— А ты разве не знаешь? — удивилась мама. — Ты ведь умеешь обращаться.

— Нет, я не знаю, как это делать, — с досадой ответила я. — Это происходило спонтанно во время сна. Первое время я и вовсе думала, что все происходящее — просто сновидения.

— То есть, ты просто засыпала? — удивленно переспросила мама.

— Да, — ответила я. — Просто засыпала, а потом оказывалась в другом обличии. Правда, происходило это по-разному. Один раз, когда я была в теле пумы, видела спящую себя в постели. А в следующий раз такого уже не было.

— Это очень странно, — задумчиво ответил отец. — Я впервые слышу о подобном. Нагвалы не могут разделять тело и сознание. Ты уверена, что такое было?

— Абсолютно, — твердо ответила ему.

— Наша дочь не такая как все, — ответила мама. — А, значит, ее способности могут отличаться.

— Так кто вы? Колдуны? Маги? Оборотни?

Мама ненадолго задумалась, видимо, собираясь с мыслями, а затем начала свой рассказ:

— Наши предки были из древних индейских племен Иллини. Они были самыми обычными людьми. Жили привычной для тех времен жизнью. Но однажды в один из кланов пришла небольшая группа чужестранцев-кочевников. Они назвали себя Дьявирами. Светлокожие, с белокурыми волосами и зелеными глазами. Индейцы доброжелательно приняли их, дав все необходимое для того, чтобы они могли набраться сил перед дальнейшей дорогой. Но один из чужестранцев нарушил правила клана и вступил в связь с их женщиной, о чем стало известно. За это вождь приказал наказать их. В ответ чужестранцы напали на клан. По численности они, конечно, очень сильно уступали клану. Но не по силе. Дьявиры оказались не обычными людьми, а настоящими монстрами. Они убили все племя, высосав из них души. И это был далеко не конец. Они уничтожали племена одно за другим, пока в живых не остались лишь два клана. Их вожди объединили кланы вместе. Они каждый день и каждую ночь молились Великому духу о спасении. И их молитвы были услышаны. Великий дух наделил индейцев возможностью обретать облик пум. Они нарекли себя Нагвалами. Одни в этом облике защищали кланы ночью, а другие — днем.

— Черные и белые пумы, — задумчиво сказала я сама себе.

— Да, — подтвердила мама. — С новыми звериными силами им удавалось противостоять монстрам, желающим их изничтожить. Но даже теперь они несли потери. И тогда Великий дух понял, что лишь этой силы недостаточно, и наделил каждую пуму способностью. Одни могли бегать быстрее ветра, как твой отец. Другие, как я, распределяли жизненные силы между кланом, чтобы не давать самым слабым погибнуть в трудный момент. Были и другие способности: поражать противника молниями, огнем, читать их мысли… В совокупности все дарованные силы помогли справиться кланам с врагом. Но убить удалось не всех, двое Дьявиров сбежали, и больше их никто не видел. Кланы продолжали охранять свою территорию, хоть теперь все было спокойно. Медленно, но их жизнь вернулась в прежний ритм, а ужасы войны с Дьявирами стали забываться. И тогда начались распри между кланами. Вожди стали спорить, чей клан сильнее, и кто из вождей станет главным. Споры довели до войны, жестокой и беспощадной. Лишь один воин понял, что им незачем биться. Что силы почти равны, и война доведет их лишь до полного вымирания. И тогда воин использовал свой дар искажения мыслей против своих собратьев ради их же блага, ради их жизней. Под действием его чар вожди пришли к перемирию. Они придумали свод правил, которому кланы должны следовать, чтобы блюсти границы и больше никогда не доходить до убийства друг друга. Определив владения каждого клана, они разошлись. Но Великий дух был так разгневан тем, что кланы переступили черту и использовали свои силы против друг друга, что наслал на них проклятие, чтобы они больше никогда не воссоединились, даже если пожелают того.

— Не понимаю, — сказала я, когда мама закончила свой рассказ. — Дьявиры высасывали душу, а не жизненные силы. Разве без души тело не будет жить?

— Отчасти, ты права, — ответил отец. — Если Дьявир не успевал высосать душу до конца, то человек оставался жив, хотя чувства его становились не как прежде. Но потеряв душу полностью, тело тоже погибало, потому что пропадало чувство необходимости существования.

— А как эти Дьявиры появились? Зачем им чужие души? — не унималась я.

— Они забирали чужие души, чтобы продлевать свою жизнь, или даже достичь бессмертия, — ответил папа. — Больше мы о них ничего не знаем. Может, наши предки и владели гораздо большей информацией об этих существах, но до нас дошло лишь это.

— Вот как, — я задумалась. — А откуда вы все это узнали? Из книги, которую хранит Сильвия?

— Можно и так сказать, — ответила мама. — У каждого клана есть своя книга и свой хранитель. Книги передаются из поколения в поколение, пополняясь новой значимой информацией. Вся наша история хранится в них. Только у хранителей есть доступ к книгам, но все знания передаются устно от хранителей и старших поколений к младшим.

— И вполне возможно, — добавил отец, — Мы бы могли знать о твоих способностях гораздо больше, если бы все знания дошли до наших дней.

В моей голове зародилась мысль, не дающая теперь мне покоя:

— А может быть такое, что не всю историю из книги вам рассказывают? Может, там сказано, каким будет ребенок, рожденный от двух кланов? О его силе, еще о чем-то.

— Нет, с чего бы об этом умалчивали? — ответил отец, но задумался.

— Кай, мне кажется, Кассандра может быть права, — согласилась со мной мама. — Нам говорили о запрете рождения такого ребенка. И о том, что только его смерть снимет проклятие. Но Кассандра все еще жива, значит, чего-то мы не знаем, или об этом нам не договаривали. Может, она имеет гораздо большее значение для всех Нагвалов, чем мы предполагаем. И для того, чтобы никто не использовал это знание в своих целях, нам об этом и не говорили.

— И правда, — ответил папа, — Я об этом даже и не подумал.

— Тогда нам нужно прочесть книгу, — заключила я. — Очевидно, что к книге Сильвии мы не сможем получить доступ. А второй хранитель, где он?

— Вторая книга у Лони, — ответила мама, — но я не знаю, где его можно найти сейчас. А даже если и найдем, как мы его убедим показать нам книгу?

— С помощью твоей сестры, — ухмыльнулся отец.

— Не знаю, — задумчиво ответила мама, — Согласится ли она пойти на это. Наши с ней отношения далеки от идеала. Да и когда она узнает, что из-за нас она провела столько лет в обличии пумы… Боюсь, у нас нет шансов.

От этих слов разочарование настигло меня также быстро, как и надежда узнать хоть что-то о себе из этих книг.

— Кассандра, я тебя расстроила? — взволновано спросила мама, заметив, как я поникла.

— Все что я знаю о себе, — ответила я, — Так это то, что я запретный ребенок, который почему-то остался жив. И то, что я бракованная. Не человек, не Нагвал. Не умею контролировать свои силы. А обращаюсь в пуму тогда, когда мне это и не нужно.