Некоторые перемены, связанные с циклическим ходом времени, коснулись и завода. Свежим, немного ревнивым глазом прогульщика Нефедов замечал поновления, сделанные в его отсутствие. К примеру, над проходной и некоторыми другими зданиями были вывешены флаги России. Яркие триколоры на темных бугристых стенах цехов напоминали те неожиданные побеги, что появляются вдруг на старых и мертвых по виду пнях.

Заводская доска почета оставалась без изменений, зато на другой, «позорной» доске появились новые лица. В частности, рядом с фамилией самого Нефедова красовался его портрет. Теперь уже с полным правом фотография удостоверяла его принадлежность к многомиллионной армии нарушителей трудовой дисциплины. Игорь на ней был совсем молоденький; он глядел с доски улыбаясь, словно всматриваясь в свое будущее.

«Славное фото, – подумал Нефедов. – Где, интересно, они его взяли?»

Но спросить было не у кого, потому что никто не имел понятия, кто был таинственный жрец, служивший при обеих досках.