– Ага. Вот именно. Так что с ними стало потом, с этими пятью умниками?

– Среди нас был слепой ребенок. Ей лет девять всего… Она потеряла семью и ослепла в тот день, когда все случилось. Однажды они ее убили и…

– Ясно, – поморщился Сапрыкин. – Вы казнили их?

– Мы оставили этих пятерых на небольшом скалистом острове Алеутского архипелага. Было начало осени. Как ты понимаешь, Алеутские острова совсем не Гавайи и не Полинезия. Думаю, зиму они не пережили. И, наверное, это было худшей казнью.

– Идиоты вы. Дело не в том, как казнь лучше или хуже. Вы дали им шанс.

– Какие шансы на маленьком скалистом острове посреди холодного океана, Юджин?

– Да хоть какие! Даже если есть фантастический, один из ста миллиардов, шанс оседлать касатку и добраться до континента – это тоже шанс.

– Что за чушь?

– Это не чушь! Природа и сама жизнь всегда дают шансы! И потому возник человек и в его голову был вложен разум, позволивший создать оружие. Только человек способен сделать так, чтоб никакого шанса уже не было никогда!

– Ты понимаешь, что ты вообще несешь?! – вышел из себя Джонсон.

– Да вы просто больные ублюдки! Ваша нация бомбила Вьетнам, Югославию, Ирак и под вашими бомбами тысячами умирали люди, многим из которых не то что съесть другого человека в голову не пришло бы, но даже просто ударить ножом! Но при этом вы оставили в живых пятерых выродков, съевших беззащитного ребенка! А почему?! Потому что они одни из вас?! Представители высшей расы и исключительной нации?!

– Да что на тебя вообще нашло опять?! – рявкнул Джонсон. – Вы в своей истории не марались в дерьме?! Меня в чем-то упрекает представитель нации, которая тысячу лет воевала за то чтоб отстоять свою землю и построить самое крупное в мире государство, а потом в одночасье променяла все это на яркую рекламу, Макдоналдсы и жвачку! Тоже мне, носитель бесконечной мудрости! По крайней мере, мы не вытирали ноги о флаги наших отцов!

Новая вспышка света и запоздалые раскаты далекого грома. Но теперь они отчетливо расслышали автоматную очередь.

– Что за… – Евгений вскочил на ноги, уставившись во мрак, в направлении поселения американцев. – Ты слышал?! Это в вашей общине!

Щелчок затвора. Сапрыкин повернул голову и увидел, что в его голову направлен ствол штурмовой винтовки.

– Джонсон… Какого дьявола…

* * *

Антонио дрожал, зажмурив глаза. Он чувствовал, как между его пальцами струится теплая липкая кровь. Но он не мог отдернуть руку, медленно, превозмогая вечную боль в ноге, опускаясь на пол. Квалья боялся, что тело упадет, уронит оружие или бутылку. И это услышат другие налетчики. Потому он сейчас крепко обнимал мертвое тело, из чьей головы торчал топор.

Осторожно положив его на пол, Квалья, наконец, открыл глаза и тут же зажмурился снова, от увиденного. Он впервые убил человека…

– Так… так… соберись… – шептал он самому себе, встряхивая головой.

Медлить было нельзя. Внизу Михаил, Оливия и еще одна женщина. И им грозит смертельная опасность.

Все-таки собрав волю в кулак, Антонио сделал глубокий вдох, морщась от сладковатого запаха крови. Схватил трофейный автомат и осветительную бутылку. Затем, присев на корточки и волоча искалеченную ногу, он двинулся к лестнице, ведущей вниз, и, достигнув ее, услышал шепот. Шептались на совершенно непонятном языке. Квалья осторожно двинулся еще на десяток сантиметров вперед и посмотрел вниз. Небольшой участок пола на первом этаже освещала другая бутылка. Ее холодного зеленоватого света было достаточно, чтоб разглядеть лежащую там американку с перерезанным горлом. Один из налетчиков шарил по карманам ее одежды. Второй, вроде, тоже помогал ему, но вдруг остановился и резко распахнул рубашку женщины и что-то возбужденно заохал, схватив ее за грудь. Похоже, они только сейчас рассмотрели, что их жертвой стала женщина.

Другой налетчик мотнул головой, что-то пробормотав и разглядывая извлеченные из кармана военных брюк убитой небольшие предметы.

Другой запустил пальцы в разрез на горле женщины, затем облизал свои окровавленные пальцы, плюнул на сосок покойницы и другой ладонью начал судорожно растирать свою кровавую слюну по ее груди, при этом торопливо расстегивая штаны. Первый налетчик ткнул его кулаком в челюсть, что-то зло шепча. Видимо, он намекал, что сейчас не самое подходящее время насиловать мертвое тело.

Глядя на все это, Квалья пришел в неописуемый ужас, поняв, что сюда пришли люди, исповедующие настолько жуткие ценности и живущие по таким отвратительным законам, что это обрекает любого, кто им попадется на пути, на ужасные страдания и лютую смерть. И, видимо, даже после смерти эти пришельцы не оставят свою жертву в покое. Это помогло мгновенно оправиться от шока, в котором он еще пребывал после убийства одного из них топором.

Антонио медленно потянул автомат, беря его как можно удобнее для стрельбы и пытаясь вспомнить, снял его убитый топором налетчик с предохранителя или нет. В этот момент, за окном, у которого лежал первый убитый здесь американец, послышался шорох…

По прислоненному к стене бревну с вбитыми по всей его длине металлическими скобами, наверх карабкались еще два каннибала. Тот, что был выше, держал в одной руке уже взболтанную бутылку, освещая себе и идущему следом путь. Молния осветила окружающий мир, и каннибал отчего-то поднял голову. Из окна, к которому он двигался, выглядывал человек с лысой головой и черными усами и бородой, обрамляющими скривившийся в презрении рот. А еще, этот человек направил вниз ствол автомата…

Вспышка молнии осветила двух ползущих наверх и еще какое-то количество теней, проскользнувших за угол, в сторону поселения. Квалья выхватил из руки налетчика осветительную бутылку и вместе с грохотом грома нажал на спусковой крючок.

* * *

– Это ведь ваши люди напали на нашу общину. Не так ли? – строго спросил Джонсон, держа Сапрыкина под прицелом.

– Не говори ерунду. Это не мы, – ответил майор.

– Откуда мне знать?

Стрельба где-то в полутора километрах от них усиливалась.

– Я тебе говорю, что это не мы атаковали ваше поселение.

– А я не могу тебе верить на слово. – Рон был категоричен.

– Ну и дурак…

– Ты пойдешь со мной, Юджин.

– Вообще-то, я и так хотел тебе это предложить, поскольку очевидно, что помощь вам не помешает. Но, раз уж ты решил меня арестовать, то я что-то передумал помогать тебе, чертов кретин.

– Положи все свое оружие перед собой и сделай шесть шагов назад.

– Я не отдам тебе оружие, – зло прорычал Сапрыкин.

– Не вынуждай меня применять мое, Юджин. Делай, что я сказал.

– Поцелуй меня в задницу, американец.

– Юджин!

– Хочешь получить мое оружие – стреляй. Давай, Джонсон. Сделай это. И через секунду мне будет уже глубоко начхать, кого эти джокеры съедят первым.