магия сейчас не имела той масштабности, которая поразила всех в Сейд-Нираме. Там ему помогало само небо. Принц долго подстраивал погоду под свои навыки, превратив ее в безотказный инструмент. Только сила Вестника Сердца смогла противостоять ему. Однако сейчас масштабную стихийную магию сковал ритуал Фальвуса. Принц оперировал только личным объемом энергии. Пусть он раз в десять был могущественнее Луны, но бороться с Пастью Таргара не мог. Оставалось бежать, чтобы спасти хотя бы самых близких соратников. Вскоре три птицы пронеслись мимо кораблей. Тайкано использовал порывы ветра, чтобы поднять несколько человек повыше. Там их могли подхватить птицы. Всего эвакуационных мест было двенадцать. Негусто. Сам Тайкано пока оставался на корабле. Видимо, принц рассчитывал, что уйдет своими силами, воспарив над бездной в потоках ветра.

Тем временем Владыка сделал свой ход. Темную воду под нашим флотом озарили багровые огни. Ощущение будто там активировался корабль пришельцев из старого фантастического фильма про нападение инопланетян. Сейчас тряхнет и поднимется из воды громадный черный корпус. Рядом с огнями, действительно, появилось что-то темное. Однако оно скорее напоминало скопление водорослей или змей. Все это разрасталось, шевелилось и тянулось к нашим кораблям. Щупальца? Владыка пытается создать гигантское тело и захватить щупальцами наши корабли? Однако все оказалось намного страннее, чем я предположил. Из воды, действительно, высунулось множество черных щупалец, напоминающих лианы. Они принялись цепляться за носы, тараны и любые выступающие элементы кораблей. Щупальца казались мягкими, гибкими, готовыми порваться от любого приложения силы. Они не пытались бороться с течением. Лишь старались зацепить все наши корабли. Когда им это удалось, по щупальцам будто прошёл разряд электричества. Все они замерцали, практически засияли изнутри от бурлящей демонической энергии. Мягкая оболочка черных лиан лопалась, распираемая изнутри костями. За несколько мгновений щупальца превратились в подобие позвоночников, из которых начали в стороны прорастать рёбра. Всё это вместе создавало впечатление будто на дне морском укоренилось и проросло костяное дерево. На его ветвях корзинки из ребер пытались удержать корабли, чуть приподняв их над течением водоворота.

«Во имя богов! Не знаю, что за темное искусство создает такие вещи, но будь оно благословенно». — заявил Фальвус.

«Если еще остались мелкие летающие гомункулы, то можно послать их расправиться с птичками Тайкано».

«Уже-уже».

Однако праздновать наше спасение было рано. Пасть Таргара не желала так легко отдавать свою добычу. Потоки воды несли костяное дерево по спирали. Его основной ствол и ветви гнулись все сильнее. Снова яркая вспышка озарила глубины. Свет был такой силы, будто под водой зажглись разом тысячи мощнейших прожекторов. Огни обозначили контур исполинского костяного древа, ствол которого начал расширяться и крепнуть. Темное небо над нами побагровело. С него словно снежинки сыпались малые искорки и гасли, не долетая до воды. Зрелище прекрасное, но одновременно зловещее. Владыка точно захватил с собой Иглу. Барьер между мирами ослабевал. Раскалённая чуждая сила вливалась в наше измерение, укрепляя ствол исполинского костяного дерева. Но некоторые ветви все же не выдерживали. С протяжным хрустом кости ломались и корабли снова падали в гибельную воронку водоворота. Больно было смотреть, как две триремы перевернулись.

«Наше подразделение разбито».

Сколько же горечи в этих беспристрастных словах системы. Центурии десанта на перевернувшихся гибли в полном составе за считанные минуты. Пасть Таргара собирала с нас жестокую дань. И этот долг я переложу однажды на плечи Гастоса Тарквидия.

Гул волн и треск костей под багровеющими небесами, где за пеленой туч пылает колдовской закат, торчат из моря ветви с плодами-кораблями, а на фоне всего этого в центре воронка поглощает флот пиратов.

Я вышел из стратегии, чтобы глянуть на эту фантасмагорию с точки зрения обычного человека. Легионеры, моряки и выжившие абордажники Фальвуса на палубе «Арагомерона» зачарованно созерцали невероятное зрелище.

— Будто эпоха богов, героев и монстров снова началась. — вздохнул Гинд. — И я не уверен, что люди к ней готовы.

Наш корабль крепко держали ветви костяного дерева. Он был спасен от гибельной спирали, но многие суда имперского флота все же закончили свое последнее путешествие по ней. И мы уже никак не могли им помочь. Оставалось лишь наблюдать как разворачивается эта катастрофа. Пиратский флот уже погиб. Был перемолот в щепки. Настал черед наших потерь. Я специально вышел из режима стратегии, чтобы в подробностях не видеть происходящего. Нет для меня ничего более отвратительного чем собственное бессилие. Я не знал, что сказать погибающим. Словно мысли мои иссякли, а разум растерял обычную остроту.

Однако из ступора меня вывело зрелище крупного корабля, уходящего в морскую пучину. Ему всего лишь несколько минут оставалось до гибели. На палубе выстроились центурии десанта. Не метались, не рыдали, не молили на коленях море о пощаде, но стояли ровно, словно готовые встречать врага. И это зрелище прорвало мою ментальную блокаду. Я вышел в стратегию и заговорил с ними. С теми, кто уже был обречен.

«Вы служили и жили достойно! Я горд, что знал вас. Вы образец. Вы лучшее, что есть у Империи. И знайте… Знайте и передайте всем там: мы победим! Шадд, Териона, Север — без разницы. Всех одолеем! Победа будет за нами. Запомните это! Ваши имена высекут на обелисках и арках в Столице. Я прослежу. И обещаю, когда присоединюсь к вам однажды, то у меня наконец-то хватит времени пожать руку каждому. Спасибо. Вы…»

Корабль размололо водоворотом, а я продолжал говорить. Чувствовал себя гостем в больнице, сидящим у постели умирающего родственника, которому остались считанные минуты. Я говорил и говорил, ощущая горечь утраты. А затем вода забрала всех обреченных. Надеюсь, их последние мысли были свободны от печали. Я постарался, чтобы тени погибших не стали безмолвно стенать на дне морском, но ушли в вечность с гордостью и мужеством.

Еще минут десять водоворот бурлил, однако время его истекало. Пасть Таргара насытилась. Вода начала подниматься, подхватывая корабли с ветвей костяного дерева. На месте исполинской воронки вскоре было спокойное море. Даже не верится, что здесь еще недавно разворачивалась такая катастрофа. Но расслабляться было рано. Началась борьба за живучесть. Многие суда были серьезно повреждены. Столкновения между собой и объятия костяных ветвей не прошли бесследно для корпусов даже самых крепких кораблей. Работали помпы, выкачивая солёную воду. Моряки пытались заделывать дыры. Возможно, ещё несколько кораблей погибнет, но экипажи и десант выживут. Море успокоилось. Соседние корабли смогут им помочь, подобрав спасающихся людей.

«Да уж… Проклятье и громы! Мы могли потерять все, но сумели пройтись по самому краю могилы. Восславим же богов и помянем павших. День скорби наступил». — произнес Фальвус.

«Что ж… Катастрофы