после завтрака первым делом созвониться со своим врачом, чтобы просто поговорить с ней.

Скотч протиснулся в дверь туалета, недвусмысленно заорал и упал ей в ноги.

– Идем завтракать, ты, смотрю, похудел за ночь.

Она схватила под лапы кота и прижала к груди. Задержавшись на пороге, чтобы найти в чемодане что-нибудь из одежды, Вика надела синее кимоно, то, что лежало сверху. Зачем она брала вообще что-то кроме него, Вика спрашивала себя пока шла в сторону кухни. Дома она и вовсе ограничивалась нижним бельем и длинной рубашкой или футболкой. Шторы она плотно закрывала, а выходить на улицу не планировала в ближайшее время, как и не ждала гостей. Когда она собирала чемоданы, пожалела, что не поинтересовалась у Ани насчет внутренних камер, поэтому прихватила немного больше одежды, чем стоило. Вполне хватило бы кимоно да пижамы. Все последующие вещи полетели в чемодан с чисто русским «вдруг пригодится».

Кухня Ани была размером с ее однокомнатную квартиру-студию в городе. Из нее дверь вела в еще большую столовую. Завтракать одной в большой столовой? Вика поежилась. Она на секунду заглянула в столовую, заметила отблеск огромной люстры у потолка и плотно заперла дверь между кухней и столовой. Проще представить, что ее нет, чем вглядываться каждый раз в темноту, угадывая там очертания стола и стульев, дальних окон, предусмотрительно закрытых шторами. Ей вполне хватит небольшого круглого столика апельсинового цвета и трех стульев с такого же цвета мягкой обивкой. Рядом – плита, раковина и холодильник. В углу стояла посудомоечная машина, сверху – чайник и небольшая микроволновая печь. Вика удовлетворенно кивнула. Она была уверена, что посудомойкой она будет сама, поскольку пользоваться машинкой не умела, но все остальное было очень кстати, как и тостер, засунутый между раковиной и сушилкой.

Кот уплетал сухой корм, урча, как обычно. Он будто был у себя дома, и его ничто не беспокоило, это было удивительно и замечательно одновременно. После двух переездов, кот стал спокойнее относиться к незнакомым запахам, к тому же, хозяйка оставалась рядом.

Вика залезла в холодильник и достала первое, что приглянулось. Весь прошлый день она была занята проверкой вещей, которые уложила в чемоданы в третий или четвертый раз, она не помнила, и, кажется, забыла о еде. На одной из полок холодильника она заметила несколько бутылок вина, красного, как она любила. Значит, об этом Анька писала в той записке, что оставила ей. Сюрприз от Леши. Поборов желание откупорить одну, Вика закрыла дверцы и занялась завтраком. Пока мастерила гигантских размеров бутерброд, она размышляла, стоит ли позвонить своему врачу или оставить разговор с ней на другой день. Та дала ей номер еще четыре года назад, когда Вика попала в больницу. С тех пор на ее номер она отвечала сразу, пусть и не всегда с удовольствием. Порой Вике казалось, что она единственный такой пациент Натальи Станиславовны, у которого проблемы были не из числа придуманных. Когда их сеансы проходили три раза в неделю, еще до больницы, та часто повторяла, что вся проблема лишь в ее голове.

– Ты когда-нибудь пробовала выходить на улицу по ночам или, скажем, с закрытыми глазами?

Вика качала головой, сидя на редкость в удобном, убаюкивающем кресле психотерапевта. Эта комната, как и голос Натальи, всегда успокаивали ее. Закрытые темными тяжелыми шторами окна, через которые едва пробивалось солнце, рядом на столике – большой аквариум с золотыми рыбками и медленно поднимающимися пузырьками воздуха в нем, спокойного цвета обои на стенах, на которых были гордо развешены все дипломы хозяйки кабинета. Если бы не все это, Вика не стала бы тратить своего времени и денег на врача. В те времена она еще могла выходить из дома, быстро садилась в такси, вжималась в кресло и почти не дышала, пока не приезжала в пункт назначения.

– А что это изменит? Только если при этом еще и затыкать уши наушниками или берушами. Но тогда я могу попасть под машину, не так ли?

– Но ведь ты как-то добираешься до меня? – в голосе психотерапевта звучала улыбка. Они перешли на «ты» в самом начале сеансов. Вике так было проще, и Наталья не стала возражать. Так она чувствовала, что говорит не просто с врачом или посторонним, а с подругой.

– Да, на такси. Кабины машин до ужаса маленькие и комфортные для меня. А что касается ночей… Что ж, я попробую. Только ведь школы не работают по ночам.

– А будь это возможно, ты бы вернулась работать в школу?

Вика отрицательно покачала головой.

– Детские сады?

– Возможно.

– Есть специальные учебные учреждения, где требуются работники и по ночам. Ночные няни, к примеру.

Вика пока не думала о работе, такие мысли зарождали панику, как и мысли о том, чтобы выйти на улицу средь бела дня и просто прогуляться. Как часто она сидела у окна с чашкой кофе и почти с завистью смотрела на людей, которые снуют туда-сюда. У них были планы, была работа, личная жизнь и не было страха, той пожирающей ее разум и рассудительность крысы, которая прокрадывается внутрь, стоит ей только открыть дверь и сделать шаг на улицу. Наталья считала, что панику победить просто, нужно лишь встретиться со своим страхом лицом к лицу.

– Предлагаете сходить в морг на трупы посмотреть? Рядом прилечь или ночь провести?

Наталья глубоко вздохнула.

– Может, тебе стоит начать заниматься йогой? Необязательно даже ходить в залы и общаться с кем-то. Есть специальные онлайн-курсы для таких, как ты. Йога учит спокойствию, умению держать эмоции и страхи под контролем.

Вика рассмеялась. Она помнила, как пыталась задолго до визитов к Наталье, сама излечиться этой индийской методикой. Тогда в школе ей дали месячный отпуск на восстановление, как они сказали, «моральных сил». Но первый онлайн-сеанс стал последним. Не могла она сосредоточиться, стоя на одной ноге и руке, вытянув две другие и слушать голос из ноутбука, который повторял, о ровном дыхании. Ровное? Вика вспомнила, как тряслись руки и ноги, а дыхание с хрипом вырывалось из груди.

– Йога мне не подходит. Пусть это будут таблетки.

– Таблетки – не выход. Ты должна что-то пробовать, пытаться вернуться к нормальной жизни. А твои страхи – в твоей голове, – последнее они сказали хором: Наталья – убежденно, Вика – обреченно.

Именно страх был постоянной темой беседы между ней и психотерапевтом. Словно бы та пыталась найти причину его появления в жизни людей через Вику.

И этот разговор не стал исключением.

– Ты все еще чувствуешь страх, когда кто-то стучит в дверь?