от волнения, я сделал шаг, потом второй. Я словно плыл в бассейне, полном чернил.

Я судорожно шарил по стене в поисках выключателя. Ага, вот он! Щёлк! Зажёгся свет.

Мы одновременно завопили – от удивления? От восхищения? От страха?

– Ух ты!!!

Комната была целиком розовая: абажур, шторы, ковёр, покрывало на кровати – всё розовое. И множество кукол.

В отличие от всего дома здесь не было ни грязи, ни пыли, только душновато. И никого…

– Это сон? – пробормотала Виолетта.

Словно загипнотизированная, она подошла к кровати, где рядком сидели куклы, и схватила одну. Фарфоровая голова, стеклянные глаза, которые открывались и закрывались, платье в оборках… Игрушка бабушек. Я видел таких в витрине антикварной лавки возле школы.

– Ма-ма, – произнесла кукла, когда сестра её положила.

От этого слабого голосочка, нарушившего тишину, у меня по спине мурашки пробежали.

Атмосфера здесь была невыносимой. Не знаю почему, но мне хотелось заорать и убежать со всех ног. Что же на меня так подействовало? Запах? Запах старины?

– Надо проветривать, здесь воняет! – сказал я, направляясь к занавешенному окну.

– Надо солнышко впустить! – добавила сестра.

Я отдёрнул штору и вскрикнул от изумления.

Окно было замуровано.

Вот почему его не было с внешней стороны дома! За стеклом была глухая стена, снаружи увитая розами.

– Что же всё это значит, Виолетта? – едва выговорил я, словно в бреду.

– Не знаю… – ответила она, кусая губы.

– Комната без окна, дверь не открывается. И кажется, здесь живут, хотя дом необитаем уже много лет…

– И этот стук…

От такой таинственности нами овладел страх. Мы выскочили из комнаты, захлопнули дверь, придвинули шкаф и поспешно спустились на первый этаж.

– Ни за что туда больше не пойду! – выдохнула Виолетта. – Хоть режь меня!

– Я тоже! Родителям расскажем?

– Ты с ума сошёл! В кои-то веки у нас есть такая тайна!

В этот момент из кухни вышла мама со стопкой тарелок.

– Ну и видок у вас! – засмеялась она. – Как будто с самим дьяволом встретились!

Ну, так это было почти правдой…

Весь оставшийся день какая-то мысль беспокоила меня. И только ложась спать, я понял: мы забыли выключить свет в розовой комнате! И от сознания того, что там, прямо надо мной, в таинственной комнате ярко сияет свет, у меня кровь стыла в жилах.

Глава 7. Виолетта пропала!

Не знаю, как к этому относилась Виолетта, но для меня быть новичком – ужас ужасный! Тем более что я второй раз шёл в четвёртый класс и оказался там самым старшим.

Но выбора у меня не было. В то утро, отправляясь на работу, папа с мамой подвезли сестру в сельскую школу, а меня в колледж, на несколько километров дальше. На прощание папа сказал:

– В четыре часа школьный автобус довезёт вас до виллы. Надеюсь, вы будете вести себя прилично: мы вернёмся только к семи.

Я кивнул. Я привык присматривать за сестрой: с тех пор, как она пошла в школу, после уроков с ней занимаюсь я!

– Я на тебя рассчитываю, – подчеркнула мама. – Смотри, чтобы Виолетта чего-нибудь не натворила. Неприятности всегда происходят неожиданно!

– Не беспокойся, мама, присмотрю, клянусь-обещаю!

Мы обнялись на прощание. Машина уехала, я остался один перед колледжем, где по ту сторону ограды галдела толпа незнакомцев.

Едва я вошёл в класс, как учитель французского – он же наш классный руководитель – вызвал меня к доске.

– Познакомьтесь, это Кирил Декойн. Он теперь будет жить в нашем районе, – объявил он. – Надеюсь, вы его хорошо примете!

По классу пробежал шепоток, но я уже к такому привык. Всегда находятся дурачки, которые, услышав моё имя, воображают себя остроумными. Это ещё с детского сада началось.

Я сел за заднюю парту, потому что другого свободного места не было.

Не особо приятно быть новеньким. Одноклассники косились на меня и хихикали. Толкали друг друга локтем и снова едва сдерживали смех. Да что же во мне такого смешного?

Я пытался слушать учителя, но голова моя была занята другим. Я думал о странном вчерашнем открытии. Если бы эти дураки знали, они бы так не смеялись…

Время шло. Уроки и перемены сменяли друг друга. У меня не было ни одного товарища, и время до четырёх часов тянулось невыносимо медленно. Наконец я с облегчением забрался в автобус, который повёз меня к дому.

Виолетта села в него возле своей начальной школы. Наконец-то есть с кем поговорить! Нечасто я был так рад видеть мою сестру.

Рядом со мной было свободное место. Я помахал ей, но она равнодушно повернулась спиной.

Это меня ошеломило.

Я судорожно припоминал, почему Виолетта могла так себя вести? Но сколько ни ломал голову, не мог вспомнить никакой ссоры. Вчера мы были вполне себе друзьями. Открытие розовой комнаты так нас потрясло, что даже мыслей не было поругаться как обычно. Общие тайны сближают…

Так в чём же дело?

Я смотрел на сестру. Руки сложены на груди, взгляд неподвижный, лоб нахмурен. У моей сестрицы скверное настроение, а я почему-то виноват и должен с этим разбираться!

А если… Ну конечно! Что же я раньше не сообразил? У неё такое скверное настроение не из-за меня. Это всё первый день в новой школе! Видно, у неё тоже всё прошло негладко, а я попал под горячую руку.

Лучше пока её не расспрашивать: она может послать очень далеко!

Так я размышлял, пока не показались стены нашей виллы. Через несколько минут, всё ещё не сказав друг другу ни слова, мы толкнули решётчатую створку ворот и вошли.

– Пей свое какао, Виолетта!

Сестрица мрачно поглядела на меня.

– Я же уже сказала, что не хочу, хочу кока-колы!

– На полдник кока-колу не пьют!

Рассерженная Виолетта смерила меня взглядом.

– Да кто ты такой, всезнайка, чтобы мне указывать?

Я выпрямился во весь рост: старший брат есть старший брат.

– Я обещал маме, что присмотрю за тобой, так что пей какао или я рассержусь!

– Хотела бы я поглядеть на это! – фыркнула Виолетта.

В ярости она отпихнула стул, чтобы убежать. Я преградил ей дорогу.

– Куда?

– Наверх! Лучше я запрусь в своей комнате, чем буду и дальше любоваться на твою противную рожу!

С трудом сдержавшись, я вернулся на кухню. Девчонка становится просто невыносимой.

Жаль, однако. Если бы не она, жизнь могла бы быть прекрасной!

Когда мы жили в квартире, мы неизбежно всё время ссорились: нам было тесно. Один всегда мешал другому. Если Виолетта включала телевизор, я не мог делать уроки. Если ко мне приходили друзья, она запиралась в ванной, чтобы, как она говорила, посидеть спокойно, и никто не мог туда попасть. Если я включал музыку, она демонстративно затыкала уши.

Но на вилле «Чайная роза» места было полно. Да ещё и сад. Так что после открытия розовой комнаты я подумал, что мы больше не будем ссориться.

И тут вдруг Виолетта стала такой злобной…

Выходя из-за стола, я размышлял, что не очень здорово, если такое будет повторяться каждый день.