— Церон на тебе помешался, — выплюнул он. — Та светловолосая рабыня, которую я достал ему. он даже смотреть на неё не пожелал. Пришлось продать её в Янтарный квартал — она была бледная от счастья.

Должно быть, на моём лице отобразился ужас, потому что Гирен лающе засмеялся:

— Ты ведь не уйдёшь от его снов. От него.

— Пошёл ты!.. — выдохнула я.

Он лишь расхохотался:

— Церон заклеймил тебя. Но сейчас ты моя.

Я сжала в руке стилет. «В настоящем поединке ты не используешь ничего, кроме голоса и глаз», — когда-то сказал мне Тень. И я усвоила урок.

Не отрывая взгляда от Гирена, я кинулась к нему, целясь в грудь. И в последний момент, когда его лапы готовы были сомкнуться на моём горле, — нырнула вниз по его животу, словно бесстыдная любовница, и вонзила стилет во внутреннюю сторону бедра, взрезая жилы.

Дьявол, я целилась в место, которое было куда уязвимее, но Гирен отреагировал мгновенно: короткий удар тут же лишил меня дыхания. Я резко выбросила вперёд руку со стилетом, целясь в незащищённый бок, но демон увернулся, а в следующий миг — я даже не поняла как — мощный удар лапы отбросил меня на ложе.

— Кажется, я всё-таки позову своих людей, — глухо проревел Гирен. — Надо же кому-то подержать твои ноги, пока я наслаждаюсь видом.

Из его бедра текла кровь, но куда медленнее, чем мне хотелось. Стилет вдруг показался мне тонкой тростинкой рядом с мощными когтями Гирена. Надо мной нависал распалённый демон, а на мне не было даже рубашки, и чувство, что я обнажёна и беззащитна, пульсировало в груди всё острее.

Дверь за моей спиной вдруг скрипнула, и меня пронзила паника. Нет! Если охранники Гирена сейчас меня скрутят, мне останется лишь только биться под ним, пока он не насытится и не отвезёт меня Церону.

Демон навис надо мной, не отрывая взгляда от стилета в моей руке.

— Сейчас я отберу у тебя эту игрушку, — с хриплым рычанием сообщил он. — А потом ты начнёшь кричать для меня. Тебе понравится.

Я глядела в его оскаленную пасть, и меня вдруг охватило ледяное спокойствие. Страх отступил. Охранники? Плевать. Я холодно прищурилась, мысленно намечая удар. Гирен даже не представляет, какие преимущества открываются из этой позиции. Удар локтем собьёт с него спесь, а потом…

В следующий миг дверь распахнулась. Гирен резко выпрямился, оборачиваясь, — и я, широко раскрыв глаза, увидела, как длинное, невозможно длинное лезвие описывает сверкающую дугу. Фонтан крови взвился в потолок, и одну-единственную долю секунды я заворожённо смотрела на то, как голова Гирена слетает с плеч.

Мгновение спустя я перекатилась на ложе и вскочила на ноги. И попятилась к стене, глядя на залитую кровью комнату. Алая спальня оправдала своё название этой ночью: потоки крови хлестали, забрызгав стены, пол и даже потолок. Безголовое тело Гирена рухнуло, и вокруг него расплывалась огромная багряная лужа, окончательно испортив ковёр.

Но тот, кто держал в руках меч, словно вовсе бы и не обращал на это внимания. Вместо этого его взгляд был прикован ко мне.

Я усмехнулась.

— Что ж, — произнесла я. — Давно не виделись, Тень.

Призрачные крылья медленно складывались за спиной Тени, а лицо принимало знакомое спокойное выражение.

Его костюм оставался прежним. Длинный чёрный плащ с серебристой каймой, высокие чёрные сапоги и знакомая безрукавка, повторяющая чешую демона. Небрежно лежащие короткие волосы, знакомый холодный прищур… вот только лицо было куда бледнее обычного. И ещё были расширены зрачки. У Тени были глаза того, кто совсем недавно глядел в лицо смерти.

Минуту мы смотрели друг на друга. Потом Тень вытер катану и резким жестом вернул её в ножны.

— У меня всё было схвачено, — сообщила я, словно это что-то меняло.

Тень едва заметно поднял бровь:

— Я так и понял.

Я перевела дух. Нам повезло, что мы были в домике Чёрных Роз: в этой спальне Гирена не осмелился бы беспокоить никто. Но времени было немного.

— Гирен говорил, что ты почти мёртв, — глядя в бледное лицо Тени, выпалила я. — Что тебя ранили в сердце, что ты умираешь. Какого чёрта! Как это произошло?

— Я наполовину демон, — холодно произнёс Тень. — Мы исцеляемся быстро.

— Я не об этом!

Он прищурился:

— То есть ты не печёшься о моём здоровье — тебе лишь хочется знать, как меня ранили. Почему-то меня это не удивляет.

— Ты.

Я осеклась. Я вдруг вспомнила свой кинжал, который Тень небрежно пропускал между пальцами, играя с ним рассеянно, как с карандашом. И вспомнила его слова.

«Сделать так, чтобы кто-то оказался на волосок от смерти, — куда труднее, чем просто его убить. Ты смогла бы?»

Я почувствовала, что бледнею. Неужели Тень сам.

Нанёс себе глубокую и опасную рану, чтобы никто не подумал, что он участвовал в моём бегстве? Рану, которая легко могла оказаться смертельной?

— Нет, — прошептала я. — Ты не мог совершить такую глупость.

— То есть ввязываться в смертельную схватку с демоном, прикрывшись шпилькой, — Тень бросил быстрый взгляд на ковёр, — это верх благоразумия, как я понимаю?

Теперь он смотрел на мою обнажённую грудь, и в глазах его была знакомая усмешка. Я невольно подавила порыв набросить на себя хоть что-нибудь. Даже окровавленное покрывало бы вполне подошло. Чёрт, почему я каждый раз оказываюсь перед ним голой?

Я повела плечом.

— Ты что-то имеешь против последней моды Чед Наты?

— Предлагаешь мне рассмотреть тебя поближе? — Тень хищным шагом двинулся ко мне. — Или, может быть… попробовать на вкус?

Он вдруг оказался совсем рядом, так, что я могла бы податься вперёд и потереться голым животом о его плащ. Он мог бы прижать меня к стене, если бы хотел. Но вместо этого Тень лишь обежал мои царапины быстрым, почти ощутимым взглядом и едва заметно кивнул, убедившись, что я невредима. Точно так же на меня глядел Конте после боя, хотя, конечно, в те минуты на мне было куда больше одежды.

Я подняла голову, и Тень коснулся моего подбородка.

— Ты совершенно сошла с ума, — уронил он. — Шпилька и цветная пудра? Серьёзно?

— С тобой это сработало.

Тень хмыкнул:

— В твоих фантазиях.

— Я тебя ранила!

— А я обезоружил тебя, купил и получил в полное своё распоряжение. И, если уж вдаваться в детали, ты моя до сих пор.

Его палец медленно обвёл контур моего ошейника, мимоходом коснувшись ямочки на горле, и у меня предательски дрогнули колени.

— Прекрати, — прошептала я.