И как эта особа набралась дерзости явиться после всего в его дом?!

И все же неволей заметив волосы, выбившиеся из–под поношенной шляпки, он мог думать только о чарующем аромате цветов, жившем в них. Глаза ее искрились, щеки горели румянцем, глаза блестели. Он решил, что она пришла показать, как хорошо ей без него. Если не считать ужасного серого дорожного платья, выглядела она прекрасно.

Черт бы побрал плутовку! Зачем она пришла? Неужели ей захотелось еще немного потерзать его?

Все трое застыли в неловкости на несколько минут. Гостья смотрела на хозяина дома с непонятным вожделением, он на нее с гневом, дворецкий переводил взгляд с одного на другого. Постояв последний, решил закрыть дверь и стал ждать приказаний.

– Лорд Редингтон, – дрожащим голосом выдавила Джулия, совершенно забыв, что следует говорить дальше. Ничего не придумав, она сделала книксен.

Бренсон глядя на эту жеманность, от злости стиснул зубы. Она так себя вела, словно их совершенно ничего не связывало, словно она дебютантка на первом балу. Словно это не он как мальчишка твердил ей о любви, сжимая в горячих объятьях.

– Проводите мисс в мой кабинет, – ледяным тоном прозвучал приказ.

Джулия на подкашивающихся ногах последовала за дворецким. Редингтон не последовал за ними. Он не был рад ее видеть – это без труда читалось на его лице. Чем она думала, придя сюда, как сможет сказать хоть что–то, когда во рту пересохло, а в голове постелился туман? Вяло разглядывая дорогу и картины на стенах плывущие в ее глазах, она проследовала в кабинет. Там ее оставили одну.

Сильная слабость заставила присесть на софу. Минуты шли – его не было. Время дало возможность немного взять себя в руки и сосредоточится. Ей даже удалось оценить роскошь и красоту комнаты, где она находилась. Пытаясь отвлечься, глаза пробежались по книжным полкам, позолоченным канделябрам, лакированной поверхности стола и большого стула, обшитого черной кожей. Изысканно и строго – мир достатка и влияния. И она могла быть хозяйкой этого мира и того строгого человека, что вот–вот войдет сюда. И когда он успел так измениться? Раньше он казался беззаботным и веселым. Неужели это она такое с ним сделала, отвергнув его любовь?

Джулия закрыла глаза и тихо помолилась: «Боже, дай силы сказать все, что нужно, не причинив большего вреда, нежели уже».

Нервы больно натянулись, когда открылась дверь, явив его высокую статную фигуру. Он прошествовал мимо, остановился у стола, сложив руки за спину, и вопросительно глянул на свою незваную посетительницу.

Там за дверью он несколько минут боролся с собой, чтоб казаться сейчас сдержанным. Эта маленькая колдунья вызывает в нем целый вихрь чувств и не все они сейчас ему подвластны. В первую очередь, конечно в нем кипел гнев и обида, что, вряд ли можно погасить словами… любыми словами.

– Чем обязан? – наконец холодно поинтересовался Бренсон.

В ответ Джулия подняла на него глаза, невольно наполнившиеся слезами, реакция на явно враждебный тон.

Это было выше его сил. В своей жизни, он видел много женских слёз, но почему именно эти трогают больше прочих? И это после всего! Нервно оттолкнувшись от стола, он отвернулся и направился к окну, на ходу бросив ей на подол платок.

– К чему это представление? Если вас мучит совесть или еще что–то, то бросьте все это. Мне не нужны извинения. Все в прошлом. Вам не следовало приходить…

Глядя ему в спину, Джулия невольно еще сильнее всхлипнула, приложив к глазам его платок. Она понимала, надо взять и просто все сказать. Однако видя его сейчас, после столь длительной разлуки, могла думать лишь о том, что скоро его снова не станет в ее жизни и все закончится. А он так ненавидит ее сейчас, что сердце разрывается.

Он замолчал, давая, возможность ей успокоится. Наконец немного совладав с собой, Джулия, опустив глаза, тихо произнесла:

– Я пришла сказать вам кое-что очень важное.

Он резко повернулся и устремил на нее безразличный взгляд, как будто заявляя, ничего важного для него из ее уст слететь не может.

Джулия опять пришла в смятение, этот взгляд темно–синих мрачных озер его глаз, лишил ее минутной храбрости.

– Можно мне воды? – жар похоже усиливался, потому что тело еще сильнее заломило, а внутри все знобило и пульсировало. Лишь бы суметь произнести это, думала она, всего лишь два слова и все.

– Разумеется, – он позвал лакея. – Продолжайте. У вас там что-то очень важное для меня. Хотя сомневаюсь, что вы сможете меня удивить. Может вы пришли пригласить меня на свою свадьбу? Помниться вы знаете, как заполучить нужный трофей, – с явным сарказмом съязвил Бренсон. Ему хотелось уязвить ее, причинить хоть каплю той муки, что причинила ему она. – Ну что? Рассказывайте!

Джулия каким–то потерянным взглядом посмотрела в ответ и, придерживаясь за спинку софы, встала. В этот момент она показалась такой уязвимой и хрупкой, что он вновь в который раз отругал себя, что не может устоять против этих чар. Он язвил, а сам мечтал коснуться ее. Прильнуть к губам, пройтись пальцами по нежной шее, вдохнуть аромат волос…

Нет! Выкинуть это все из головы, вот единственное спасение, еще сильнее нахмурившись, прервал он свои мысли.

– Я в положении, – произнесла она так тихо, что голос прозвучал едва уловимо. Руками она коснулась живота, словно под грубой тканью ее дорожного платья возможно было разглядеть доказательства этого обстоятельства.

Бренсон сначала слегка растерялся, а потом недоверчиво глянул на туго обтянутую фигуру девушки.

«Вот дурак! И как он сразу не понял, причину ее визита. Он был так поглощен своими переживаниями, что ни разу не подумал о таком исходе их близости. Да уж! Раньше он таких ошибок не допускал.»

И в то же время, с Джулией он это допустил, лишь потому, что был уверен, она станет его женой. Кто бы мог предположить, что девчонка может его бросить. А потом, когда это произошло, он был так обижен и зол, что совершенно забыл о столь очевидном факте, как возможность зачатия ребенка.

Не произнося ни звука, он наблюдал, как Джулия, засмущавшись лакея со стаканом воды, быстро расправила платье. Она как раз собиралась сделать глоток, как вдруг Бренсон наконец нашел что сказать. Хотя вероятность была мала, следовало уточнить детали. После всего он не слишком ей доверял.

Она глянула на него в ответ непонимающим взглядом, щеки ее вдруг побледнели, рука задрожала, выпустив стакан – тот упал к ее ногам. Губы девушки дрогнули в попытке что-то сказать, но слов не последовало. Глаза плавно закатились, и девушка рухнула без чувств.

Бренсон моментально бросился к ней. Сердце ушло куда-то в пятки, когда его глаза впились в мертвенно-бледные губы и лицо Джулии. Сначала он подумал, она просто играет, но вблизи так не казалось.

– Доктора, сюда! Немедленно!

Положив обмякшее тело девушки на диван, Бренсон попытался привести ее в чувства, слегка сбрызнув водой на лицо, но эффекта не было. Если сразу казалось обморок результат волнения, то теперь стало ясно это не так. Лицо ее пылало, но это был не следствие хорошего здравия, как сразу подумал Бренсон – она пылала в жару. Как она в таком состоянии вообще решилась прийти сюда, подвергнув себя риску заболеть еще больше?