— Тогда как заставить их работать?

— Воспользуйся воображением.

— Ты, видно, совсем размяк, Сет.

— Оскорби меня еще раз, Апполлус, рискни, — сказал Сет. — Исполняй свой долг и закончи с крепостью. Я скоро вернусь.

Он выключил вокс.

Крисмсей выжидающе смотрел на своего гигантского спутника, грызя обломанные ногти.

Сет кивнул ему.

Крисмсей ухмыльнулся и двинулся дальше, но как быстро он ни перебирал бы ногами, ему не удавалось обогнать Сета с его медленным уверенным шагом.

Время смягчило раны Долгой Войны. Края меньших кратеров, накладывающихся друг на друга, стерлись до смутных кругов, и земля казалась усеянной оспинами, словно кожа выжившего после болезни. Жесткая растительность затянула неровные высокогорья. Орбитальные станции падали длинной линией, и на первый взгляд они напоминали естественный горный хребет. На равнинах вокруг земля на дюжины километров вздыбилась складками от силы удара, и камень сплавился с металлом рухнувших объектов в подобие холмов у подножия. Эрозия сгладила обломанные балки, заставила провалиться отдельные палубы, запечатывая наглухо пустые помещения. Лишь при внимательном изучении открывалась истинная природа ландшафта. Она проявлялась в ячеистой структуре палуб, в странно прямых руслах горных ручьев, в квадратных устьях отсеков-пещер — и так до тех пор, пока они не поднялись на последний гребень и не достигли точки, где разрушенная орбитальная платформа вздымалась вдруг неественным обрывом из изломанной земли. Здесь начиналось творение рук человеческих, и не оставалось возможности ошибиться в этом.

Сет положил руку на древний металл и посмотрел наверх.

— Теперь лезем туда, да? Да! — нетерпеливо воскликнул Крисмсей.

Он махнул космодесантнику рукой, приглашая следовать в неровное устье пещеры.

Сет обернулся. Каменные уступы, вздыбленные древним столкновением, закрывали вид на возводимые укрепления. Его присутствие не поможет закончить форты быстрее, как ни надеялся бы на это Апполлус.

Отбросив подозрения, он пригнулся у входа в пещеру и двинулся через осыпающуюся конструкцию древней орбитальной станции Баала.

Они избегали глубоких пещер, обходя их по внешним коридорам, чтобы добраться до вершин. Поколениями народ Крисмсея пытался улучшить эту дорогу, пусть и в самом примитивном виде. Мостами из листов металла закрыли провалы в полу, дыры в погнувшихся стенах и палубах расширили до дверей. Вдоль самых опасных обрывов натянули страховочные веревки. Все сделали грубо, как боевые фуры, на которых аборигены разъезжали по равнинам за фальшивыми горами. Здесь попадались пропасти, которые можно было пересечь, применив чуть более продвинутое инженерное искусство, но мусорщики им не владели. Казалось, любая цивилизация, освоившая двигатель внутреннего сгорания, способна построить нормальный мост, но не эта. Безжалостные условия их существования оставляли место только необходимым для выживания знаниям.

Обходные коридоры во многих местах открывались во внешний мир. Улучшенный мозг Сета, во много раз мощнее разума Крисмсея, с легкостью отслеживал их путь, вопреки всем попыткам мусорщика запутать и скрыть дорогу. Они миновали небольшой рыже-красныи водопад, с гулом падающий с высоты и исчезающий в трубе в металлических глубинах. Отложения железа наростами покрывали стены, сужая проход. Они пересекли мост — всего лишь металлическую планку, опасно задрожавшую под весом Сета. На той стороне, наполовину скрытая под наслоениями ржавчины, виднелась дверь.

— Так мы прошли бы быстрее, — сказал Сет.

Крисмсей не стал спрашивать, откуда Сет знает. Он Ангел. Ему доступны вещи, не ведомые никому больше.

— Нет-нет мой господин. Опасно. Там фантомы, и призраки, и еще что похуже. Мы идем наверх. — Похоже, юноша боялся глубин больше, чем Сета, поэтому он поспешил вперед, прежде чем ему могли приказать иное.

Сет бросил взгляд в темный коридор. Зрением космодесантника он различал пространство, все еще узнаваемое как ремонтный проход. Завалы мусора собрались в углах, погнув переборки, но эта часть станции обрушилась на землю брюхом вниз и оставалась более-менее ровной. Изнутри подул затхлый ветер. Сет хмыкнул и последовал за юношей.

Они недолго оставались внутри орбитальной станции. Вскоре после водопада путь вывел их к погнутыми воротам причального дока, и подъем продолжился через лес искалеченных деревьев, явно генетически искаженных.

Этой части станции преизрядно досталось. Корпус смялся, давая возможность накопиться почве. Некоторые места позволяли даже забыть о происхождении горы, пока под ногами не открывался вдруг смертельный квадратный провал шахты или бронестекло древнего иллюминатора не взблескивало из-за завесы оранжевого мха.

Они шли все дальше, следуя по давней дороге народа Крисмсея. Мусорщики не владели машинами, способными пересечь эту местность, путь они обустроили для пешехода. Там, где дорога становилась особенно крутой, они приготовили веревки и лестницы или же грубо приварили ступени. Таких улучшений понадобилось немного, поскольку расположение упавшей платформы и ее структура позволяли довольно легко взбираться по ней. За два часа путники отошли от укреплений Расчленителеи на несколько миль и поднялись на семнадцать тысяч футов. Разбитые турели и шпили составляли вершины искусственного хребта. Тускло-серый металл покрылся льдом, ибо, несмотря на скромную высоту, Баал-Прим являлся холодным миром. Грязный снег, результат дисфункционального гидрологического цикла планеты, хрустел под ногами. Теперь Сет мог расслышать прибывших. Небо приглушенно грохотало от взлетов и посадок их летательных аппаратов.

Крисмсей провел его вдоль края массивной жилой секции. Черные дыры иллюминаторов, лишенных стекла, затянуло неровным желтоватым льдом. Одежда мусорщика едва ли подходила для равнинных земель, а здесь, на вершинах гор, он уже посинел от холода. Он стучал зубами и то и дело совал руки под мышки, но все же, казалось, совсем не замечал своих страданий. Сет полагал, что юноша никогда не испытывал счастья согреться по-настоящему.

— Там внизу. — Крисмсей указал на уступ вдоль обрыва. — Иные.

Сет спустился к краю обрыва. Его бронированные ботинки заскользили по старому льду, и он едва не упал, сумев остановиться на самой грани.

Противоположная сторона станции была искорежена. Чахлый лес цеплялся за обнажившую внутреннюю структуру, укутывая ее растительностью. Со временем в провалах образовались глубокие наносы земли, и в них росли деревья повыше. Вся эта зелень не простиралась дальше на равнины. Непредсказуемые дожди Баала-Прим падали лишь на больших высотах, дальше простирались лишь холодные пустоши, изрезанные провалами и острыми хребтами, созданные в момент, когда двенадцать тысяч лет назад орбитальные станции рухнули с небес и превратили рай в ад. С тех пор мало что изменилось.

Оставшиеся от удара гряды холмов тянулись на несколько миль, образовывая между ними широкие долины. В одной из таких и собиралась небольшая армия; их транспортники с ревом взмывали в космос и приземлялись. Сет нахмурился. Столетия неудач привели его к стремлению оградить своих воинов от союзников. Когда Расчленители вступали в бой, они неизбежно попадали под действие Красной Жажды. Темное наследие Санвгиния давало им силы, позволяющие одолеть множество врагов, но за неутоленную жажду приходилось платить их соратникам или гражданским. Предшественники Сета проявляли меньшую щепетильность или же, возможно, подверглись более сильному проклятию. В результате ордену угрожала экскоммуникация, а вместе с ней и раскрытие тайны геносемени Сангвиния, а это подвергло бы опасности все Ордены Крови. Потому Сет предпочитал сражаться подальше от остальных. Он специально разместил свои силы как можно дальше от трех других орденов, которых Данте отправил оборонять Баал-Прим.