— Свекровь обладает колоссальным влиянием на вас, Лиза. Встретитесь с ней, отговорит от поездки. Сами знаете. Еще и виноватой себя заставит почувствовать.

Лиза закивала. Правда-правда. Ядвига Семеновна это умеет.

— Деньги у меня с собой есть. Могу прикупить кое-что из одежды. Но как быть с документами? Разве меня примут в пансионат без паспорта? В договоре, что ваша секретарь дала подписать, я данные по памяти указала.

— Об этом не беспокойтесь, — улыбнулась Ясмина. — По моему звонку примут. Кстати о звонках и телефонах. Мобильный советую "потерять". Ваши родственники люди не бедные. Легко наймут тех, кто сможет отследить сигнал. Последнее, что вам сейчас нужно — это вмешательство свекрови или мужа.

Лиза послушалась психотерапевта. Оставила мобильный в первой же примерочной. Наверняка, кто-нибудь из покупательниц позарится. Пусть потом кто угодно отслеживает, Лизин след давно остынет. А дальше… дальше она набрала неброской одежды: футболки, джинсы, сарафан, толстовку, кроссовки, босоножки на плоской подошве, нижнее белье и средства гигиены. Старалась покупать товар по скидкам, чтобы тратить поменьше. Деньги еще пригодятся. Пусть Ясмина и пообещала, что в пансионате ее разместят за символическую цену, однако Лиза не хотела быть нахлебницей. Неправильно это.

…Через полтора часа автобус, наконец, добрался до пункта назначения — деревни под названием Осиново. Это была конечная остановка, до которой вместе с Лизой доехали лишь трое: пожилая пара, одетая очень просто, но опрятно, и тетка в бесформенном цветастом платье. Они друг друга знали. Выходя из автобуса, тетка бросила старикам, кивнув на Лизу:

— Туристка. Очередная.

Пожилой мужчина махнул рукой, а его жена посмотрела с сочувствием и прошептала:

— Блаженная.

Лизу передернуло, но она смолчала. To, что она приехала "лечиться", не значит, что не в своем уме. Но смысл спорить с местными? Лиза крепче сжала дорожную сумку со скромными пожитками и зашагала в сторону пансионата. Благо дорогу спрашивать не требовалось, Ясмина все подробно объяснила. Перейти проезжую часть, пройти по улице Ягодной и топать дальше вдоль березовой рощи. А там будет указатель, после которого еще пять минут пешком аккурат мимо озера. Вот Лиза и следовала в указанном направлении, вдыхая полной грудью свежий воздух. По-настоящему свежий, деревенский, от которого кружилась голова. Это ж вам не городской смог.

Озеро произвело впечатление. Не озеро, а ОЗЕРО! Не Байкал, конечно, но и не лесная лужица, покрытая тиной. Изогнутый водоем с чистой, переливающейся на солнце водой, камышами с одной стороны и ивами с другой. Чтобы обойти его кругом, понадобится не меньше часа, а то и больше. Лиза залюбовалась плавающими по спокойной водной глади утками и не сразу заметила странность. На мостке вдали, свесив ноги в воду, сидела светловолосая девочка. Точь-в-точь, как ее Сашенька из недавних снов.

Лиза качнулась, дыхание перехватило.

А "дочка" взяла и обернулась. Махнула ручонкой и… плюхнулась с мостка в воду, которая вмиг поглотила детское тельце. Забрала к себе, чтобы убаюкать вместо матери.

— Саша! — закричала Лиза, бросаясь к озеру. Она поверила. Поверила, что это ее дочка тонет.

Но прежде чем ноги, обутые в кроссовки, коснулись кромки воды, Лизу схватили за руку.

— Эй! Ты чего это удумала?!

В зеленых глазах высокой женщины пылал гнев, накрашенные ногти глубоко вонзились в плоть, но Лиза не чувствовала боли.

— Но там… она… Сашенька тонет!

— Никто не тонет. Это вода с тобой играет. Находит больные точки, чтоб потом вылечить.

— Но как же… я…

Лиза замолчала, пораженная. Сашенька (или совершенно другая девочка) преспокойно шла прочь по дорожке с пробившейся сквозь землю травой. Почувствовав Лизин взгляд, она остановилась, обернулась и помахала на прощание.

— Но я же видела…

— Почудилось, дорогая, — заверила незнакомка. — Ты ведь в пансионат приехала?

Лиза кивнула, продолжая смотреть в спину уходящей "Сашеньки". Вот уж, действительно, почудилось. Причем тут игры воды? Это все горе. И ноющая совесть. Не уберегла дочку, вот теперь и мерещится всякое.

— Я тоже оттуда. В смысле, постоялица я пансионата. Пойдем, провожу. Буквально пять минут идти осталось. Меня, кстати, Татьяной зовут.

— Очень приятно, — пробормотала Лиза и впервые внимательно посмотрела на женщину.

Интересная у нее внешность. Хотя нет, внешность как раз самая обыкновенная. Просто Татьяна умела следить за собой: белокурые волосы накручены, губы подкрашены помадой естественного цвета, глаза подведены, а кожа… кожа гладенькая, как у ребенка, а ведь ей далеко за сорок, судя по взгляду, опытному взгляду. И все же вся эта ухоженность смотрелась странно здесь — вдали от цивилизации.

Татьяна заметила Лизино внимание.

— Знаю, я слишком стараюсь хорошо выглядеть, — проворчала она. — Хотя больше не для кого. Разве что для самой себя. Но это многолетняя привычка…

Шли молча. Татьяна думала о чем-то своем. Лиза не решалась завести разговор. За годы "затворничества" она отвыкла общаться с людьми на элементарные темы, вроде погоды, плохих дорог или очередных реформ. Через пять минут, как и обещала новая знакомая, показались ворота пансионата — деревянные, добротные, пусть и не новые. Лиза невольно улыбнулась. Вспомнились детские поездки в деревню с мамой и ее подругой тетей Светой. К родителям тети Светы. Их маленькая Лиза звала бабушкой и дедушкой. Своих-то не было, мама выросла в детдоме. Жаль, подруга потом переехала в другой конец страны. Так и потеряли связь.

— Ступайте по той дорожке, вдоль елей, — подсказала Татьяна. — Постучитесь в зеленый домик. Там обитает Агата. Она тут главная. Все организует.

…Агата — похожая на цыганку дама лет пятидесяти в облегающем стройную фигуру платье — все организовала. Радушно поприветствовала, вручила план территории пансионата, объяснила простые правила: не шуметь, не приводить посторонних, в первую неделю не ходить на озеро без сопровождения старожилов. А потом повела Лизу "заселяться" по цементной дорожке, проложенной между сосен.

— Каждый домик рассчитан на пять-шесть человек, — рассказывала Агата на ходу. — Но не переживай, комнаты у всех отдельные, есть ключи. Общие столовые и гостиные. Так задумано специально. К нам приезжают в основном постояльцы, жизнью иль другими людьми обиженные. Не дело, чтоб сильнее замыкались в себе. В таких домиках какое-никакое общение. Да и присматриваете вы все друг за другом. Раньше, лет тридцать назад, тут были маленькие домики. Это только усугубляло одиночество. Потом все перестроили. Стало гораздо лучше.

Лиза с любопытством вертела головой. Шок после встречи с "Сашенькой" прошел, душа требовала новых впечатлений. Позитивных впечатлений. Впрочем, других пансионат пока и не дарил. Его построили посреди соснового бора. Но аккуратно, стараясь всерьез не калечить природу. Деревянные двухэтажные дома гармонично вписывались в общую картину, будто выросли вместе с соснами. Цементные дорожки оплетали все вокруг лентами, но стоило спуститься с них, как ноги оказывались на траве или земле, покрытой шишками и пожелтевшими сосновыми иголками. Лиза даже заметила двух белок, перескакивающих с ветки на ветку.