– Вы услышали, что она хлопнула?

– Да.

– Что было потом?

– Я подбежал к дверям и успел увидеть только задние огнимашины, вывернувшей со стоянки на подъездную дорогу.

– Могли бы вы узнать автомобиль?

– Не могу быть вполне уверенным, так как не видел номерногознака.

– Но что это, как вы думаете, была за машина?

– Возражаю, поскольку такой вопрос требует личногозаключения свидетеля, – вмешался Мейсон.

– Возражение принято, – согласился судья. – Свидетель яснозаявил, что не мог увидеть номер машины, а что он подумал, не имеет никакогозначения.

– Хорошо, что вы сделали затем? – спросил окружной прокурор.

– Я быстро оделся, снова сел в машину и помчался на поиски.Но на этот раз все закончилось гораздо скорее. Я обогнул город и не увиделнигде и следа машины миссис Лоррейн Элмор. Поэтому я вернулся к себе в номер,лег в постель, постарался уснуть, но сон не приходил. Так что я часов в пятьили в половине шестого снова оделся и поехал в город позавтракать в ресторане.Когда я вернулся, в мотеле уже был Перри Мейсон. Войдя к себе, я стал бриться.И тут услышал вопль, не разобрав, откуда он. Но у меня из головы еще невыветрились ночные события, и я решил узнать, что происходит. Я подошел к дверисвоей комнаты, даже не успев добриться, одетый только в нижнюю рубашку и брюки…И тут узнал про убийство.

Маршалл с поклоном повернулся к Мейсону и, улыбаясь, сказал:

– А теперь приступайте к перекрестному допросу, и могу васзаверить, что со стороны обвинения вы не услышите никаких возражений. Давайте,допрашивайте, о чем только вам заблагорассудится!

Судья Мейнли постучал по столу кончиком карандаша.

– Господин обвинитель, – сказал он, – суд не собирается безконца делать вам замечания. Я не желаю больше слышать не относящиеся к делузамечания, и мне не нравится ваш вызывающий тон. Слушая вас, можно подумать,что вы оказываете защите снисхождение, предоставляя возможность начатьперекрестный допрос.

– Я действительно делаю уступку, если хотите знать! –ответил Маршалл. – Я официально заявил, что не стану возражать, какие бывопросы ни задавали свидетелю при перекрестном допросе.

– Терпеть не могу подобные фокусы, – проворчал судья Мейнли.– Приступайте к перекрестному допросу, господа защитники.

Мейсон поднялся и внимательно взглянул на свидетеля. МинутуЛетти с вызовом смотрел ему прямо в глаза, но потом, не выдержав, отвел взглядв сторону и заерзал в кресле.

– Итак, вы помолвлены с Линдой Кэлхаун?

– Совершенно верно.

– Как давно?

– Более пяти месяцев.

– Назначена ли дата вашей свадьбы?

– Мы ждем, пока я закончу юридический колледж.

– Кто вам дает средства на обучение?

Маршалл вскочил с места.

– С разрешения высокого суда, это…

– Садитесь! – рявкнул судья Мейнли. – Вас никто не тянул заязык, когда вы громогласно заявили, что не станете возражать против любыхвопросов. Вы повторили обещание не один раз, так что суд вам поверил. Какое бывозражение вы теперь ни выдвинули, оно будет отклонено. Так что не тратьтепонапрасну время и садитесь!

– Но это же явно не относится к делу! – сказал Маршалл.

– Почему? – спокойно ответил Мейсон. – Это может показатьпредвзятость свидетеля.

– Мне нет никакого дела до того, что это может показать! –усмехнулся судья Мейнли. – Окружной прокурор недвусмысленно заявил, что выможете задавать свидетелю любые вопросы, какие вам только заблагорассудится, ивозражений с его стороны не будет. Я пытался предостеречь мистера Маршалла, ноон настаивал. Продолжайте перекрестный допрос, мистер Мейсон.

– Итак, мистер Летти?.. – сказал адвокат.

– Моя невеста ссужает меня деньгами, которые дают мневозможность закончить образование, – сказал Летти. – Позднее я с ней рассчитаюсь.

– Рассчитаетесь, женившись на ней?

– Да.

– А после этого те деньги, которые вы станете зарабатывать,будут общей собственностью?

– Я не думал над этим.

– Когда в последний раз вы видели Линду Кэлхаун до того, какнесколько минут назад вошли в здание суда?

– Девятого числа этого месяца.

– И с девятого числа вы больше не виделись с невестой до тойминуты, как вошли в зал?

– Я… да, девятого числа я в последний раз разговаривал сней.

Мейсон, все так же внимательно всматриваясь в свидетеля,произнес:

– Я отчетливо спрашиваю вас, когда вы в последний раз виделиее?

– Видел мельком на улице в Калексико.

– Когда?

– Вчера.

– Вы с ней разговаривали?

– Нет.

– На каком расстоянии вы от нее находились?

– Около ста ярдов.

– Сделали ли вы попытку ее догнать?

– Нет.

– А что вы сделали?

– Пошел в свой отель и позвонил туда, где она остановилась.

– Вы просили позвать ее к телефону?

– Да.

– Это было сразу после того, как вы заметили ее на улице вКалексико?

– Да.

– В таком случае, вы знали, что ее не будет в номере?

– Да.

– Ну, и что вам сказали по телефону?

– Я попросил Линду Кэлхаун, а когда мне сообщили, что ееномер не отвечает, я спросил, могу ли оставить для нее записку. Мне ответилиположительно, и я продиктовал несколько слов, чтобы она обо мне не волновалась.

– Итак, вы ей позвонили именно в то время, когда точнознали, что ее нет на месте?

– Она одновременно не могла быть в двух местах.

– Значит, вы нарочно дождались, когда она ушла, и толькотогда стали звонить?

– Нет… так получилось.

– Вы оставили ей записку потому, что предполагали, что онастанет волноваться за вас?

– Естественно.

– Уже прошло порядочно времени, как она не имела от васизвестий?

– Да.

– День или два?