Бомбоубежище, сокращенно Бомба – так называли это место сталкеры. Убежище функционировало уже очень давно, Живодер был то ли третьим, то ли четвертым его владельцем.

Первый и часть второго подвального этажа были отведены под ночлежку – маленькие комнатки бывшего склада как нельзя лучше подходили под номера. Можно было снять комнату на ночь или прописаться на постоянное жительство – плата была вполне по карману любому работящему сталкеру, а сохранность вещей гарантировал неписаный закон. Зубр как раз снимал один из таких закутков уже около полугода, и его здесь все устраивало.

Половину второго этажа занимал бар – раньше тут, очевидно, был некий командный пункт. До сих пор сохранилась приборная панель, но теперь она, накрытая листами фанеры, очень удачно справлялась с функцией барной стойки. По вечерам в баре собиралось местное общество – постоянные обитатели Бомбы, а также бродяги, промышляющие поблизости. Живодер, несмотря на прозвище, втридорога не драл и выпивку не бодяжил. Здесь же комплектовались группы для глубоких рейдов, благо в Бомбе можно было вполне прилично экипироваться: хозяин славился своими связями с военными.

Сам же Живодер занимал третий, самый нижний, этаж своего убежища. Туда посторонним ходу не было. Там он хранил все свое добро, там же, по логике, должны были располагаться все системы жизнеобеспечения Бомбы. Сталкеры давно вычислили, что где-то на нижнем этаже имеется подземный ход, и ведет он куда-то далеко, чуть ли не за Периметр: как же иначе снабжается бар, откуда берется снаряга и прочие боеприпасы? Никто никогда не видел, чтобы товар заносился через официальный вход. Ну за Периметр – это, конечно, вряд ли, но то, что ход тянулся за километры от Бомбы – это точно.

Зубр зашел в бар, по дневному времени еще почти пустой, и сразу же наткнулся на Кота, местного вышибалу. Тот, улыбнувшись сталкеру щербатым ртом, поздоровался и, ни слова не говоря, сразу увел за стойку, к двери на лестницу.

Спустились на третий этаж, прошли узким коридором, закончившимся массивной стальной дверью. Кот постучал, и они с Зубром вошли. Живодер сидел за столом, прямо напротив входа. За его спиной виделась такая же основательная дверь. Небольшая комната была завалена ящиками, по стенам стояли стеллажи с коробками и перемотанными полиэтиленом тюками – очевидно, здесь складировались продукты для бара. Все это изобилие освещалось большой люстрой со стеклянными подвесками – люстра смотрелась в бетонном бункере посреди Зоны настолько неуместно, что Зубр некоторое время не мог оторвать от нее взгляд.

– Любуешься? – пророкотал Живодер и протянул руку.

Был это маленький щуплый мужичок с редкими короткими волосами какого-то пегого цвета, лопоухий и мутноглазый. Движения его казались слишком резкими, а голос, в противоположность внешности, был глубоким, басовито-звонким. Удивительно, как в такой тщедушной груди могли рождаться такие глубокие, полновесные звуки. Живодер любил одеваться строго, вот и сейчас встречал гостя в каком-то сером френче, наводящем на воспоминания о товарище Сталине.

– Люстра, – сообщил Зубр, пожимая протянутую руку.

– Из дома, – пояснил Живодер. – Специально с собой привез. Помогает.

– Хорошо, – одобрил Зубр.

Живодер кивнул Коту, охранник вышел за дверь. Зубр присел к столу напротив Живодера.

– «Ключ» – редкий артефакт. Его очень сложно достать. Я готов заплатить за него триста пятьдесят тысяч долларов и бесплатно предоставить всю снарягу, которая может тебе понадобиться. Ну, в разумных пределах, разумеется.

– «Ключ» – редкий артефакт, – согласился Зубр. – Его невозможно достать. Я принесу. За двести тысяч. Снаряга есть.

Живодер резко нагнулся вбок и вытащил из-под стола бутылку красного вина, потом так же резко извлек два стакана. Вино в Зоне ценилось – считалось, что оно выводит радиацию, а эта бутылка, судя по этикетке, была из Франции. Отодвинув какие-то тетради, расставил посуду на столе.

– Неужели сейчас мне предстоит услышать заветную мечту Зубра? – поинтересовался Живодер, ввинчивая штопор в пробку.

– Нет. Сведи меня с заказчиком.

Живодер разлил вино по стаканам. Чокнулись, выпили – вино и правда оказалось отличным, под стать этикетке. Зубр молчал, Живодер думал.

– Не сведу, – сказал он наконец. – Зачем тебе?

– Надо.

– Мало плачу?

– Мало.

Живодер снова дернулся, вытащил сигареты, закурил.

– Бери четыреста, – предложил он.

– Уже сказал.

Живодер курил. Зубр крутил в руке стакан и ждал. Откуда-то взявшаяся в бункере муха, недовольно жужжа, крутилась вокруг люстры. Сталкер наблюдал за ее полетом.

– Я могу брать твой хабар по особой цене, если тебя не устраивают стандартные расценки.

– Мне нужен заказчик.

– Зачем?

– Сбывать хабар напрямую.

– Это не постоянный заказчик, ему нужен только «ключ». Больше его ничего не интересует.

– Мне не нужен именно этот. Нужен тот, с кем работаешь постоянно. Один из них. У тебя много. Поделись.

– А-а, – протянул Живодер.

Он снова достал сигарету, потом, как бы спохватившись, сунул пачку Зубру – тот чуть было не дернулся, испуганный резким жестом, но в последний момент сдержался, вытянул сигарету, поблагодарив кивком.

– А где ты найдешь «ключ»? – спросил Живодер.

– Где нашел заказчика? – спросил Зубр.

– Но ты хоть гарантируешь, что принесешь? Или он у тебя уже есть? – с надеждой посмотрел на сталкера Живодер.

– Нету, – огорчил его Зубр. – Не гарантирую. Тебе что? Не принесу – уговора нет.

– Ну да, ну да… – снова задумался Живодер.

Зубр допил вино, хозяин машинально наполнил его стакан, все еще усиленно размышляя. Муха так и кружилась под люстрой, но теперь, окутанная табачным дымом, жужжала как-то натужнее. Зубр почему-то представил, что сейчас она возьмет и закашляется, в такт кашлю дергаясь в воздухе, и он невольно улыбнулся.

– Ладно, – решительно пророкотал Живодер. – Пусть. Получишь контакты. Но у меня условие: прежде чем что-то туда загнать, узнавай цену у меня. На торг – снижай не больше десяти процентов. Лучше закладывай сразу в цену, если намерен уступать. Хотя они, конечно, тоже не дураки. Попытаются сбить до упора. Не уступай – меня, да и других наших, подведешь. Придется тогда тебя пристрелить.

– Хорошо.

– Когда принесешь «ключ»?

– Дай неделю.

– Неделю, хорошо. Итак: двести тысяч, снаряга твоя.

– Да. Хотя… – в голове Зубра вдруг блеснула мысль. – «Гроза» есть?

– Зубр, ты хоть за базар отвечай. Ты от снаряги отказался уже.

– Принесу через три дня.

– «Гроза», да? С обвесом? С патронами?