Невеста встала. Молча, ни на кого не глядя, взяла фужер с шампанским и выпила игристое вино до дна. Белоснежной ажурной перчаткой вытерла губы, бросила её на стол. Повернулась к уставшему раскрасневшемуся жениху. Тот с аппетитом и с полным погружением в процесс ел горячее мясо по-французски, то и дело смахивая салфеткой пот со лба. Девушка долго и внимательно смотрела на новоиспечённого мужа, положив руку на его плечо. Затем нагнулась, поцеловала своего «контрабаса» в лоб и ещё раз внимательно посмотрела на него. Жених поднял голову. Он всё ещё жевал. Невеста провела пальцами по пуговицам на рубашке, как смычком по струнам, но теперь уже сверху вниз. Вышла из-за стола. И ушла. Ни разу не оглянувшись.

«Не отрекаются любя…» – запела певица «на бис». Наевшиеся гости не спеша выходили на танцпол. Свадьба была в самом разгаре…

– Вика, спасибо тебе! Что ты сделала со мной? Я себя не узнаю. В моей душе поселилось счастье– чувство, которое раньше обходило меня стороной. Или просто я не чувствовала его? Не понимала, что так может быть.

– Доброе утро, Роза! Всё высматриваешь своего пловца-любителя? Наверное, в ресторане все глаза проглядела…

– Вика! Какая ты язва! Да, он был, сделал заплыв, несмотря на непогоду. Мне нравится смотреть на него. Я чувствую себя увереннее почему-то. И вчера у меня было такое же состояние уверенности. Правда, пришло оно не сразу. Вначале был страх!

– Да-а-а, вчера был прекрасный вечер! Музыка, обслуживание, гости… Вот почему мне нравится ходить в дорогие рестораны. Пусть это бывает редко, зато ощущаешь себя женщиной. Этот окружающий комфорт вселяет уверенность. Музыка, которую дарят профессионалы. Отлично подобранный репертуар… А ты поняла, какая ты красотка? А какие мужчины вокруг тебя вчера крутились! М-м-м… Мечта! Была бы я моложе…

– Я никогда не думала, что так бывает! Какой комфорт! Какая красивая жизнь… Сколько же внимания ко мне было! Я чувствовала себя женщиной. Представляешь?

– Отчего же не представить? Я сама глаз с тебя не сводила. Ты о себе много чего не знаешь. Не раскрыла себя. А давай завтрак в номер закажем? Будем пить кофе на балконе, смотреть на море, дышать воздухом. Жаль, что у нас было мало времени…

– Хорошо, я согласна! Мне ничего не хочется. После вчерашних деликатесов есть кашу как-то не комильфо…

– Мне нравится, когда ты смеёшься, Роза. Твои глаза светятся, ты расцветаешь! Запомни это!

Я взяла трубку и набрала номер ресторана.

– Алло, девочки, будьте добры завтрак в номер. Да, на двоих. Нет, кашу не надо. Кофе, бутерброды. Да, рыба, сыр, колбаса, что-то из этого. Фрукты? – Я повернулась к соседке: – Роза, что будешь?

– Апельсиновый сок. Не хочу больше ничего фруктового. Я в душ!

– Кувшин апельсинового сока и два яблока. Спасибо. – Я положила трубку. – Та-а-ак… – Предвкушение вкусного завтрака на балконе привело меня в отличное настроение, и я запела: – Как прекрасен этот мир, посмотри-и-и, как прекра-а-а-сен этот ми-и-ир…

Но когда я спела эту песню, мне стало очень грустно. Её напевал мне один мужчина много-много лет назад. Воспоминания нахлынули на меня, словно ливень, погружающий в водную пучину с ног до головы.

…Начало июля восьмидесятого года. Москва готовится к Олимпиаде. Ленивая нервозность витает в атмосфере. Милиция сверлит взглядами всех приезжающих и выезжающих на вокзалах, в метро усиленные наряды милиции. Всё это очень непривычно. В Москве обычно даже иногородние чувствуют себя спокойно, как дома, никто ничего и никого не боится. А теперь всем немного неуютно и… почему-то смешно!

На мне – белая коротенькая юбочка, сшитая из ткани, выданной мужу на портянки. Красные удобные туфельки из отличной натуральной кожи на высоких каблучках от производителей Югославии. Кофточка, купленная по блату, от польских производителей – яркая, обтягивающая идеально скроенную фигуру. Застёгивается на мелкие пуговички, а две верхние принципиально расстегнуты. Запах модных духов «Быть может», пахнущих сосновым лесом и мускатом, завораживает и тянет на подвиги.

Ветер треплет распущенные волосы. Они тщательно вымыты чёрным бородинским хлебом, замоченным в кефире на ночь. Густые и длинные, они не хотят поддаваться настойчивым порывам ветра, приятно щекочут лоб и шею. Радует всё: погода, здоровье, благополучие в семье. Но ожидание отъезда из Москвы к новому месту службы мужа печалит. Так не хочется уезжать из этого замечательного города! Он стал таким родным за четыре года!

Подружка Валентина пригласила забежать к ней на работу, чтобы попрощаться. Обе мы понимали, что прощаемся, возможно, навсегда. Так всё и складывалось – я уезжаю на Дальний Восток, а вернусь ли назад – неизвестно!

Я забежала на Арбат, купила в ресторане «Прага» замечательный торт «Птичье молоко» и в гастрономе – вино «Tokaji». Нашла переулок, где находилась контора подружки, спустилась в полуподвальное помещение жилого дома. Там меня уже ждали. Мы пили вино, смеялись и одновременно тосковали оттого, что приходится расставаться. Сотрудники конторы, приятные и доброжелательные люди, как и все москвичи, приходили и уходили, желая мне счастливого пути. Была пятница. Сбегали ещё за вином. Веселились, рассказывали новые анекдоты. Всем было хорошо, весело и грустно… Подружка в конце концов заплакала. Пришло время расходиться. Сложив бумаги в стол, Валентина собралась проводить меня до метро.

Неожиданно зашёл начальник. Никто его не ждал. Ведь сегодня пятница! Все замолкли. Стали убирать со стола гранёные стаканы, газету, на которой оставались крошки хлеба от бутербродов с сыром и колбасой. Пустую бутылку от вина нечаянно уронили, и она прокатилась к ногам шефа. Тот поднял её и аккуратно положил в корзину для мусора.

– Подругу провожаю, навсегда уезжает, – забормотала скороговоркой подружка.

Начальник отдела внимательно посмотрел на меня, и его глаза подобрели. Он улыбнулся и предложил довезти меня до метро. Валя закивала головой, подталкивая меня к выходу.

«Жигули» стояли во дворе. Новенькие, цвета слоновой кости. В салоне звучала музыка: «Как прекрасен этот мир, посмотри-и-и, как прекра-а-а-сен этот ми-и-ир…»

Под эту мелодию мужчина провёз меня по всей Москве. Показал все достопримечательные места, о существовании которых за четыре года жизни в столице я и не подозревала! Мы говорили и говорили… и не могли наговориться! Мы уже знали друг о друге всё, как будто были на взаимной исповеди. Последней исповеди… Благодатном разряде души.

– Ты какие любишь цветы?

– Белые розы…

Они пахли травой, свежестью и весенней сыростью. Они пахли фиалками. Колючие стебли мешали их обнять. И он не решился обнять меня – просто сказал, что будет помнить эту встречу всегда…

Прошло много лет. Я позвонила подруге, сообщив, что сейчас в Москве. Оказалось, что у неё