надо ли ей обижаться на удивление коллеги, которая моложе ее. Вероятно, придется привыкнуть к подобным реакциям. Отныне, когда она будет представляться журналисткой, которая беседовала с Амаль Клуни или Сахиной Бхутто, люди станут слегка закидывать назад голову, словно она неожиданно выросла в их глазах и им надо посмотреть на нее с новой точки зрения.

— Спасибо, Ингрид, — благодарит Анна, берет сумку и направляется к выходу. Однако у лифтов толчется много коллег, и она проталкивается к неприглядной лестничной клетке, улыбаясь.

«К тридцати годам я возьму интервью у Сахины Бхутто», — говорит она себе, плавно огибая перила и переходя с одного лестничного марша на другой; звук ее шагов звонко отдается от голых стен. Нет, на самом деле к тридцати годам ее статья о Сахине Бхутто будет напечатана. Анна твердит себе, что это замечательно, просто здорово — те же самые слова, какими поздравляли ее Пола и Ингрид, — но не может избавиться от чувства, что здесь есть какой-то подвох, серьезный подвох. Нервный трепет в животе, начавшийся в ожидании неприятностей, не прошел после того, как она услышала хорошие новости, а лишь усилился. Это явно какая-то ошибка, произошедшая по недоразумению, которая вскоре станет очевидной для всех. Она ни в малейшей степени не готова к такому повороту событий.

На первом этаже Анна проходит через двустворчатую дверь в фойе, сверкающее мрамором и стеклом, мимо длинных диванов, где она сидела три года назад, ожидая собеседования для прохождения неоплачиваемой стажировки. Она представляет, что подумала бы тогда, если каким-то чудом увидела на мгновение себя сегодняшнюю — ведущего автора серии статей, — и впервые оценивает новое назначение по достоинству и гордится собой. Конечно, она понимает, что не готова к такому важному заданию и не заслуживает повышения. Точно так же она чувствовала себя три года назад, когда Малколм, предшественник Стюарта, попросил ее вести протокол совещания. Она не смогла расслышать всех фамилий, не понимала аббревиатур и не успевала записывать, так что следующие несколько дней в тихой панике пыталась, подобно археологу, восстанавливающему целое по отдельным фрагментам, собрать воедино наспех нацарапанные заметки в связный текст о том, что обсуждалось и что постановили. Вспоминая об этом, Анна улыбается и приходит к выводу, что в чувстве страха нет ничего предосудительного или неожиданного. В самом деле, нельзя достичь успеха, не совершив несколько прыжков выше головы, которые поначалу кажутся невыполнимыми, но очень скоро становятся совершенно будничным занятием. Она справилась с записью протокола, справится и с интервью со знаменитостями.

С этими смелыми мыслями Анна выходит через вращающиеся двери на улицу. В глаза бьет яркий дневной свет. По узкому тротуару, как всегда, прогуливается толпа зевающих по сторонам туристов и стремительно течет река работающих горожан, и сегодня Анна встраивается в их ряды с высоко поднятой головой. Она зигзагами пробирается сквозь поток людей в дорогих пальто и с модельными стрижками: каждый появляется перед глазами на долю секунды и проходит мимо. Впереди девушка замечает молодого блондина в вощеной куртке горчичного цвета. Издалека она не может различить его лица, но что-то в его фигуре и походке привлекает ее внимание. Когда он приближается, она видит довольно суровое, но симпатичное лицо, их глаза встречаются, и сердце у Анны ёкает. Она останавливается, грациозно поворачивается на каблуках и, как опытный стрелок выхватывает пистолет, достает из кармана телефон, надеясь и почти ожидая, что незнакомец сделает то же самое. Но его спина удаляется по тротуару в сторону Риджент-стрит, и когда Анна открывает приложение «Кисмет», на карте не отображается ничего, кроме обычной пустой сети бежевых зданий и серых улиц.

Пять часов спустя Анна сидит в кафе на Поуленд-стрит, ломая голову над тем, к какой Америке, Северной или Южной, относится Мексика и является ли Центральная Америка отдельным континентом. Девушка откидывается на стуле, посасывает ручку, оглядывает кафе, где пятеро других посетителей сидят в одиночестве за столиками, уставившись в личные ноутбуки, и пытается заглушить знакомое нарастающее чувство, что дело пахнет керосином.

На экране перед ней таблица, в которую аккуратно занесены пятнадцать самых успешных и влиятельных женщин в мире с краткими биографическими справками, заголовками будущих статей и ссылками на открытые источники и фотографии. Вся эта вроде бы сложная работа по поиску и отбору информации была закончена к трем часам дня и тормозилась только неспособностью рабочего ноутбука оставаться в Сети, но простая задача распределить персоналии по частям света оказывается Анне не по силам. Загвоздка возникает не только с наследницей мексиканской фармацевтической компании: так же трудно найти правильную графу для русской виолончелистки и премьер-министра Турции, и чем дольше девушка занимается поисками в Интернете, тем больше она осознает, что деление на континенты — эти условные «составные части» мира — на самом деле туманно и зыбко и по данному вопросу не существует единого мнения.

Со звоном колокольчика открывается дверь в кафе, и высокий мужчина с бородой и длинными волосами, убранными в пучок, садится за столик у окна и становится посетителем номер шесть. Анна наблюдает, как он разматывает шарф, и испытывает соблазн украдкой заглянуть в телефон, но часы над окном показывают 16:40 — срок сдачи ее первого поручения в качестве ведущего журналиста серии истекает через 20 минут. Она пытается дозвониться до Стюарта, но попадает на голосовую почту и начинает паниковать: вот так всегда! Ингрид и остальные сотрудники с легкостью справляются с каверзными заданиями, она же всякий раз пасует перед трудностями и в критический момент впадает в ступор. Убеждая себя сохранять спокойствие, Анна пишет Заре эсэмэс с вопросом по поводу Мексики и снова открывает страницу в «Википедии». Ее глаз цепляется за определение «Латинская Америка», и ей в голову приходит возможное решение: можно распределить имена не по материкам, а по регионам. Ну конечно! Она пробегает глазами список имен влиятельных женщин, и этот новый взгляд на вопрос развеивает ее ничтожные сомнения: Мексика находится в Латинской Америке, Саудовская Аравия — на Ближнем Востоке, Пакистан — в Южной Азии. Стюарт не будет возражать, скорее всего именно это он и имел в виду. Анна снова приступает к работе над таблицей. Ей требуется всего лишь переименовать колонки, скопировать и вставить на новое место пять имен, и когда она заканчивает это нехитрое дело, документ готов, а в запасе есть еще целых десять минут.

Анна откидывается на