и полезла в карман, откуда достала небольшую пластиковую карточку, — если что — звоните. Можно просто погулять в столице, пообщаться о нашем. Приятно, что наши Ступени дружат.

С этими словами девушка протянула мне карточку, держа её сразу двумя руками. Я принял её так же — в две руки. Мало ли, вдруг это какой-то ритуал? Не хотелось бы случайно оскорбить коллег.

Судя по улыбке Сяоюй я все сделал правильно.

— Извините, — сказал я, — у нас нет с собой визиток. И номер только местный, а как его посмотреть не знаю.

— О, это приглашение в закрытый канал «Вэйсинь», — ответила мне наводчица, — он, конечно, безопасен — но вы понимаете, не так, как наши внутренние сети. Не для серьёзных вещей. Хотя приятно, что этот тип приглашения сработает с любым номером.

— Спасибо большое, — сказал я и кивнул.

— Пишите если что!

— Бай-бай!

С этими словами девушки вернулись к окну и вышли на улицу. Я покрутил в руках визитку. Потом достал смартфон.

Крыша в здании, где мы находились, уцелела, и аппарат не ловил спутники. Пришлось выждать минуту и тоже выйти на улицу.

— Собираешься Эльвире писать? — Спросила Соня.

— Ага, — кивнул я.

— Правильно. Странное это дело, — ответила напарница, — кстати, как того мужика звали? Ну, про которого ты рассказывал? В отеле?

— Август, — ответил я.

И замер.

Соня многозначительно посмотрела на меня.

— Думаешь, он? — Недоверчиво спросил я, — да ну нафиг. Не бывает так. Совпадение.

— Или же кто-то с нами играется. Допускаешь?

— Вот это больше похоже на правду, — кивнул я.

К этому моменту мы выбрались на улицу. На экране загорелся значок приёма спутникового сигнала.

«Встретили пару Нефритовой ступени, — написал я, — дали свою визитку-приглашение в «Вейсинь». Просили написать, если захотим общаться».

Ответ пришёл всего секунд через десять. Значит, Эльвира была не занята. Возможно, специально освободила время, зная о графике нашей поездки. С неё станется.

«Молодцы», — было написано в сообщении. Я показал его Соне.

— Напиши про Августа, — попросила она.

Почему-то мне очень не хотелось этого делать. Но всё же я преодолел эту секундную слабость и начал набирать:

«Рассказали легенду про призрака основателя города Августа. Встретил вчера в отеле мужика, который назвался Августом. Рассказывал странные вещи», — некоторое время я колебался, стоит ли писать что-то вроде «считаю, что над нами прикалываются», но потом решил, что не надо. Только факты. Никаких оценочных суждений. Пускай сама мозги напрягает. Не зря же она глава? Подумав так, я отослал сообщение.

Ответ пришёл сразу:

«Немедленно выбирайтесь оттуда. Если дорога на столицу будет блокирована — прорывайтесь в Лангер Генрих, там силовая группа поддержки. Держите в курсе. Сопровождающего предупредим».

— Что? Что там? — Нетерпеливо спросила Соня.

— Говорит, убираться отсюда. Быстро, — я пожал плечами. Огляделся. Красивая заброшка в пустыне. Куча туристов. Какая тут может быть опасность, чтобы вот прямо сейчас рвать когти?..

— Пошли отсюда, — сказала Соня, — чую что-то не то.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как последовать за ней.

У поворота на единственной главной улице, который вёл на парковку, нас вдруг окликнула женщина, которая стояла у мольберта и, похоже, рисовала какую-то картину.

— Привет! — она помахала рукой, — волшебное место, не так ли?

— Да-да, — буркнула Соня, и хотела было пройти мимо.

— Я очень волнуюсь. Это моя выпускная работа, — продолжала девушка, не обращая внимания на Сонин раздраженный взгляд, — может, посмотрите? Как считаете, стоящая вещь получается?

Напарница схватила меня за руку и сжала ладонь. Довольно сильно.

— Конечно, — ответил я.

Теперь Соня смотрела на меня, со смесью удивления и возмущения.

Я подошёл к девушке. Бросил взгляд на холст. Там было изображено что угодно — только не Колманстоп. Больше всего это походило на гигантский завод. Какие-то технологические сооружения, цеха, дымящие трубы, коммуникации, подъёмники… и так — до горизонта. Технопейзаж упирался в тающую алую глыбу закатного Солнца.

— Очень красиво, — сказал я, — неожиданная интерпретация. Свежо.

— Правда? — щёки юной художницы зарделись, — вы ведь поняли, да, что это будущее? Каким оно могло бы быть у это места, и других мест, подобных ему?

— Да, — кивнул я, — вы очень проницательны! Удачи вам на выпуске!

— Спасибо! — ответила художница и взяла в руки палитру.

Я спокойно вернулся к негодующей Соне, и мы продолжили путь.

— Оглянись. Я видел ещё как минимум две пары. Бегать у них на глазах я не стану, ни при каких обстоятельствах, — шёпотом сказал я, склонившись к Сониному уху, когда мы отошли от художницы достаточно далеко.

— Хорошо, — кивнула напарница, — ты прав.

Павел ждал нас возле машины. Он выглядел напряжённым, если не взволнованным. А ещё я заметил, как топорщится его белая рубашка навыпуск, с правой стороны, ниже ремня. Оружие? Хорошо, если так.

— Готовы? — спросил он.

Я молча кивнул.

— Так понял, экскурсия в Намиб отменяется, — сказал он, занимая водительское сиденье.

— По всей видимости, — согласился я.

— Ладно, — кивнул Павел, — прорвёмся.

Глава 3

Мы не прорвались. Собственно, даже пытаться не стали.

Подозрительную активность заметили уже тогда, когда проезжали аэродром. Похоже, там только что приземлился какой-то борт. Была заметна суета. Я даже расстроился по этому поводу: уже раскатал губу на халявную интересную заброшку. Но аэродром хоть и дышал на ладан, всё же абандоном пока не являлся.

Но настоящие неприятности мы встретили, когда заехали на скалистое плоскогорье, километрах в пятидесяти от Колманстопа.

Дорога была перекрыта военными машинами. Хорошо хоть у Павла, видимо, очень хорошее зрение: он заметил проблему загодя и тормознул машину.

— Дорога закрыта, — сказал он бесцветным голосом, — пробуем добраться до рудника.

Он посмотрел на приборную панель. Указатель горючего показывал две трети полного бака — мы заправились километров за сто до Колманстопа.

— Доберёмся? — спросил я.

— Должны, — кивнул сопровождающий, — в багажнике четыре полные канистры. Ещё сто литров.

— А если стороной объехать? — предложил я.

— Не вариант. Гляди, — он указал по сторонам от поста на дороге, — засады. Там и там. И, скорее всего, я не все засёк.

Пока мы разговаривали, Павел развернул машину и притопил