— Не вздумай открыть дверь или окно, — предупредил меня Данилыч. — Нам Проходимец целый и здоровый нужен.

Из будки неторопливо выплыл объемистый сторож — охранником его никак не назовешь, — присмотрелся, крикнул на собак. Подошел ближе, шлепая по вольготно разлившейся луже, кивнул Данилычу. Питбули разочарованно убрались к посту и оттуда следили за нами, явно готовые в любой момент попробовать гостей на зубок.

Данилыч опустил стекло.

— Привезли? — просипел сторож, окидывая салон взглядом выкаченных светлых глаз из-под капюшона брезентовой куртки. Задержал взгляд на мне. Посопел. — Завтра едете?

— Сегодня. Ты бы меньше пил, Василь. — Данилыч покрутил пальцем — похоже, это был у него любимый жест. — Вот уже числа путаешь.

— А что тут еще делать? — Сторож прошлепал до шлагбаума, скинул стопор, напрягся, поднял полосатую штангу. — Электроника бдит, а я — при ней… Привезите чего-нибудь с Дороги-то, — крикнул он в окно, когда мы проезжали мимо.

Обернувшись, я видел, как он опустил шлагбаум и уколыхался в будку.

— Электроника? — скептически спросил я.

— Тут знаешь сколько следящих систем натыкано еще на подходах! — Санек обрадованно сунулся вперед. — Сторож только для виду стоит. Нас и увидели, и услышали еще за пару километров, и если бы не сигнал «свой» от мобилы Данилыча, то замаскированные в гравии шипы пропороли бы нам шины еще до того, как мы доехали до шлагбаума, а с базы нагрянули бы шустрые и веселые ребята на «уазике» и культурно проводили подальше, даже помогли бы — вдруг мы случайно заезжие?

— Чем меньше вызовет подозрений прикрытие, тем лучше?

— Соображаешь. Зачем привлекать внимание серьезной охраной и здоровенными заборами? Так, колхоз колхозом. Ты в компьютерные игры шпилишь? Рубанемся сегодня напоследок в «Тим Фортес»?

«Опель» подкатил к приземистому зданию фермы. Для колориту ей не хватало только парочки свиней рядом — совдеповские колхозные бараки из шлакоблока, какие-то ангарчики типа складов овощей или чего-то похожего. Чуть выше остальных построек — двухэтажная то ли маслобойка, то ли ремонтный цех из бетонных панелей. Венчала все это великолепие ржавая водонапорная башня.

— Живописно, — отметил я.

— Снаружи, конечно, неприглядно. — Данилыч провел машину в открывшиеся ворота фермы.

Внутренний дворик красотой и ухоженностью тоже не отличался. Везде валялись какие-то доски, покрышки от грузовиков. Хаотичной кучей серели деревянные ящики, кое-как прикрытые драным целлофаном. Пара обшарпанных тракторов, грустивших под обширным шиферным навесом, вызывала сочувствие. Рядом с ними приткнулся, наверное, тот самый «уазик», на котором «бравые ребята» выезжают встречать непрошеных гостей.

Данилыч поставил «Опель» под тем же навесом. Мы выбрались из машины и, прихватив мои вещи, вошли в окрашенную зеленой краской дверь барака, к которому примыкал навес.

— Ну, добро пожаловать в наше временное пристанище! — пафосно провозгласил Санек. — Сейчас быстренько регистрацию пройдешь и — в буфет! Отпразднуем пополнение команды…

Внутри барак оказался весьма и весьма нарядным. Первое помещение было просторным. Евроремонт не евроремонт, но все чисто, стены окрашены акриловой эмалью в веселый салатовый цвет. Пол покрыт неплохим линолеумом. За высокой конторкой светлого дерева — симпатичная девушка, которой Санек стал тут же строить глазки, впрочем, без видимого успеха.

— Галочка, зарегистрируй, лапочка, новенького, — затрещал он, облокотившись на конторку. — А в буфет с нами пойдешь? Ведь сегодня прощаться будем! Или лучше мы с тобой сегодня тет-а-тет?

— Петр Данилович, заберите вы этого болтуна! — взмолилась Галочка, щелкая по клавиатуре компьютера. — Времени и так мало. Вон, Картенко забегал весь взмыленный, говорит, возмущение уже началось. Молодой человек, — обратилась она уже ко мне, — давайте ваш паспорт. Вещи — сюда, вот в это окошко… Николай! Николай, вещи на проверку, бегом!

Парень в камуфляже с той стороны широкого окошка в стене принял мои вещи, подозрительно прищурившись. Похоже, любой новый мужчина воспринимался им как потенциальный конкурент, что я вывел из опасливого взгляда в сторону Галочки.

— Давайте ведите его переодеваться и — к машине!

— Как, — возмутился Санек, — не евши? А к психологу? А пропуск?!

— В Дороге поедите. Бегом, бегом!

Санек потянул меня в коридор, ярко освещенный бестеневыми люминесцентными лампами.

— Вот какая штука, — бормотал он на ходу. — Должны были открыться сегодня вечером — завтра утром, а тут гляди — уже возмущение пошло!

— Это че такое? — спросил я, влетая вслед за ним в здоровенную комнату, заставленную ящиками защитного цвета, и останавливаясь возле решетчатой стенки, перегородившей комнату пополам. У проема с прилавком в этой стенке стоял кругленький военный, встрепенувшийся при нашем появлении.

— Осьо воны, хутко до машины, не ждить!

— А переодеться, комплект получить? — взвыл ошарашенный Санек.

— Всэ вжэ там, — замахал руками военный и сорвался на фальцет. — Да бегить вжэ!

— Твою мать! — комментировал Санек, когда мы проносились через коридоры и переходы, по-видимому соединявшие строения этой псевдофермы. — Без медосмотра, без курсов, без всякой подготовки! Видел, конечно, всякую спешку, но вот чтобы так…

Впереди показался зальчик с двумя лифтовыми дверями. Три охранника.

— Пропустить, пропустить без пропуска, под мою видповидальнисть! — Сзади нас задыхался военный колобок.

Мы вбежали в солидного размера лифт, лифтер в камуфляже и с кобурой на боку нажал кнопку, отправив нас вниз, и мы получили возможность перевести дыхание.

— Слушай, — вдруг осенило меня. — А мне мои вещи отдадут?

— Не знаю, их проверить должны. А что у тебя там важного? Все, что нужно из одежды и прочего, в комплекте есть, а на крайняк в Дороге на запятой купим, хотя и цены там просто безбожные…

— Плеер у меня там да пара банок дисков с музыкой и фильмами. Ноутбук мой старенький…

— Не пропустят, — замотал головой Санек. — Никакой техники, никакой информации. Проверка полная, чтобы ты там не наторговал для себя, помимо Компании…

— Почему тогда меня раньше не предупредили?

— Так здесь пользуйся сколько угодно, но на Дорогу — ни-ни!

Лифт остановился.

— Бегом, не стой! — Санек потащил меня в открывшуюся дверь, не дав впитать и осмыслить увиденное: огромный зал с каменными стенами, ярко освещенный и от этого кажущийся еще больше. Пирамиды, стеллажи ящиков и коробок всех цветов радуги. Оранжевые автопогрузчики.

Здоровенные грузовики-фуры, по-видимому, все — иностранного производства. Люди, мельтешащие возле них.

«„Рено“, „Ман“, „Мерседес“, „Ивеко“», — мельком читал я, пробегая мимо тягачей. Сияние хрома, никеля, яркие расцветки, многочисленные фары, рев заводящихся моторов, крики людей…