пропасти, — сказала Чжао, — просто мы не знали об этом. Теперь, когда это выяснилось, благодаря вам у нас есть время и средство для того, чтобы попытаться оттащить нас от этого края.

— Вы… про уничтожение Шанхая? И побережья? — Осторожно спросил я.

— О, нет, — улыбнулась пожилая китаянка, — эта проблема была локальной и уже решена.

— Почему мы говорим здесь? — Неожиданно спросила Соня, меняя тему, — мне не нравится это место.

— Понимаю, — кивнула Эльвира, — ты чувствуешь интуитивно.

— Чувствую что?

— Это — пограничное место, — пояснила глава Ступени, — скоро год, как терминалы на консервации. Они в состоянии полу-заброшки. Тебе дискомфортно, потому что ты не чувствуешь нормальных условий для зарождающегося сердца. Однако же, это место ценно тем, что его невозможно достать… скажем так, нестандартными средствами.

— Средствами пограничников, — вставила Чжао, — это так.

— И… ради нас вы закрыли пол аэропорта? — Удивился я, — они даже в пандемию не закрывались полностью!

Эльвира снова как-то по-особенному посмотрела на коллегу. И мне это совсем-совсем не понравилось.

— Нет, Арти, — мягко сказала Эльвира, — терминалы закрыты не поэтому.

— Подождите! — вмешалась Соня, — вы сказали скоро год? Но мы ведь вылетали отсюда! Всё работало! Всего пару месяцев назад!

— С момента вашего отлёта, ребята, прошло почти полтора года, — сказала Эльвира.

У меня волосы на голове зашевелились. Как там родители?

— И мир с тех пор сильно… изменился, — добавила она.

— Как… изменился? — спросил я, ощущая, как пересохло во рту.

— Наша страна воюет, Арти, — сказала Эльвира.

— С кем?

— Официально у нас это называется специальная военная операция, — продолжала Эльвира подчёркнуто спокойным голосом, — но, фактически, таких масштабов боевых действий мир не видел с сороковых годов прошлого века. Сейчас боевые действия идут на Украине.

У меня в ушах зазвенело. Конечно, я не жил совсем в вакууме и прекрасно помнил события четырнадцатого года, но думал, что сложившийся статус-кво — это надолго. Как в Корее или, скажем, на Тайване…

— Противоречия нарастают не только в большом мире, — мягко добавила китаянка, — ступени, братства и пограничники — тоже на грани большой войны. И тут расклад даже более неприятный, чем в большой политике.

— Арти, вам удалось закрыть проход, — продолжала Эльвира, — и это нас спасло. Больше того: вы достали с той стороны сердце, которое было очень нужно силе, которая хотела сделать с нашим миром одну очень неприятную вещь…

— Однако это сила не успокоилась, — снова вмешалась Чжан, — информационные каналы не перекрыты полностью. Оно активировало всю спящую агентуру, и делает всё, чтобы столкнуть ведущие мировые силы в большую войну. Ядерную войну. Оставшиеся здоровые силы пытаются это предотвратить.

— Этот сезон будет очень сложным, Арти, — сказала Эльвира, — наш единственный шанс — это найти сердце той силы, которая пытается нас уничтожить. И это надо сделать, не покидая нашей страны.

— Наших стран, — поправила Чжан, — если это будет необходимо.

— Верно, — согласилась Эльвира, — наших стран. Но даже здесь нам будут всеми силами мешать. И это по-настоящему опасно Арти.

— Поэтому вы станете первой в истории Ступеней смешанной командой, — продолжила Чжан, — после того, что вы сделали на той стороне, никому в голову не придёт вас разделять. Кроме того, Соня — не только медведь, доставший Вещий Кристалл, но и единственный известный его оператор. Это даёт нам больше шансов. А ещё этот парень, которого вы извлекли. Он ведь тоже медведь, так?

— Да, — кивнул я, — причём медведь — одиночка. Они работают без наводчиков.

— Ну, это потому, что только в одном месте, — улыбнулась Чжан, — на Заводе. Но ничего, он тоже окажется очень полезен. Вашу команду никто разделять не будет, — повторила она.

— Ребята знают об этом? — Спросила Соня.

— Пока нет, — ответила Чжан.

— Арти, вам с Соней предстоит следующая ступень посвящения, — сказала Эльвира, — и вы не можете пройти его одновременно с ребятами.

— Это значит, что они вроде как не заслужили? Или что? — Спросила Соня, нахмурившись.

— Нет, — мягко улыбнулась китаянка, — на этом уровне дело уже не в заслугах. А в готовности. Вам предстоит узнать природу того, кто нам противостоит, — она вздохнула, — признаюсь, не могу сказать, что мне нравится этот расклад. Но факт в том, что вы единственные в команде обладаете необходимыми качествами. На этом этапе, боюсь, мои девочки могут этого не пережить.

Я молчал пару минут. Потом задал следующий вопрос:

— А мы… мы переживём?

В ответ Эльвира промолчала, лишь улыбнувшись.

И мне не понравилась её улыбка.