Их корабельный мастер, кем бы он ни был, хорошо знал свою работу.

Вот я и направился к двигателям, чтобы посмотреть, можно ли переиграть моего таинственного противника. Прополз по герметичному технологическому тоннелю, проложенному в лонжероне правого борта, до места стыковки двигателя сочленителей с корпусом «Петринали». Открыл люк доступа к панели управления: шесть регуляторов из голубоватого металла, расположенных шестиугольником, каждый отвечает за определенную характеристику работы двигателя. Регуляторы, утопленные в ниши, имеющие форму сектора, сияли спокойными сине-зелеными огнями.

Я отметил текущее положение, затем повернул три из шести регуляторов на почти микроскопическую величину, следя за тем, чтобы в самый важный момент не дрогнула рука. Уже после первого поворота почувствовал ответ двигателя – вибрацию какого-то глубинного процесса, сопровождаемую изменением моего веса, когда тяга увеличилась на пять-шесть процентов. К сине-зеленому свечению добавился оранжевый оттенок.

«Петриналь» помчался быстрей, выдерживая прежний курс. Регулировать можно было только правый двигатель, а левый не имел внешнего контроля. Но это не играло никакой роли, поскольку сочленители спроектировали двигатели так, что они работали абсолютно синхронно, даже при том, что располагались в километре друг от друга. Никому еще не удалось зафиксировать сигналы, которыми обменивались бы два С-двигателя, не говоря уже о том, чтобы понять их содержание. Зато все прекрасно знали, что будет, если случайно или по злому умыслу двигатели разойдутся на расстояние больше тысячи шестисот метров.

Я сделал все, что мог, не рискуя вывести двигатель из строя, и остался доволен результатом. Три из шести регуляторов горели теперь оранжевым светом, показывающим, что характеристики вышли за границы рекомендованного самими сочленителями безопасного режима работы. Если хоть один из регуляторов загорится красным или оранжевых огней станет больше трех, это будет означать, что возникла реальная опасность погубить «Петриналь».

Когда ультра встречаются по-дружески, чтобы обменяться информацией и товарами, корабельные мастера часто делятся историями о регулировке двигателей. На оживленных торговых маршрутах даже небольшое увеличение коэффициента полезного действия дает значительное преимущество перед конкурентами. Иногда рассказывают о кораблях, ходивших с тремя или даже четырьмя оранжевыми сигналами не один десяток лет. В то же время порой можно услышать и о корабле, превратившемся в новую звезду, после того как всего лишь два регулятора вышли за пределы безопасного режима. Но с одним все корабельные мастера соглашаются без споров: субсветовик не протянет с красным огнем регулятора даже недели по корабельному времени. Можно, конечно, рискнуть, чтобы уйти от погони, но даже в этом случае кое-кто заявит, что опасность была слишком велика, а тем, кто продержался в таком режиме хотя бы два-три дня, просто невероятно повезло.

Я вернулся из двигателя правого борта на «Петриналь». Ван Несс ждал меня. Судя по выражению лица – насколько я мог его прочитать, – новости были не очень хорошие.

– Иниго, славный малыш, – сказал капитан, положив мне на плечо руку в тяжелой перчатке. – Ты дал нам еще полдня, и я благодарен тебе, не сомневайся. Но это мало что изменит. Ты уверен, что не выгадаешь еще немного?

– Мы могли бы рискнуть и два-три часа идти на двух g. Но все равно не окажемся вне досягаемости «Василиска».

– А сверх того?

Я показал мой эксплуатационный журнал с подробными записями всех режимов работы двигателя за двадцать лет корабельного времени. Мои собственные наблюдения, сделанные черными чернилами, с резко поменявшимся почерком, после того как я потерял руку и медленно учился пользоваться новой, красные примечания тем же почерком и ноу-хау, полученные от других корабельных мастеров, с именами и датами.

– Исходя из всего этого, у нас уже есть пятнадцатипроцентная вероятность потерять корабль в ближайшие сто дней. Я был бы куда счастливей, если бы мы сбросили ход.

– Ты считаешь, что мы не можем скинуть еще немного массы?

– Мы и так ободраны до костей. Возможно, я найду еще две-три тысячи тонн, но это только отсрочит неизбежное.

– Мы можем использовать оружие ближнего боя, – обреченно произнес Ван Несс. – Возможно, оно что-то изменит. Во всяком случае, у нас есть в запасе полдня, чтобы подготовить и испытать его.

– Будем надеяться, – согласился я, хотя прекрасно понимал, что дело безнадежно.

Оружие было устаревшим и маломощным, еще годным на то, чтобы отпугнуть орбитальных мятежников, но практически бесполезным против другого корабля, в особенности построенного для пиратства. «Петриналь» не стрелял на поражение больше пятидесяти лет. Когда у Ван Несса была возможность модернизировать оружие, он предпочел потратить деньги на новые криокапсулы для пассажирского трюма.

У людей сложился ряд ошибочных представлений об ультра. Одно из самых распространенных заблуждений заключается в том, что все мы обязаны быть разбойниками, что любой наш корабль до отказа напичкан оружием и что мы с нетерпением ждем, когда какой-нибудь транспорт окажется в зоне досягаемости.

Это неправда. На каждый подобный корабль приходится тысяча таких, как «Петриналь», просто пытающихся вести честную торговлю, со скромной, трудолюбивой командой под управлением такого достойного человека, как Ван Несс. По меркам планетарной цивилизации кое-кто из нас может показаться уродливым. Но ведь мы проводим всю свою жизнь на борту корабля, прыгая от одной звезды к другой на субсветовой скорости, напитываясь диковинными излучениями двигателей и самого космоса, и вряд ли такая среда благоприятна для человека. Я потерял руку из-за несчастного случая, а многое из того, что пережил Ван Несс, в равной мере объясняется временем и невезением.

Он был одним из лучших капитанов, каких я только знал, а возможно, и самым лучшим. Я до смерти перепугался при первой встрече с ним, когда он искал нового корабельного мастера на «карусели» Парник. Однако Ван Несс хорошо обходился со своей командой, всегда держал слово и постоянно напоминал нам, что пассажиры «Петринали» – не просто замороженный груз, а люди, доверившиеся нашей заботе.

– Если нас догонят, мы позволим забрать пассажиров, – сказал Ван Несс. – По крайней мере, некоторые из них выживут, хотя и не обязательно окажутся там, куда направлялись. Вздумай мы драться даже после того, как нас возьмут на абордаж, команда «Василиска» спалит здесь все, включая и спящих.

– Знаю, – ответил я, хотя слушать капитана было неприятно.

– И вот тебе мой совет, малыш. – Пальцы Ван Несса еще крепче сжали мое плечо. – Отходи к шлюзу при первой же возможности. Лучше выброситься в открытый космос, чем попасть в лапы к этим мерзавцам. Возможно, они на время забудут о собственной жестокости, но им точно не нужна новая команда.

Я поморщился, не желая ждать, когда капитан сломает мне ключицу. Он хотел только добра, но не осознавал своей силы.

– Особенно корабельный мастер, если судить по тому, как идут дела.