– Да она никому не скажет, что мы живы, хоть режь.

– Она не скажет. Но соседи могут заметить, что она повеселела, и донесут.

Кдан тяжело вздохнул, глядя в сторону дома.

– Ничего. Сейчас зайдем ко мне, передохнем и подумаем, что делать дальше. Живу я один, вход у меня отдельный, соседей вижу редко. Насчет денег не волнуйся, у меня есть кое-какие сбережения, – постарался Лыэнг ободрить товарища, похлопывая его по плечу.

И в этот самый миг они едва не столкнулись – с кем бы вы думали? Лыэнг чудом успел схватить за шиворот приятеля и затащить в ближайшую лавку, когда из-за угла появилась эта белобрысая гадина, это исчадье ада, этот позор, посланный им в наказание за былые прегрешения. Да, это была та самая русская, из-за которой им пришлось пережить столько бед.

Кдан, который так ничего и не понял, пытался вырваться из рук приятеля.

– Да тише ты! – шикнул на него Лыэнг. – Смотри, кто идет! – кивнул он приятелю на проходящую мимо тетку.

– Она! Хватай ее! – заорал потерявший голову от счастья Кдан и выскочил на улицу раньше, чем Лыэнг успел удержать его.

Лыэнг продолжал стоять у окна, обхватив руками несчастную свою голову, и раскачивался из стороны в сторону, пока туповатый Кдан тащил в лавку барахтающуюся в его объятиях русскую.

– Ну, все! Теперь не вырвется, голубушка! – радовался Кдан, обхватив рукой жертву так, что у той аж кости хрустели, а другой рукой заталкивая ей в рот тряпку, которую схватил с прилавка.

– Теперь уж не вырвешься! – радовался он, пританцовывая на месте. – Ай да мы! Ты что, Лыэнг? Ты что, не рад?

– Рад, – убитым голосом ответил тот. – Только как мы теперь мужа ее найдем?

Кдан озадаченно уставился на приятеля.

– Если бы мы проследили за ней, то наверняка бы схватили обоих. А так что делать? А еще лавочник. – Он кивнул на хозяина, боязливо жавшегося в углу своего магазинчика.

– Давай его свяжем, чтобы не путался под ногами, а ее пытать будем, – не растерялся Кдан.

– Ты с ума сошел? Сейчас, среди бела дня? Мы же в городе, а не в какой-нибудь глуши. А вдруг семья придет его искать? Или соседи сообщат полиции, что на улице напали на иностранку? Или ее муж видел, как ты ее схватил, и уже звонит в полицию?

– Что же делать?

– Надо срочно сматываться. Ее возьмем с собой. Знаешь, посиди здесь, покарауль их. Я быстро домой сбегаю за деньгами, возьму у соседа машину, он сейчас на работе, а тачка стоит возле дома, а потом поедем в одно место, там уж нас никто не найдет.

– А куда?

– У Тхатя недалеко от Пномпеня был тайник, он контрабандный товар там хранил, бывший военный лагерь «красных кхмеров». Там и спрячемся.

– А если Тхать нагрянет?

– Не нагрянет. Он им давно не пользуется, – успокоил Лыэнг.

Несчастная жертва все это время бессмысленно хлопала полными ужаса светлыми глазами, переводя взгляд с одного бандита на другого.

Утро, удивительно ясное, освещало обычно мрачную гостиную в доме Миех. Солнце вливалось в комнату через распахнутые двери террасы, золотя своими лучами виннокрасное дерево пола, мебель, играя искрами на золоченом шитье диванных подушек, высвечивая маленькие безделушки, украшающие низкие чайные столики. Дом словно ожил, как будто темный дух, обитавший здесь долгие годы, покинул его, даже пряный тяжелый запах благовоний отступил перед свежими ароматами просыпающегося сада.

Миех, свежая, энергичная, одетая в простое желтое платье, так сочетавшееся с наполнявшим комнату настроением, сидела напротив толстого старого Ванны и просматривала бумаги. Сован, молчаливый и постаревший, устроился в углу дивана, словно избегая яркого, залившего комнату света.

– Ну что ж, – начала Миех. – Все бумаги в порядке. Остаются кое-какие мелочи. – Ванна недоуменно шевельнул бровями, не открывая своих вечно прищуренных глаз. – Поскольку вы отходите от дел, получая взамен свою долю в выгодном и легальном предприятии, вам необходимо передать мне все полномочия на ведение финансовых операций, оформить соответствующие доверенности, протоколы. Теперь, когда наш дорогой друг ушел от нас для перерождения в новой жизни, вы и господин Сован можете привести в порядок все документы. В тех случаях, где необходимы подписи третьих лиц, мы с господином Сованом получим их позже. А сейчас вы передадите мне все полномочия, уступив должность финансового директора всех фирм и предприятий господина Тхатя. Мы уже подготовили протоколы совета директоров тех из них, в которых таковые имеются, и в течение сегодняшнего дня подписи членов совета будут стоять под документом. Мы решили, что нет необходимости специально собирать заседание совета, такой мелкий вопрос можно решить в рабочем порядке.

Лицо Ванны едва заметно передернулось в усмешке, такого цинизма и напора он еще не встречал. Вероятно, в ближайшее время эти фирмы будут ликвидированы посредством банкротства, а спустя какое-то время они возродятся под новыми названиями. Некоторым из соучредителей предложат продать их доли, и конечно, по весьма невыгодным ценам, несговорчивых ждут разного рода неприятные происшествия, вплоть до летальных исходов. Это что касается легального бизнеса, в остальном Сован ей поможет, похоже, она крепко держит его за горло. Эта куколка не остановится, пока не подомнет под себя всю империю Тхатя, а возможно, учитывая ситуацию, они с Сованом решили захватить бизнес, принадлежавший другим, ныне ослабевшим кланам. Но все это его не касалось. У него сейчас была лишь одна задача – постараться выбраться из этого дома. Остальное уже не важно.

– Завтра в девять утра я буду готов встретиться с вами у нашего юриста, он как раз успеет подготовить все бумаги, – проговорил Ванна, давая понять всем своим видом, что полностью капитулирует, но, взглянув в ее спокойные холодные глаза, понял, что проиграл.

– Нет необходимости откладывать этот вопрос до завтра. Мой юрист уже здесь, бумаги готовы. Пока вы будете подписывать соответствующие документы, я удостоверюсь, что имею доступы ко всем банковским счетам. Господин Ук Нам, прошу вас, – окликнула она кого-то, находящегося в глубине дома.

В комнату вошел невысокий худощавый человек средних лет, с большим портфелем и ноутбуком под мышкой.

– Знакомьтесь, – взмахнула рукой Миех, – мой юрист, а это господин Ванна, я вам о нем рассказывала. Господин Ванна готов все подписать.

У него возникла мысль поторговаться, попытаться выменять жизнь на подпись. Но, бросив взгляд на молчавшего все это время Сована, увидел едва заметный кивок. Значит, у него остался всего один выход – подписать и тихо умереть, или эта тигрица будет медленно разрывать его тело на куски, пока он не сломается, а он не любил страданий и боли. Ванна закрыл на мгновение глаза. Итак, через несколько минут наступит его конец. Страшно ему почему-то не было, сожалений, грусти о несбывшемся, тоски по остающимся родным тоже, тиски, сжавшие его сердце, исчезли. Твердой рукой он взял перо, показав, что готов встретить свою судьбу.