— Тише, всё уже всё, я уже пришёл, — такой знакомый голос вселял уверенность в том, что хэппи-энд неминуемо настигнет их всех вот прямо сейчас. — Открывай глаза, Кира…

Она не могла не послушаться и с усилием разлепила веки, обнаружив себя сидящей в объятиях встревоженного до предела Тони.

— Цела? — просто спросил он.

— Я? — растерянно пробормотала Кира. — Я — да, но Влад…

Антон без лишних слов вытащил её из палатки и передал на руки каким-то незнакомым людям, а сам бросился к тоже очнувшейся Катьке. Судя по восторженному визгу подруги, она из этого приключения выберется без потерь, за исключением ноги. А, впрочем, и ногу можно будет починить довольно быстро.

Главное — за ними пришли и их спасли. Всё. Они успели вовремя.

— Поставьте меня, я сама, всё норм, — вывернулась Кира из рук спасателей. — Там есть раненные, а я просто поцарапанная… И Димка, он к вам побежал, он…

Димку уже нашли и отправили на базу.

Оказалось, что Антон, как только заметил признаки близящейся непогоды, сумел высчитать, что основной удар стихий придётся как раз туда, куда направилась своевольная компания. Он добрался до средства связи, подал сигнал о помощи — для таких случаев местные даже готовы были использовать аэрокар. Они не стали тратить драгоценное время на внушения, просто выслали машину, подобрали Тони и теперь грузили на борт Влада и Катьку.

На Тони было страшно смотреть.

— Не вздумай винить себя, — сказала ему Кира, улучив момент.

Он только головой покачал.

— Катька, если упрётся, бешеная, — сказала Кира. — Её остановить не проще, чем космолёт на взлёте. Влад оказался таким же.

— Надо было на вас стукнуть сразу, — сказал Антон. — Или с вами идти.

— За первое Катька обиделась бы смертельно, — невесело усмехнулась Кира. — Второе… Ох, Тони, ты не представляешь, как хорошо, что ты был по ту сторону кошмара и привёл помощь. Это просто дар Великого Рандома, вот что это такое.

Они сидели рядом в тесном аэрокаре и смотрели на стремительно уменьшавшуюся Долину Голосов, с парящими фонтанами, на пылающее море лхарната, и Кира не плакала только потому, что любила притворяться сильной.

* * *

С Катькой в целом обошлось. Даже местной кустарной медицины хватило на то, чтобы залатать ей ногу. Доберётся до цивилизации — так и срастит без проблем.

С Корниловыми было хуже. Проклятый яд повредил нервы. Здесь, на Скеррихе, восстановить их было бы невозможно даже для Димкиной руки. Что же касалось Влада…

— Нет, — решительно сказал целитель в хламиде из некрашеного полотна. — Везти его на другую планету сейчас нельзя. Он не вынесет перегрузок. Нужно ждать.

— Чего ждать? — заорал Димка. — Пока он в этой вашей допотопной мертвиловке коньки отбросит?

— Возможно. Но если выживет, через несколько лет нервная система начнёт восстанавливаться.

— Если? Что значит «если»?

У Влада отказывали почки, задетые той дрянью в озере.

— И что? — не понимала Катька. — Синтетические поставить религия не позволяет?

Димка выл раненным зверем.

— Да, — согласился целитель. — Не позволяет. На Скеррихе запрещено использование таких технологий.

— Что? Что значит «запрещено»? Это же элементарная операция! Он теперь сдохнет из-за ваших нелепых правил, что ли?

Целитель только развёл руками.

Димка попытался заехать ему в морду, но тот ловко увернулся, а потом рыжего скрутил Тони.

— И что? — спросила Катька. — Совсем ничего нельзя сделать?

— Можно ждать. А можно…

Кира сама не знала, отчего её сердце вдруг пустилось таким бешеным галопом.

Это звучало варварски дико. В каких-то книжках и старых фильмах Кире попадалось про нечто подобное, но — не в живой настоящей жизни же!

Скеррихянский шарлатан предлагал почку пересадить. От другого человека. Лучше бы от брата, но это нужно проверять, подойдёт ли.

— Вы очумели? — поинтересовалась Катька.

— Да, — прорычал Димка. — Если этого его спасёт — да!

Кира смотрела в голубые глаза, такие беспечные, весёлые ещё вот только — сколько же прошло дней? Она не знала, не понимала — смотрела, пыталась брать за руку, что-то говорить. Слова были тяжёлыми и грубыми, как избыточная мишура на бьющейся в воздухе самой жизни. Они все были сумасшедшими в те дни, все не понимали, на каком свете находятся. Тони метался, решал какие-то вопросы, пытался связаться со внешним миром — всё было тщетно. Катька ругалась и грозилась разнести по камешку всю эту организацию, добилась лишь того, что её перестали пускать на порог. Она была вынуждена лежать в одиночестве в комнате на базе и выносила Кире и Антону мозг своими сообщениями.

В какой-то момент Кира обнаружила себя сидящей на бортике фонтана рядом с Димкой, который размазывал по лицу слёзы. Молча, зло. Потом умывался. Потом смотрел в высокое избыточно прекрасное небо, и всё начиналось сначала.

— Эй, — положила ему руку на плечо Кира. — Эй, он выберется. Сейчас они сделают все необходимые тесты, ты станешь донором или как там это у них называется?

— Кииира, — вымученно ухмыльнулся рыжий, — ты вообще себя слышишь? Эти недолюди готовы отрезать кусок у одного человека и пришить другому, но поставить нормальный аппарат, с которым Влад дотянет до цивилизации, не способны. Это же не того уровня болезнь, чтобы вот так загнуться! Просто мы попали в филиал бреда! И я не верю, что бредовые способы решения проблем, действительно эти проблемы решают.

Кира покачала головой. Нифига она в этом не разбиралась, если честно. Но Катька и врачи говорили, что Влада к перелётам и с целыми органами допустят нескоро.

Она порывисто обняла Димку, прижалась щекой е его плечу.

— Будешь утешать? — хмыкнул Корнилов-младший.

— Буду, — вздохнула Кира.

— Тогда пошли в номер.

Кира помотала головой, Димка её жеста видеть, но по идее должен был почувствовать.

— Если мы займёмся сексом, я утешусь более качественно, — заметил рыжий.

— Предпочитаю называть это «предаться страсти», — хмыкнула Кира.

— Стесняешься слова «секс»?

Рыжий так старательно пытался делать вид, что он в норме, что Кира подыграла. Что ещё с ним делать?

— Нет. Просто «секс» — это что-то механическое. Физические упражнения с целью воспроизведения потомства. Скучно.

— Можно сказать «заняться любовью», — предложил Димка.

— Можно, — согласилась Кира. — Но это будет всё равно не то. Любовь нас с тобой не связывает, это чувство глубже и скорее про душу. Нас связывает желание тела и немного ума… Страсть. Passion.