– А почему она жила одна?

– Вот чего не знаю, того не знаю. Наш Петька к ней клинья лет десять подбивал, но всё безрезультатно. Моя Вера говорила, что она кого-то любит и верность ему хранит. Но это кто-то ни разу у нас не появлялся. Мы б заметили.

– Как думаете, сокровище придумали соседские мальчишки?

– Да кто ж его знает. Графиня хоть и знатных кровей, но не единственная в нашем доме с сокровищем. Ее предки были богатыми, но большая их часть эмигрировала до революции. Если у нее что и было, то это давно продано на черном рынке еще в блокаду. Из всей семьи выжили она и мать, а было восемь детей и отец. На ленинградском фронте погиб.

– А кто ещё в доме с сокровищем связь имел?

– Так сами Ломовы. На втором этаже жили. Наш дом их прадед построил.

– Так их же раскулачили после революции. Все национализировали, включая дом.

– Моя Вера дружила с Машей.

– Это мама Бориса, – поясняет мне Дима.

– И она рассказывала, – продолжает Александр Сергеевич, – что дед Ломов был маленький, когда пришли солдаты арестовать отца. Тот в доме закрылся и три дня никому не давал зайти. Когда солдаты взломали ворота и вошли в дом, в квартире было пусто. Деду было пять лет, он сидел в кроватке и играл. А отец рядом застрелился при виде солдат. Его жена и другие дети в это время были за границей, там и остались. Не хотел он советской власти ничего отдавать, что своим трудом заработал. Куда он дел всю утварь и деньги? Никто так и не узнал. Деда Ломова усыновил кто-то из прислуги. Считали, что он видел, куда отец спрятал свои богатства. Но тот не знал. Его, того, этим, дурачком считали.

– Значит, Борис ищет сокровища деда и потому так помешался на этом доме?

– Именно.

Александр Сергеевич съел все, что было на столе, и, довольный, пил кофе с яблочным пирогом.

– А вы почему живете на улице?

– А какое это отношение имеет к вам, сударыня?

– Простите за бестактный вопрос. Я хочу вам помочь.

– Мне уже никто не поможет. Сам во всем виноват.

– Ну всё же… Почему вы у нас на чердаке ночевали, а потом не вернулись? Я вас ждала.

– Премного благодарен за ужин и беседу, но мне пора, – говорит Александр Сергеевич и начинает собираться.

– Вас прижали чёрные риэлторы? – спрашивает Дима. – Я из полиции и могу вам помочь, если вы расскажете, в чём дело.

– Вы не знаете, что это за люди. У них всё куплено, а я старый одинокий человек. И лучше уж бездомным и живым, чем из дома сразу на кладбище или в психушку. Скоро лето, будет тепло и красота.

– Они хотят ваш дом?

– Да.

– Я могу вам помочь, – говорит Дима. – Напишите заявление, и я дам ему ход.

– Нет уж, я пытался, но кто я? Да и вы тоже не супергерой. Оно вам нужно?

– Александр Сергеевич, надо бороться. Нельзя сдаваться! – говорю я, но уже в спину уходящему человеку.

Мы остаемся с Димой за столом с кучей пустых тарелок и горьким вкусом разочарования. Я не продвинулась сегодня ни на шаг.

– Ты знал, что Борис ищет свое наследство?

– Догадывался.

– А почему мне не сказал? Я бы хоть понимала, за что он меня ненавидит.

– Ты не спрашивала.

– Вот ты странный, Дима! Я пытаюсь разгадать тайну Графини и не знаю, что у нас не дом, а сокровищница.

– Боря всю свою жизнь посвятил поискам этих сокровищ, перекопал подвал, чердак, двор и даже тротуар перед нашим домом. Разобрал все квартиры, кроме твоей, и все без толку.

– Пошли домой, – говорю я, расплачиваюсь и иду к выходу. – Ты без заявления сможешь помочь Александру Сергеевичу?

– Нет. Но я могу узнать, что там происходит у местных полицейских, и понять, в деле ли они.

– Да тут запахло делом века. Сокровища и черные риэлторы. Рыбкин, тебя ждет повышение, как ни крути.

– Да мне не нужно повышение. Мне хорошо на своем месте.

Домой мы возвращаемся тоже молча. Меня занимают мысли о тайной комнате и том, где она может быть. Я собралась сама облазить весь дом с подвала и до чердака и не знала, звать ли Диму с собой. У меня нет сомнений: если тайник до меня не нашли – это совсем не значит, что его нет.

Мы расходимся по этажам, каждый в своих мыслях.

На ступеньках перед моей дверью сидит Валера. Тут же рядом стоит внушительная корзина с цветами и бумажный пакет из брендового магазина. При виде меня он встает, расправляет пальто и говорит:

– Я в прошлый раз так и не посмотрел твою квартиру.

– Там мало что изменилось за эти полтора месяца. И я тоже не изменилась.

– Я знаю. За это и люблю тебя.

– Если ты пришел обзываться и доминировать, то лучше сразу уходи. И да, у меня есть мыши. Точнее были, кот их изловил.

– Я пришел мириться. Пустишь?

– Это тебе, – говорит Валера и протягивает мне корзину с цветами. – И ещё вот! – протягивает пакет.

Мы стоим в коридоре, эпичность момента портят обшарпанные стены и голодные животные. Тусклая лампочка где-то под потолком слабо освещает невероятной красоты букет. «Надо повесить сюда одну из моих люстр, а то что они до сих пор лежат на складе», – опрометью проносится мысль в моей голове. И вместо того, чтоб увлечься подарком, перебираю в голове варианты имеющихся осветительных приборов.

Песец тут же пытается погрызть букет, а кот, у которого до сих пор, кстати, нет имени, предательски трётся о ноги Валеры. Я медленно беру пакет, который мне протягивает Валера, и как будто со страхом открываю его. Мне кажется, что после того, как я его открою, мне придется выбирать: либо квартира и поиски своего истинного «Я», либо Валера и женское счастье. Я хочу и то, и то, но умом понимаю, что всего не будет.

Дрожащими руками я достаю красную квадратную коробочку и открываю её. На черном бархате лежат овальный браслет и маленькая отвертка. Зачем тут отвертка? Лаконичная простая форма в классическом исполнении старинного дизайнерского дома парализует меня своей красотой.

– Давай я помогу тебе его надеть, – говорит Валера, достает украшение из коробочки и надевает его мне на запястье. – Вот, ключик от него у меня в кармане! – и убирает маленькую блестящую отвертку к себе в карман.

– Спасибо. Он невероятно красивый, и мне приятно, что ты купил его для меня. Но я не могу его принять.

– Почему? Тебе не нравится? Давай поменяем, выбери любой другой.

На моей руке настоящее сокровище. Даже в тусклом электрическом свете камни сверкают и переливаются. Мечта любой женщины – получить такую красоту от любимого мужчины. А мне хочется его снять и отдать обратно Валере.