«Главком возвратился с совещания у фюрера: Фюрер заявил (это ему внушили мы, но закулисным образом), что нынешнее развитие обстановки приведет, как и в прошлую мировую войну, к стабилизации фронтов.»

Допрыгались. Так это Красная Армия потерпела летом 1941 года катастрофу и была разгромлена? После разгрома Красной Армии — стабилизация фронтов? А что мешало дальше немцам наступать — плохие дороги?

Вот вам дата краха блицкрига, плана «Барбароссы» — 5 августа 1941 года. Вообще-то блицкриг крякнул сразу, потому что основных сил Красной армии у границы не оказалось, а 5 августа верховное командование немцев само призналось в его крахе. Интересно, что думал про себя 5 августа Гальдер, он вспоминал, как прыгал от радости через полторы недели после начала войны, когда писал, что у Советов больше нет войск и война выиграна?..

* * *

Интересно, что это совещание у Гитлера состоялось в тот день, когда группа армий «Юг» отчиталась о крупном успехе — ликвидации котла под Уманью, в который попали две наши армии, 6-я и 12-я, командующие Музыченко и Понеделин. Немцы заявили о 200 тысячах убитых русских и 100 тысячах взятых в плен. То, что в двух этих армиях личного состава насчитывалось всего 129 тысяч, ерунда, конечно, немцы не могли так грубо обсчитаться, у них-то все цифры верные. Педанты же.

Это Сталин в своем известном Приказе № 270 писал, что

«Генерал-лейтенант Понеделин, командовавший 12-й армией, попав в окружение противника, имел полную возможность пробиться к своим, как это сделало подавляющее большинство частей его армии. Но Понеделин не проявил необходимой настойчивости и воли к победе, поддался панике, струсил и сдался в плен врагу, дезертировал к врагу, совершив таким образом преступление перед Родиной, как нарушитель военной присяги.»

«…подавляющее большинство частей» вышли из окружения. Если Сталин был не в курсе, что там не то, что подавляющее большинство, но убито и пленено в два с лишним раза больше, чем в двух наших окруженных армиях было, то почему в такую огромную дыру во фронте не ринулись немецкие войска, почему в Ставке Гитлера начали видеть перспективу стабилизации фронта?

Кажется, в Ставке Гитлера уже начинали кое-что понимать, приходило осознание, что два-три раза уничтоженные в котлах русские дивизии, как это было под Могилевом, снова оказывались перед немецкими наступающими частями. К слову, такое же повторится и под Киевом, где немцы отчитались о ликвидации 600-тысячной нашей группировки.

И какой же выход немецкое командование видело из этого позиционного тупика, в котором оказалось через полтора месяца после начала войны? Выход оно нашло гениальный. Решили применить тот же метод, какой применяли их танковые группы, наткнувшись на сильную оборону Красной Армии:

«Поэтому было бы целесообразно вести наступательные действия там, где противник вынужден будет расходовать больше сил, чем мы, и где у нас может появиться возможность снова выйти на оперативный простор.»

«…где противник вынужден будет расходовать больше сил, чем мы…». Т. е., до этого приходилось самим больше сил расходовать? Невероятное признание, правда?

Через полтора месяца пришло осознание, что бесконечно трупами заваливать русских нельзя, когда-нибудь закончится и материал для трупов. Не предполагали, что наступающий будет нести бóльшие потери, чем войска обороняющиеся? Рассчитывали на то, что война будет, как с французами и поляками? Так нужно было изучать противника, а не повторять свои мантры про жидов-большевиков, которые германский государственный элемент в России уничтожили. Эти «жиды-большевики» вас откровенно даже с трибуны партийных съездов предупреждали, что Красная Армия будет вести маневренную войну, наступательную, но сама нападать не будет. Не трудно было догадаться, что это будет маневренная оборона, именно то, к чему Красная Армия готовилась со времен Фрунзе.

И на учебных маневрах РККА этот вид боя отрабатывался с особым на него упором. Ворошилову предъявляют еще со времен Хрущева претензии, что он армию не готовил к бою в обороне, это вообще ложь откровенная, вид боя в обороне всегда в уставах РККА прописан был. Другое дело, что это в тактическом плане самый несложный вид боя.

А вот бой в наступлении требует особой подготовки. Тем более, если наступление как вид боя является частью оперативно-стратегической обороны. Проще — контрнаступление и контратака. Это армия, готовившаяся к блицкригу, не отрабатывала такой вид боя, он к блицкригу не прилагался, вермахт не готовился для войны с противником, который будет постоянно контратаковать, поэтому немцы с первых дней войны стали нести ужасающие потери именно в результате контратак наших войск.

Считается, что Ставка, еще когда Главкомом был Тимошенко, приняла ошибочное решение об отдании приказа контратаковать перешедшие границу части немцев и их союзников. Якобы, в этих бессмысленных контратаках мы понесли большие потери. Но, во-первых, всю сухопутную границу СССР опоясать колючей проволокой и перекопать окопами, насытив их войсками — невозможно. Так можно оборонять только самые важные участки, прикрывающие крупные транспортные магистрали. Но если выстраивать статичную оборону, противник ее обойдет, так сидя сиднем в окопах вы окажитесь в окружении. Сама протяженность советско-германского фронта диктовала единственно правильную тактику — контратака по наступающим немцам. И встречные удары, и по флангам.

Что и было применено, и к чему немцы были не готовы. Яркий пример — «танковый погром» под Дубно, о котором мы писали. В историографии он показан ровно наоборот тому, что там было на самом деле. Наши мехкорпуса контратаковали 1-ю танковую группу Клейса, вклинивались в её порядки, занимали оборону и вынуждали уже немцев танками прорывать эту оборону. Клейст нес потери, превосходящие наши, когда на его танковые дивизии обрушивался удар контратакующих русских, и потом снова нес большие потери при ликвидации прорывов, атакуя уже оборону наших мехкорпусов.

Если не понимать войну, так как понимает ее Исаев, у которого штурмовые группы выбивают противника из окопов, пробираясь к ним по лощинам и оврагам, то вы поймете, что тактика Красной Армии, основанная на гибкой, маневренной обороне, на контратаках, очень сложном виде боя, была для вермахта губительной. Контратакующий несет совсем не те потери, которые несет атакующий противника, ставшего в оборону. Это для прорыва обороны нужно трехкратное превосходство в силах. Контратакующий решает свои задачи зачастую уступая противнику в силах.

Вы атакуете не окопавшегося супостата, а войска не готовые к обороне, которые сами ведут наступление. Ваш удар приходится на противника, который не укрыт в оборонительных сооружениях, даже не успел еще ячейки отрыть. Хорошо организованная контратака — для противника неожиданна. Он ее не ждет, к вашему удару он не готов, его войска