Она опустила трубку с тяжелым сердцем: ничего не узнала. Все плохо, Валентина и сама нервничает.

— Паша, подождем еще час. Она сказала, что у Светы есть газовый баллончик, она умеет им пользоваться. На нее как-то вечером напал один идиот, и она брызнула ему в лицо.

— И тебя это утешило? Ира! Думаю, ты была с этой Валентиной слишком уж вежлива. Не заслуживает она этого! И вообще… Инициатива проведения этого пикника принадлежит Светлане! И машина — ее. И вообще, они с матерью ведут такой образ жизни…

— Какой? Что ты о них знаешь, Паша?

— Какой-какой, — передразнил ее муж. — Она не замужем! Вот какой! А как может себя вести незамужняя женщина?

— И как же?

— Ира, хватит! Словно ты не понимаешь, что я имею в виду?! Мужчины в доме нет, женщина ищет себе партнера, приводит в дом кого ни попадя…

— Почему ты так плохо думаешь об одиноких женщинах, Паша? Ты судишь о них по себе? Это мужчина долгое время не может обходиться без женщины, а вот женщина спокойно живет без мужчины годы и даже десятилетия.

— Скажи еще: века! Я знаю, о чем говорю. Ну не внушают мне доверия одинокие бабы.

— А почему ты так завелся? Ты вообще-то видел ее?

— Кого?

— Валентину.

— Так… Мельком. Да ты же помнишь! Она как-то приходила к нам. Обыкновенная женщина. Баба.

— Неправда! Выглядела она прекрасно. Молодая, стройная, следит за собой. Да ей и не дашь ее возраст.

— Я ничего такого не заметил. И вообще, для меня существует только одна женщина.

Он привлек ее к себе, обнял.

— Только бы она вернулась, только бы вернулась. — Он зарылся лицом в волосы жены. — Знаешь, в такие минуты начинаешь понимать: как я был счастлив еще утром, когда вы все были со мной. И как, в сущности, мало надо мужчине для счастья…

— Ладно, Паша, постарайся взять себя в руки. Думаю, найдется наша Дина.

От телефонного звонка оба вздрогнули, словно были цельным организмом. Павел Николаевич стиснул пальцами плечо жены так, что она вскрикнула от боли.

— Ну же, бери трубку! — Ирина встала и показала мужу на дверь в прихожую. — Не пугай меня!

Он медленно, словно заранее зная, что звонок будет тяжелый и сейчас он узнает, что с дочерью стряслась беда или — а это вовсе невозможно — ее уже нет в живых, побрел в переднюю. Взял трубку, поднес к уху, но, услышав голос Дины, даже застонал, чувствуя немыслимое облегчение: жива!

— Пап, меня задержали в милиции. Это недоразумение, скоро все прояснится, но сейчас мне нужен адвокат, срочно, слышишь? Найдите с мамой самого хорошего адвоката!

Рита сделала глубокие надрезы в большом куске свинины и поглубже затолкала зубчики чеснока. Минутку подумав, добавила к ним узкие полоски моркови. Густо посолила, поперчила мясо, обернула фольгой и сунула в духовку. Это для Марка. И салат из сельдерея тоже для него. И яйца фаршированные — для него, любимого. Вот только где он сейчас? В прокуратуре? На месте очередного преступления? В морге? И когда же он освободится, вернется домой, чтобы нормально поесть, побыть с женой, поговорить?

Фабиоле, их дочке, скоро исполнится год, и она почти всю свою маленькую и тихую, как сон, жизнь провела в Пристанном. С помощью деятельной и практичной Ксении Илларионовны, матери Риты, в доме появилось паровое отопление, было закончено оформление большого, с английским экраном, камина, построена теплица, где, правда, росли пока что петрушка с укропом и немного огурцов — эксперимент Ксении Илларионовны. В кухне появилось много новых кастрюль и сковородок, спальня облагородилась широкой кроватью и купленным в антикварном магазине туалетным столиком на кривых ножках (Рита так и не определила, к какому стилю отнести покупку). Приобрели жилой вид остальные комнаты и детская, а огромную гостиную украсил большой персидский ковер. Словом, жить теперь можно в Пристанном хоть круглый год. Когда Рита поняла это, было уже поздно: Марк прочно обосновался в городской квартире. Пока Рита с матерью занимались благоустройством загородного дома, Марк как-то отстранился от семьи, ушел в работу, и Рита, привязанная к маленькой дочери, к своей новой мастерской и новым работам, все реже и реже выбиралась к мужу. Она подозревала, что он питается одним кофе с бутербродами, в квартире скопилось много пыли, и в городской мастерской, расположенной на нижнем этаже двухэтажной квартиры, тоже давно никто не убирал. Нанимать женщину, которая присматривала бы за городским хозяйством, она не рискнула: в мастерской имелось много ее работ, стоимость которых могла бы вызвать у постороннего человека желание совершить тихое подлое преступление.

Однако когда Марк привез ее в город, Рита обнаружила, что в квартире не так уж все и плохо. Полы вымыты, вероятно, бедный Марк готовился к встрече жены, и пыль вытерта. Разве что в вазах замумифицировались некогда роскошные букеты цветов, в холодильнике засохли и испортились продукты, да и состояние ванной комнаты требовало принятия незамедлительных мер. Не считая переполненной корзины с грязным бельем.

Теперь, когда уборка была закончена и в окна ворвался свежий воздух, стиральная машинка уютно и монотонно работала, а в духовке запекалось мясо, можно было немного расслабиться и даже поспать.

Телефонный звонок привел ее в чувство. Она так и не поняла, удалось ей уснуть или нет. Ее мысли о Марке постоянно словно перетекали из снов в реальность и обратно. Она взяла трубку и, услышав голос своей подруги Миры, улыбнулась. Вот уж действительно кого бы она хотела сейчас увидеть, так это Миру.

— Да, Мирочка, ты очень кстати, — не дала Рита ей сказать и пары слов. — Ничего не хочу слышать! Приезжай, и сама все расскажешь. Соскучилась я ужасно!

— Ладно, занятая художница, приеду. Тем более я знала, что ты в городе: твой Марк позвонил Диме и сказал, что ты здесь. Я тоже соскучилась, но у меня к тебе, помимо этого, есть довольно интересное предложение. Думаю, нам есть о чем поговорить.

— Мира, я жду. — Рита отключила телефон.

К приезду подруги она успела только заварить чай — Мира приехала буквально через полчаса.

Румянец заливал ее щеки, глаза блестели, она была так хороша в эту минуту, что Рита залюбовалась ею.

— Мирочка, как я рада тебя видеть! Проходи.

Подруги обнялись.

— И тебе, Рита, свежий волжский воздух пошел на пользу. Ты вся просто светишься! Как Фабиола?

— Здорова. Это самое главное. А твоя Дашуня как?

— Слава богу.

— Ты с кем ее оставила?

— С мамой.

— Вот и я свою — с мамой.

За столом Мира рассказала Рите о том, что, по ее мнению, было крайне важным и интересным для подруги.

— Приятель Димы, один очень приятный во всех отношениях человек, — начала Мира, — состоятельный, между прочим…