– Возможно.

– А вы тайком от вашей невесты часть этих денег относили вбанк, где завели себе счет, с тем чтобы у вас имелись свободные деньги длядругих целей?

– Вовсе не для других, нет! – возразил Летти.

– Но ведь деньги вам давались на то, чтобы вы могли учиться изакончить образование?

– Да.

– А вы их не тратили полностью?

– Я получал больше, чем мне требовалось в действительности.

– Но ведь избыток вы ей не возвращали?

– Нет. Я отказывал себе во всем, мистер Мейсон, жилэкономно, чтобы иметь возможность помогать…

– Кому?

– Линде.

– Тогда вам следовало сказать ей, что она дает вам слишкоммного денег, и вернуть все излишки.

– Я же объяснил, что относил излишки в банк.

– Счет был открыт на ваше имя?

– Да.

– Так… Теперь скажите, вы видели меня девятого числа в Юме,штат Аризона?

– Видел.

– И вы сказали мне, что вы совсем без денег?

– Да.

– И я дал вам двадцать долларов?

– Да.

– После этого вы немедленно вернулись в Эль-Сентро,позвонили Линде и сказали, что израсходовали решительно все, и попросилителеграфом перевести вам еще двадцать долларов, так это или нет?

– Я попросил субсидию, чтобы вернуться домой.

– Вы велели ей перевести вам телеграфом двадцать долларов,не так ли?

– Да.

– И сказали ей, что все потратили?

– Да.

– Но в это время у вас еще были те двадцать долларов,которые вы получили от меня?

– Но ведь это был заем.

– Вы намеревались вернуть мне деньги?

– Конечно.

– Но они у вас были?

– Да.

– И вы знали, что я вам их дал, чтобы взять на себя ваширасходы?

– Нет, вы их мне дали вовсе не с такой целью.

– С какой же?

– Вы их мне дали, чтобы я поехал в отель в Юме.

– А вы деньги взяли, но в отель решили не ехать?

– Я передумал.

– Но деньги находились у вас?

– Я посчитал, что эти деньги были мне даны для совершенноопределенной цели, мистер Мейсон. Вы же сами велели мне ехать в отель в Юме, ая решил этого не делать. Поэтому и не желал использовать ваши деньги. Япозвонил Линде и попросил перевести мне телеграфом деньги на обратный проезд.

– В таком случае что же вы сделали с теми двадцатьюдолларами, которые я вам дал? Отправили их мне почтой на адрес конторы,прибавив, что крайне сожалеете и что…

– Нет, конечно. Они были у меня.

– И как долго вы их хранили?

– Я могу расплатиться сейчас.

– Я не прошу вас сейчас со мной расплачиваться. Меняинтересует, как долго вы их хранили?

– Они все еще у меня.

– Вы их не потратили?

– Нет, – после некоторого колебания ответил Летти.

– В Тихуане вы проживали в лучшем отеле?

– Да.

– Ваши расходы были оплачены?

– Я сам заплатил.

– Из денег, что вам перевела Линда?

– Нет, те ушли.

– Какими же деньгами вы расплачивались?

– Теми, что мне дал мистер Маршалл.

– Вы в Тихуане заходили в разные увеселительные заведения?

– Да.

– Играли на скачках?

– Да, – ответил Летти, поколебавшись.

– И не один раз?

– Да.

– И окружной прокурор вас снабдил даже деньгами для игры наскачках?

– Он не сказал мне, что с ними делать.

– Он вручил вам крупную сумму, и все?

– Да. В первый раз он дал сто пятьдесят долларов.

– В первый раз?

– Да.

– Значит, был еще и второй раз?

– Да.

– Сколько вы получили еще?

– Еще сто пятьдесят долларов.

– Таким образом, вы получили от окружного прокурора тристадолларов?

– Да.

– А еще что?

– Он дал мне «добро» на расходы в отеле в Мексикале, сказалвладельцу отеля, чтобы тот ни в чем мне не отказывал, а счет переслал в округ.Округ оплатит по этому счету.

– И вы жили в отеле в кредит?

– Да.

– А те деньги, что я вам дал, истратили на скачках?

– Ничего подобного я не делал!

– Значит, вы потратили на скачках деньги, данные вампрокурором?

– Ну… да.

– А окружной прокурор дал вам эти триста долларов для того,чтобы вы играли на скачках?

– Нет, конечно.

– Тогда почему же вы их истратили на скачки?

– Это были мои деньги, и я мог их тратить на все, что мнезаблагорассудится.

– Разве деньги не были вам даны на жизнь и необходимыерасходы?

– Ну, полагаю, что да.

– Что было сказано, когда вам вручали деньги?

– Мистер Маршалл просто отдал их мне и сказал, что они мне,наверное, потребуются.

– Вы оплатили из них свои расходы?

– Ну… да.

– А потом принялись играть на скачках?

– Я… Должен же я был чем-то заняться. Я был отрезан отдрузей, мне запретили общаться с кем бы то ни было.

– Хорошо, теперь вернемся к тому моменту, когда окружнойпрокурор упомянул мое имя. Что именно он говорил?

– Возражаю, ваша честь! – закричал Маршалл. – Так не производятперекрестный допрос! Вопрос не относится к делу и несущественен.

– Протест отводится! – заявил судья Мейнли, крайнезаинтересованный допросом Летти.

– Он сказал, что вы известный адвокат, но что он не боитсявас, что он… ну, короче, намеревается положить вас на обе лопатки здесь, в этомокруге, где все газеты настроены к нему дружески…