам, он был Джарвисом Морнингдейлом из Бостона, штат Массачусетс, и путешествовал с секретарем, которого называл просто Гарри. Апартаменты на его имя были заказаны в парижском отеле «Крильон».

Репутацией города удовольствий Париж в первую очередь обязан Монмартру начала девяностых. Именно туда, а также на улочки, прилегающие к знаменитой площади Пигаль, устремляются прежде всего приезжие и туристы, жаждущие своими глазами увидеть скандальные места, слухи о которых распространялись по всему западному миру с конца 1880-х. На Монмартр в свой первый вечер в Париже направился и Джарвис Морнингдейл. Вот только целью его поисков был не грех, а человек, которого, как ему было известно, всегда тянуло туда, где грех цветет пышным цветом.

Зима 1897 года выдалась холодной и сырой, но развлекательные заведения и кафе не страдали от отсутствия посетителей. Не было исключением и кабаре. Около одиннадцати Морнингдейл устроился за столиком неподалеку от сцены, на которой девушки с энтузиазмом исполняли популярный канкан: задирали юбки, кружились в port d’armes, издавали дикие вопли в grand ecart.[40]

Утолив жажду бокалом шампанского раскрасневшийся сверх обычного американец повернулся к секретарю.

— Вам, дорогой Гарри, стоило бы побывать здесь несколько лет назад, — негромко и с улыбкой сказал он. — Сейчас это все для шоу, в те же времена все было для секса. У нынешних девушек даже белье чистое. Когда заведением управлял Зидлер, женщины были женщинами — Ла Гулю, Жанна Авриль, Кри-Кри, Рэйон д’Ор, Ла Сотерель, Нини-Пат-ан-л'Эр. Они потели на сцене, и их аромат распространялся по всему залу.[41]

— Мне и это очень нравится, — рассеянно ответил Гарри Аллен, не отрывая глаз от замаскированных белыми кружевами ляжек, представленных зрителям под бравурный финал оркестра.

Собравшиеся наградили танцовщиц шумными аплодисментами, к которым присоединились и «американец» с секретарем. Мориарти наклонился к своему спутнику.

— А вот и одна из настоящих, — шепнул он, кивком указывая на стройную, смуглую, похожую на цыганку девушку, которая, покачивая бедрами, шла между столиками, словно ища кого-то. — Я помню ее еще с тех, теперь уже далеких времен, хотя не думаю, что она узнает меня в нынешнем обличье.

Девушка остановилась и посмотрела на Мориарти, который кивнул в ответ. Она улыбнулась и той же, откровенно сексуальной походкой, направилась к их столику. Наряд ее соответствовал тогдашней богемной моде: свободная, но не слишком длинная юбка и тесная блузка, позволявшая видеть, что под ней практически ничего нет.

— Желаете угостить, мсье? — Голос ее прозвучал грубовато, словно она говорила на чужом языке.

Американец кивнул и ответил на французском.

— Садитесь. Шампанского?

— А еще что-нибудь есть?

Официант оказался у столика еще раньше, чем Мориарти поднял руку.

Девушка посмотрела на обоих с почти нескрываемым презрением.

— Так вы хотите…

— Чего я хочу, вас не касается. — Жесткая нотка в голосе заставила девушку насторожиться. — Вы ведь Сюзанна, да?

В ее глазах блеснул огонек.

— Раньше я вас здесь не видела. Откуда вы меня знаете?

— Такой у меня бизнес. Вас это беспокоить не должно.

Как и вы, я здесь по делу.

— Да? — Назовите вашу цену — я дам вдвое большую.

И вы можете взять моего друга.

Сюзанна оценивающе, словно выбирала жеребца для конюшни, посмотрела на Гарри.

— Что еще?

— Я приехал издалека с предложением для одного вашего друга. Не спрашивайте, откуда я его знаю, но его имя известно даже в Америке. Как мне найти Гризомбра? Найти его легко. На рю Верон есть кабаре. Небольшое, как и все там. Называется «Мезон вид». По вечерам он обычно ходит туда. Думаю, само заведение ему и принадлежит, как и многое другое на Монмартре. — Не выказывая больше интереса, она повернулась к Гарри Аллену. — У вас хороший друг. Вам повезло получить такой подарок.

Морнингдейл негромко рассмеялся и на какое-то время утратил над собой контроль; голова его по-змеиному задвигалась из стороны в сторону.

— Давай, Гарри. Обещаю, на Альберт-сквер никто ничего не узнает. Про Сюзанну Цыганку говорят, что она стоит каждого потраченного су. — Он снова усмехнулся, высыпал на стол горсть монет, допил шампанское и собрался уходить.

— Вы сами справитесь? — Гарри с беспокойством взглянул на хозяина.

— Не тревожься. Я бывал в местах поопаснее Монмартра. Развлекись. Увидимся утром в отеле.