Не хотелось даже думать о том, что мне предстоит сюда вернуться, чтобы найти сердце Врат и вырвать его.

Стоило обратить внимание на то, что вокруг врат понемногу чернела трава. А ближайший лес уже начал изменяться. Деревья становились чёрными и перекрученными, они выглядели больными.

Скорее всего, закрытие Врат не спасёт этот мир, война всё равно случится, но это существенно отсрочит нашу кончину.

Врата… Врата… Врата…

Что такое портал? Это разрыв реальности, такой же, как и Врата.

За счёт чего может произойти прорыв? Его можно вызвать энергией, проколом реальности, надо лишь добиться концентрации. У меня с собой не было глифа. Но я успокоился, когда понял, что могу его воспроизвести.

Может, это имел в виду мой двойник из будущего, когда говорил Лиз про татуировки? Звучит логично, необходимо проверить эту теорию.

До самой темноты я старался сосредоточиться. Пробовал чертить камнем на камне глиф концентрации, чтобы создать удар, способный пробить саму пространство. Что-то я определённо делал не так, но что именно, непонятно.

Начался мелкий дождь, быстро превращающийся в ливень.

Когда я отчаялся, полило как из ведра. Пронизывающий ветер швырял мне в лицо брызги волн. Вокруг творилось что-то страшное. В небе мелькали молнии, гром закладывал уши, я жутко замёрз.

Раз за разом прогоняя энергию через тело, старался согреться, но не мог. Спасительный берег слился с горизонтом в быстро сгущающихся сумерках.

Скала имела размеры два на два метра, укрыться от непогоды было нереально. Попытками построить портал я опустошил ядро, выжав его досуха. Все ухищрения с глифом привели к тому, что энергия попросту уходила в землю.

Были дикие мысли спрыгнуть в воду, чтобы доплыть до берега. Но я не был уверен, что в случае чего, смогу забраться назад.

Я сжался в комок, пытаясь сохранить то немногое тепло, что у меня осталось.

Буря утихала, а я прижал подбородок к груди и постарался наконец-то почувствовать родовой навык.

Впервые за долгое время я растерялся, не понимая, что делать.

Непонятно откуда взявшиеся слёзы разозлили, я проморгался, вставая.

— Хрен тебе! Ты понял?! Хрен!

Я показал неприличный жест небу, деду, отцу, всем тем, кто думал, что я не справлюсь.

Начинаем снова, стараясь пробудить память о навыке. Успокаиваю дыхание, сосредотачиваясь на крохах энергии, что собрало ядро. Рука чертит глиф сбора, но тут же замирает. Он помогает напитать силой плетение, но не поможет наполнить источник.

Остаётся чистая вера в то, что мне по силам обучиться этому.

Концентрирую внимание, голова начинает болеть, с удивлением чувствую, как сознание озаряет череда вспышек. Как в бою с демоническими псами. Прикрываю глаза, но вижу себя со всех ракурсов.

Переключаюсь, будто перебирая каналы, картинка меняется. Останавливаюсь на одной стороне, формирую посыл, маленький камушек лежащий рядом поднимается.

Чувствую, что могу больше.

Сознание разветвляется, каждая из веток реальна, я могу передавать через неё команды. Вокруг меня уже с десяток камней, все висят в воздухе. Голова кружится и болит, ощущения сродни тем, которые были, когда я управлял отрядом.

Отбрасываю контроль над предметами. Пользуюсь своим навыком, всем своим естеством, представляя дом бабушки. Входную дверь, коврик, цветочных горшки, запах герани и звук проезжающих машин.

Десятки потоков сознания устремляются вперёд. Чувствую, как что-то происходит на расстоянии вытянутой руки. Открываю глаза и успеваю заметить, как гаснет окно перехода. Маленькое, размером с блюдце, но я уверен, что видел входную дверь знакомого домика.

Это меня воодушевляет. До поздней ночи пробую снова и снова.

Голова напоминает один большой нерв, в который вгоняют иглы. Ненадолго теряю сознание, падая на холодный камень. Пробую снова, а затем снова, пока из носа не начинает идти горячая кровь.

Лежу на камне, будто морская звезда, раскинув конечности.

Рядом разгорается арка портала, но на эмоции нет сил.

Появляется дед, осматриваясь по сторонам. В его взгляде что-то нечитаемое, наверное, разочарование.

— У меня почти получилось, иди на хрен, — отворачиваюсь.

Сильные руки поднимают меня с земли, сопротивляться нет желания. Ядро на нуле, я даже не чувствую его, это вызывает апатию.

Теряю сознание, теперь уже в последний раз.

* * *

Когда пришёл в себя, испугался.

В этот раз не было перехода в другую реальность. Очнулся в своей кровати, там же, откуда меня забрал дед. За окном снова разворачивалась стройка. Кажется, я даже заболел после вчерашнего, голова гудела, в горле першило, нос был заложен.

Неожиданно в комнату вошла симпатичная девушка. Одета она была в простое платьице, кажется, домашнего производства. В руках поднос, на нём испускающие пар тарелки.

По внешности понял, что это одна из немок.

Волосы пшеничные, полные губы, горбинка на носу.

— Доброе утро, Фёдор Константинович, — произнесла она с небольшим акцентом. — Ваш завтрак. К вам просится Светлана Романова.

— Пусть войдёт, — автоматически ответил я.

Она что, сделала книксен? Поставила поднос мне на кровать и ушла.

Что тут происходит? Непонимание росло в геометрической прогрессии.

В комнату вошла Света.

— Может, ты расскажешь, что это такое? — махнул я рукой в сторону вышедшей из комнаты девушки.

— Это Ганц озаботился, — проворчала Света, явно не одобряя. — Увидел, как тебя дед отправил на море, а затем вернул, бледного и выжатого. Тут же кого-то из своих определил, я и глазом не успела моргнуть, тебя раздели, чем-то натёрли, положили в кровать. А сегодня так и вовсе не пустили меня сюда!

— Ничего себе. — Всё вставало на свои места. — Я поговорю с Ганцем.

— Понравилось, что тебе девчонки завтрак в кровать носят? — прищурилась Света. — Признавайся!

— Да, — я посмотрел в её глаза. — А тебе бы не понравилось?

— Кхм… эм…

— Лучше расскажи, что ещё происходило, пока я был в отключке, — быстро переключился я.

— Если не брать во внимание то, что твои работники устроили тут переворот власти, ничего интересного, — ехидно отчиталась Света. — Поставки пришли в срок, материалов пока хватает, ремонт идёт полным ходом. Что ни говори, а немцы знают толк в работе. Ах да, приходил лысый, как там его… Вадим!

— Что он хотел?

— Поговорить с тобой, но когда узнал, что ты неважно себя чувствуешь, сказал, что пришлёт информацию.