— Я знаю, — кивнул Дронго, — мне об этом говорили.

— Ему уже сорок пять, — продолжала гостья, — в этом возрастеобычно не думают о детях. Да и мне уже тридцать пять. В общем, мы уже смирилисьс тем, что у нас больше не будет детей. У его брата трое сыновей, и егородители вполне довольны четырьмя внуками. Его старший брат имеет сына отпервого брака. Тот уже взрослый, учится в институте, в Стамбуле. И двое детейот второго брака. Мой муж — младший брат в семье, его брат Анвер старше на двагода.

Дронго дотронулся до своей чашечки. Она была горячей. Гостьяпригубила свой кофе, снова поставила чашечку на место.

— Не могу сказать, что мы в чем-то нуждались. У мужа былсвой бизнес, свой ресторан, магазин. В общем, мы сносно жили все эти годы. Яушла с работы и сидела дома. Сначала было скучно, потом постепенно втянулась.Мы начали строить новый дом в городе, у меня было много дел. Потом муж с братомначали перестраивать свои дачи. У нас дачи стоят рядом, на соседних участках. Яне думала о своем возрасте. Мне было даже приятно, когда мою дочь принимали замою подругу. Но до поры до времени… — Она вздохнула. — Не знаю, как я могларешиться на такой разговор. Но за последний месяц я слишком много про васузнала. Я даже разговаривала с вашей матерью. Знаете, что она про вас сказала?

— Нет, — улыбнулся Дронго, — честно говоря, не представляю.Хотя, наверное, что-то хорошее.

— Она сказала: «Он умеет понимать людей». Так и сказала: «Унего есть дар понимать людей». Наверно, именно тогда я и решила, чтообязательно встречусь с вами и поговорю. Если хотите, мне нужен был своего родаисповедник. Человек, которому я могу доверять.

— Мамы всегда немного преувеличивают реальные способностисвоих детей, — напомнил Дронго. — Боюсь, что я плохой исповедник. Я всего лишьэксперт-аналитик, в мою задачу входит понимание ситуации, чтобы в ней легчеразобраться.

— Поэтому я и пришла к вам. — Она посмотрела на пустуючашку, словно желая еще кофе. Но ничего не попросила, а задумчиво продолжала: —С рождения вся моя жизнь была как ровная дорога. Обеспеченное детство, элитныйдетский сад, лучшая школа, медицинский институт. Говорят, что все лучшиеневесты в Баку поступали в медицинский. А ребята на юридический. Вы ведьзакончили юридический?

— Да, — усмехнулся Дронго, — но у меня несколько инойвариант. Мой отец был юристом в четвертом поколении, как и его братья. Именнопоэтому я с детства мечтал поступить только на юридический. Я юрист в пятомпоколении, и мой случай совсем не типичный.

— Возможно, — согласилась она, — но мой случай как разабсолютно типичный. Поступление в медицинский, удачное замужество, рождениедочери, когда мне было только девятнадцать лет. Замуж я выходила с полногосогласия своих родителей. Можно сказать, что сначала договорились наширодители, а уже затем мы с моим мужем решили, что сможем жить вместе. Мне ещеочень повезло, что он оказался умным, порядочным человеком.

Дронго молчал, ожидая продолжения исповеди.

— Иногда я жалею, что не курю, — призналась Эсмира сулыбкой. — В общем, все, что я вам сейчас скажу, я бы не сказала даже наисповеди. Конечно, я выходила за своего мужа, будучи девственницей. И конечно,он был моим первым мужчиной. И единственным, — с некоторым вызовом сказала она.— За столько лет я даже не могла подумать, что может быть что-то другое. У меняникогда не было даже подобных мыслей. Хотя иногда я спрашивала себя, почему такнелепо устроен мир. Ведь мой муж встречался до нашей свадьбы с другимиженщинами, и подозреваю, что после нашей свадьбы тоже не был ангелом. Но я неимела права даже подумать… Вы ведь знаете местные нравы — здесь подобное никакне приветствуется.

Дронго молчал. Он понимал, насколько она права, и в то жевремя понимал, что не имеет права с ней соглашаться. Именно потому, что онаправа.

— Когда раздался этот звонок, я очень испугалась, —призналась Эсмира, — мне показалось, что это какой-то извращенец. Потом янемного успокоилась и неожиданно подумала, что никогда в жизни со мной непроисходило ничего подобного. Мне вообще никто и никогда не звонил. Я нескрывала от мужа ничего. Абсолютно ничего. Получалось, что моя дочь вшестнадцать лет знает больше, чем я в тридцать пять. Это было обидно и глупо.

Дронго подумал, что иногда хочется закурить и ему.

— Поэтому я пришла к вам, — резюмировала Эсмира, — мнеказалось, что вы меня сможете понять. Именно такой человек — все понимающий,мудрый, терпеливый, наблюдательный, много повидавший. К тому же мы из одногопоколения, вы не намного старше меня.

— Что я должен вам сказать? — спросил он.

— Правду, — горько усмехнулась она, — что мне делать? Ждать,когда уедет моя дочь и я останусь совсем одна? Ждать, пока у меня начнетсяклимакс? Извините, что я так грубо говорю. Или попытаться изменить свою жизнь?Что вы мне посоветуете?

Он нахмурился. Машинально поправил узел галстука.

— Я уже говорил вам, что не люблю давать советы, — напомнилДронго.

— Но мне нужен не совет, а ваша помощь, — убежденно сказалаона. — Неужели вы не понимаете?

Он молчал. Сказать, что он понимает гораздо больше, чем онасказала? Сказать, что он умеет читать чужие мысли и ему понятно, почему онапришла именно к нему? Нет, он не имеет права так подло пользоваться моментом.Поэтому он молчал.

— Я постараюсь найти вашего телефонного хулигана, — наконецпрервал он затянувшееся молчание.

— Я не об этом, — возразила она, — вы ведь меня поняли?

— Да, — сдержанно сказал Дронго, — понял…

— И ничего не хотите мне сказать?

— Зачем вы рассказали мне об этом?

— Вы же сказали, что все поняли, — напомнила она ему.

— Может быть. Но в любом случае я пытаюсь не превратиться вдурака. Или подлеца. В такой ситуации очень трудно пройти по лезвию бритвы.

— Вы всегда так уходите от конкретного разговора?

— Когда я чувствую себя в подобной ситуации — всегда.

— Вы думаете, что я вам навязываюсь? — неожиданно спросилаона.

— Нет, не думаю. Но я пытаюсь вас понять.

— Мне тридцать пять лет, — упрямо повторила она, — у меняпрекрасный муж, взрослая дочь. У меня есть все, чтобы быть счастливой. У менядаже превосходные отношения с моей свекровью, что бывает достаточно редко. Иединственное, что мне не хватает в жизни, — это… — Она замялась, подыскиваяслова.

— Друга, — сказал Дронго за нее.

— Да, — торопливо согласилась она, — мне не хватает именнодруга.

— И вы решили, что я могу заменить вам подобного друга? —поинтересовался Дронго.