— Противные рожи еще не повод для задержания, — сказал майор Василенко. — Ладно, ребята. Спасибо. Будем над этим работать. А вы сдавайте лучше экзамены.

— Постараемся, — ответил за всех Олег. Распрощавшись с майором, они вышли на улицу.

— Чего-то наш Василенко темнит, — уже вышагивая по Сретенке, сказал недоверчивый Темыч.

— Ясное дело, ему неохота, чтобы мы в это дело ввязывались, — отозвался Олег.

— Тем более он от Андрея знает, что у нас в разгаре экзамены, — добавил Женька.

— Я только не понимаю, если в нашем районе уже подобные случаи были, почему этих гадов до сих пор не поймали? — удивился Тема.

— А может, пострадавшие не заявляли, — сказал Олег. — Или заявляли, но у них не было Доказательств.

— Что тут докажешь, — развел руками Женька.

— Вот именно, — продолжал Олег. — А если бы вы с Женькой не устроили потасовку, смылись бы еще скорее.

— А мы у них «куклу» отняли! — грянул на всю Сретенку Женька.

— Успокойся, — не разделил его радости Олег. — У них таких «кукол», наверное, до черта. В лучшем случае они место «охоты» сменят.

— Все равно пошли девчонкам расскажем, — предложил Женька. — Сидят там, готовятся к геометрии. А самое интересное им неизвестно.

— Пошли, — согласился Олег.

Миновав Сретенку, они свернули направо и мимо Сухаревского сквера двинулись к переходу через Садовое кольцо.

— Вообще-то они занимаются, — сказал уже на другой стороне улицы Темыч.

— Сколько можно? — поглядел на часы Женька. — Уже четыре.

— Как четыре? — запаниковал Тема. — Мне же еще половина билетов осталась.

— Подумаешь, — махнул сразу двумя руками Женька, которого никогда особенно не заботили подобные проблемы.

— Вот послезавтра двойку получишь, тогда… — начал было с назидательным видом Темыч.

— Так мы завтра ведь соберемся и вместе билеты пройдем, — возлагал большие надежды на подготовку в компании Женька. — И вообще, Темыч, тут такие дела творятся, а ты занудствуешь.

Длинное приземистое здание бывших Спасских казарм, которые были выстроены еще при императрице Екатерине Второй, остались позади. Поворот в Портняжный переулок тоже. Друзья шагали вниз по Большой Спасской улице. Там находился высокий панельный дом, где во втором подъезде жили Катя и Женька, а в четвертом — Таня и Темыч.

Этот отрезок улицы был весьма необычен для центра Москвы. Сразу за Спасскими казармами начинались хаотично разбросанные многоэтажки. Тот, кто сюда попадал в первый раз, легко мог подумать, будто по мановению ока вдруг перенесся с Сухаревки на городскую окраину. Лишь несколько уцелевших особняков и доходных домов прошлого века не давали окончательно забыть, что это все-таки исторический центр столицы.

Впрочем, ни Олег, ни Женька, ни Темыч, ни девочки, с которыми они сейчас должны были встретиться, иной Большой Спасской не знали. Хотя жили все пятеро тут с самого рождения. Затем оказались в одной младшей группе детского сада. Когда подошло время, дружно пошли в первый класс «В» две тысячи первой школы. А вот теперь уже заканчивали девятый «В».

Ребята вызвали девочек по домофону. Вскоре те появились во дворе.

— Семь пятниц у вас на неделе, — откинув со лба прядь длинных черных волос, Катя с иронией посмотрела на Олега.

— Действительно, — очень тихо откликнулась Таня, которая вообще крайне редко повышала голос. — Сам же велел нам сегодня тебе не звонить и не приходить.

Человек предполагает, а Господь располагает, — философски заметил Темыч.

Ну, началось, — с трагикомическим видом произнесла Катя. — Ты нас что сюда вызвал, народные пословицы и поговорки послушать?

— Дура, — мигом обиделся Темыч,

— Темик сердится, — нараспев произнесла Катя.

Тот покраснел как помидор и свирепо сжал кулаки.

— А ну прекратите! — вмешался Олег.

Эту парочку ему приходилось разнимать еще в детском саду. Именно там Темыч тайно влюбился в Катю. Девочка это прекрасно понимала и постоянно над ним подтрунивала. Темыч, однако, не терял надежды завоевать ее сердце. Правда, пока дело двигалось плохо. Теме очень мешал чересчур малый рост. В свои почти пятнадцать лет он выглядел как пятиклассник. А лицом больпхе смахивал на девочку. Несколько утешало, что, по семейным преданиям, Темин папа, Никита Владимирович, тоже рос очень плохо. Зато в шестнадцать лет сразу вымахал на две головы, и почти все девочки в классе мечтали, чтобы он обратил на них внимание. Словом, Темыч верил в лучшее будущее. Это, однако, не лишало его серьезных проблем в настоящем. Тем более что Катя была натурой ветреной и постоянно влюблялась в других мальчиков.

— Совсем в детство впали? — поглядел с укором Олег на Катю и Темыча.

— А чего она лезет? — проворчал Темыч. — И вообще, сидит себе дома, — с многозначительным видом добавил он, — а нам с Женькой драться пришлось.

— Мы пахали, — фыркнула Катя. — Женька дрался, а Темыч смотрел.

— Не фига! — вступился за друга Женька. — Я «куклу» тянул, а Темка здоровому амбалу врезал.

— Ты что, действительно? — с уважением посмотрела на него Катя.

— Нет! Вру! — Темыч расправил узкие плечи и даже поднялся на цыпочки, чтобы казаться выше.

— Вы лучше послушайте! — продолжал Женька. — Там, во дворе…

От избытка чувств долговязый мальчик подпрыгнул и умудрился одновременно наступить на ноги Кате и Тане.

— Поосторожней нельзя? — сморщилась от боли Катя.

Таня только рукой махнула. По ее мнению, Женьку следовало принимать таким, как он есть.

— Извините. Случайно, — обезоруживающе улыбнулся он. — В общем, там, во дворе…

— В каком дворе? — спросила Таня.

— За Домом военной книги, — пояснил Темыч. — Именно там я этому типу и врезал.

— Помоему, нашего Темочку нужно отдать в секцию бокса, — иронично сощурилась Катя. — Будет у нас свой чемпион.

Все, кроме Темыча, засмеялись.

— Если неинтересно, могу не рассказывать, — с мрачным видом произнес он.

— Да ладно тебе! — хлопнул его по плечу Олег.

— Рассказывайте скорей, если есть что, — поторопила Катя. — Нам заниматься надо.

— Вообще-то мне отдохнуть уже хочется, — порядком утомила геометрия Таню.

— Правильно! — поддержал ее Женька. — Иначе от этих занятий вообще мозги расплавятся.

— Особенно у тебя, — покачал головой Олег.

— А чего такого? — пожал плечами Женька. — Я тоже с утра учил.

— И получит наш Женечка послезавтра честную трудовую двойку по геометрии, — сказала Катя.