моих родителей, Мартис был рядом, оберегая меня от одиночества, помогая организовать прощание, и после долго сидел со мной на кухне, согревая чаем и молчаливой поддержкой. Я сбежала в Южные Земли, даже не простившись с ним, мне казалось, что тогда я не смогу уехать, что его голубые глаза остановят меня. И как же я была рада, увидев его однажды на пристани! Это случилось, спустя два года, как я прибыла на Юг. Он сошел с корабля, статный, в капитанском кителе, повзрослевший и, казалось, совсем другой. Мое сердце замерло, я и сама замерла, оглушенная, не в силах поверить, что это возможно, что это и правда он. Мартис увидел меня через мгновение, на его лице отразилось удивление, которое быстро сменилось радостью. Он направился ко мне быстрым шагом, я даже не успела опомниться, как оказалась в его крепких объятиях. В нос ударил такой родной запах мороза и северных ягод, глаза защипало. Я прижималась к нему долго, боясь разжать руки, чтобы он не исчез, чтобы не оказался миражом. Мартис гладил меня по волосам, успокаивая, а после отстранился и посмотрел на меня строго:

— Ами, я волновался, не знал где ты и что с тобой. Почему ты не сказала?

Я замотала головой, не находя слов для ответа, прижимая руки к груди. Мартис снова обнял меня, даже крепче, чем раньше.

— Как я рад, что ты в порядке, — выдохнул он мне в волосы, в его голосе слышалось облегчение, — но ты должна все рассказать мне, Ами. Даже не надейся, что я так просто теперь отпущу тебя.

Мы тогда проболтали ночь напролет, рассказывая друг другу все, что накопилось за эти годы, держась за руки, не желая разжимать ладони, чтобы не потерять друг друга вновь. Мартис рассказал, как поступил на службу в Гильдию мореплавателей, на торговый корабль, в надежде найти меня в далеких землях. Как переживал, месяц за месяцем не находя меня ни в одном из городов. Я говорила о своей лавке, о горожанах, о мадам Фелл и о том, как мне хорошо здесь, в Южных Землях, на родине моей мамы. Утром корабль Мартиса отчаливал, беря курс к новому городу, мы обещали друг другу увидеться на пристани в следующем месяце. Я улыбнулась своим воспоминаниям. С той самой встречи прошел уже год, и мы сдержали обещание — каждый месяц я встречала корабль друга, а он выходил ко мне все такой же красивый, такой же смелый и спокойный.

— Ами! — привычно крикнул мне Мартис, спускаясь по трапу на пристань, его лицо озарила улыбка, — наконец-то! — он сжал меня в объятиях, снова окутывая родным запахом мороза и северных ягод. Я засмеялась счастливо, обнимая его в ответ. Мы постояли так недолго, наслаждаясь теплом друг друга.

— Сегодня ты раньше обычного, — заметила я, отстраняясь и разглядывая Мартиса. За этот месяц он стал еще взрослее, голубые глаза отдавали синими бликами.

— Спешил, — просто ответил друг, пожимая плечами, — я слишком редко посещаю эти земли, нужно менять маршрут.

Он взял из моих рук корзину с продуктами, которые я успела купить на рынке утром, и направился к выходу с пристани. Я подстроилась под его шаг, снова чувствуя себя десятилетней девчонкой. Это чувство было приятным и радостным, возвращало меня в детство, когда родители были живы, когда из нашего дома пахло свежим хлебом и слышались мамины песни, когда у меня не было никаких забот.

— Мартис, как надолго ты прибыл в этот раз?

— Я только сошёл с корабля, давай не будем сразу о расставании, — поморщился друг, — и я жутко голодный, пойдем, пообедаем?

Я кивнула, и мы направились уже привычным маршрутом в любимую таверну дядюшки Рея. Формально, конечно, дядей он мне не был, но весь город звал его именно так, и я не была исключением. В его таверне подавали отменный чечевичный суп на бараньей ноге, утоляющий голод до самого вечера. Мы отобедали спешно, желая поскорее оказаться в тишине моей лавки, чтобы вдоволь наговориться. Но планам не суждено было сбыться, по пути в пекарню нас перехватила мадам Фелл.

— Мартис! — она скинула фартук на ближайший стул, бросаясь нам наперерез, — посмотрите на него, ну что за мужчина! Ай да красавец! Жаль, что мне уже … гхм … прилично лет, — она засмеялась, подмигивая то ли мне, то ли Мартису, — даже не думайте проходить мимо, я как раз заварила чай.

Видя, что я хочу возразить, Гертруда взяла Мартиса под локоть и увлекла за собой к столику, продолжая что-то щебетать. Я вздохнула. Что ж, выпить ароматного чая на веранде уютного кафе — не самое худшее продолжение дня. Я присоединилась к мадам Фелл и Мартису за столиком.

— Дорогой Марти, утоли мое любопытство, — Гертруда расставила на столе чашки, — в какие земли ты ходил в этом месяце?

— Мы были на Востоке, — друг взял в руки чашку и довольно прикрыл глаза, вдыхая травяной аромат, — там сейчас как раз цветет мефодия — потрясающе красивое зрелище.

— Ах! — воскликнула мадам Фелл, становясь похожа на юную девушку, которой только что впервые признались в любви, — расскажи подробнее!

Я улыбнулась, слушая неспешный рассказ Мартиса и потягивая горячий отвар. Мы сидели долго, на город постепенно стали опускаться сумерки. Южанки, проходившие мимо чайной, кокетливо посматривали на Мартиса, останавливаясь и без стеснения разглядывая его крупную фигуру. Он был здесь диковинным человеком, непохожим на южан. Здешние мужчины были жилистые и гибкие, как дикие кошки, а Мартис был словно холодная скала, непоколебимый и мощный. Он дарил им вежливые улыбки, держа меня при этом за руку, поглаживая большим пальцем тыльную сторону моей ладони. Когда солнце окончательно зашло за горизонт, Мартис поднялся из-за стола.

— Мадам Фелл, благодарю за столь тёплый вечер. Ваш чай, как всегда, не имеет себе равных, — он понизил голос до доверительного шепота, — поверьте, я бывал в разных концах света.

Мадам Фелл зарделась:

— Гертруда, дорогой, я же просила.

— Гертруда, — улыбнулся друг, соглашаясь, — вынуждены Вас покинуть, мне хотелось бы обсудить с Амарой несколько личных вопросов.

На этом мы распрощались и направились в сторону пекарни. У входа Мартис остановился.

— Ами, — его голос прозвучал неуверенно, — мы отходим сегодня в полночь.

Эта фраза застала меня врасплох, кольнула сердце недобрым предчувствием, магия внутри взбунтовалась, откликаясь на сильные чувства. Я посмотрела на друга, в моих глазах застыл немой вопрос.

— В Пограничье неспокойно, — Мартис заложил руки за спину, — нужна помощь. Мой корабль отходит в распоряжение Маршала Розуса, под военный флаг. Надеюсь, что ненадолго, и скоро я вернусь, — он