Эверилл отвлекла от этих мыслей Бесс, которая внезапно вырвала сорочку из ее рук и отбросила в сторону.

— Мы умоемся, как делаем это каждое утро, а тогда уже вы можете одеться и идти. Подождет ваш шотландец, — твердо сказала Бесс, подводя Эверилл к тазу на сундуке.

— Он вовсе не мой шотландец, — возразила Эверилл, чувствуя, что лицо ее при этом вспыхнуло.

Но, зная по опыту, что спорить с Бесс бесполезно, она не стала сопротивляться, схватила чистое полотенце, принесенное горничной, окунула его в воду и быстро начала обтираться.

Бесс была удовлетворена. Она взяла сорочку, которую вырвала из рук Эверилл, потом принялась выбирать платье, подходящее для предстоящего дня.

Эверилл торопливо умывалась, не обращая на нее внимания.

Потом Бесс помогла ей одеться, но двигалась так медленно, что Эверилл страшно хотелось поторопить ее. Когда покончили с последней шнуровкой, она с облегчением вздохнула и сразу бросилась к двери.

— А волосы? — рявкнула Бесс, и Эверилл остановилась.

С нетерпеливым вздохом она вернулась обратно и позволила горничной заняться своими волосами. Какая скука! Она нетерпеливо топала ножкой.

— Ну вот, — наконец сказала Бесс. — Теперь можете спуститься вниз и позавтракать.

— Я пойду взгляну на Кейда, — сказала Эверилл, направляясь к двери.

— Лучше сперва позавтракайте, — твердо сказала Бесс. — С ним ваш брат и три шотландца. Сейчас их не обрадует ваше появление.

— Значит, он проснулся? — спросила Эверилл.

— Да. На рассвете этот малый снова проснулся, и Мэбс его обиходила. Его напоили, покормили и вымыли.

— Чем Мэбс его кормила? — обеспокоенно спросила Эверилл.

— Бульоном, как вы велели, — успокоила ее Бесс и сухо добавила: — Хотя она говорит, что ему хотелось наполнить желудок чем-то поплотнее, и он поднял из-за этого шум.

— Скорее всего пока еще его желудок не примет плотной пищи, — сказала, нахмурившись, Эверилл.

— Так Мэбс ему и сказала. Он ей не поверил, пока бульон и мед не запросились обратно. Тогда он стих и перестал требовать нормальной еды.

Эверилл кивнула. Услышанное ее не удивило. Когда Кейда привезли, она пыталась влить ему в рот немного бульона, но накормить человека в бессознательном состоянии было трудно. И теперь, после двух недель, в течение которых он проглотил лишь несколько глотков жидкости, даже кружка бульона или меда могла вызвать тяжесть в желудке.

— Так вот, — сказала Бесс, снова обратив на себя ее внимание, — идите вниз и позавтракайте, пока он говорит со своими друзьями. А потом можете навестить его.

— Хорошо.

Эверилл вздохнула и открыла дверь. Ей действительно хотелось самой увидеть, что Кейд проснулся и чувствует себя хорошо, но она понимала — Бесс права и ее присутствие сейчас нежелательно. Можно не сомневаться, что Кейд должен дать какие-то указания своим людям, объяснить, какие вести передать своим домашним, чтобы те знали, что он жив и в порядке и так далее. Уилл говорил ей, что у Кейда есть сестра по имени Мерри, а также два брата и отец, и она не сомневалась, что все они беспокоятся о его здоровье. Она тоже беспокоилась об Уилле, когда о нем не было вестей более трех лет с тех пор, как он уехал, чтобы присоединиться к походу Эдуарда, и была вне себя от радости, когда две недели назад он вернулся в Мортань.

Когда Эверилл сошла вниз, большой зал был полон людей, которые приходили и уходили. Столы были почти все заняты людьми, а слуги суетились, подавая еду и питье.

Эверилл села на свое место рядом с отцом, улыбнулась ему, тихо пожелала доброго утра, а слуга бросился к ней с медовым напитком, хлебом и сыром.

— Доброе утро, девочка, — весело приветствовал Эверилл отец. — Я слышал, наш шотландец очнулся и чувствует себя хорошо.

— Да.

Она слегка улыбнулась и кивнула. Когда Кейд очнулся вчера вечером, было уже поздно и большинство обитателей замка уже легли или собирались ложиться. Вероятно, отец был среди тех, кто уже ушел к себе.

— Привела его в порядок и выходила? Ты славная девочка, Эверилл. Любой был бы рад взять тебя в жены, — сказал он, а потом нахмурился. — Не понимаю я этих нынешних глупых молодых людей. Любой был бы счастлив заполучить тебя, а они отворачиваются от тебя как от зачумленной.

Эверилл вздохнула, поняв по его голосу, что он сбит с толку. Он действительно не понимал, и она остро ощутила его огорчение. Кашлянув, она тихо сказала:

— Отец, у меня рыжие волосы. Многие считают, что это либо дьявольская метка, либо это говорит о неистовом нраве, либо о распущенности, либо…

— Ба! — нетерпеливо прервал ее лорд Мортань. — Глупые предрассудки. У твоей матери были такие же волосы, а она всегда была славной и покорной женой. Ни разу даже не взглянула на другого мужчину, и она явно не была ни злой, ни буйной. Ни в малейшей степени. Что за чушь!

— И еще у меня на щеке эта метка, — не унималась Эверилл, твердо вознамерившись заставить отца увидеть то, что видят другие. — Некоторые считают, что это тоже дьявольская отметина.

— Это всего только маленькая родинка, — с возмущением возразил отец. — Не больше горошинки. Она почти незаметная.

Эверилл не стала с ним спорить, она лишь указала на свой последний недостаток — по крайней мере на тот единственный оставшийся, о котором она решилась упомянуть:

— Когда я волнуюсь, я начинаю заикаться, поэтому кажется, что я дурочка, а я всегда волнуюсь, когда встречаюсь с теми мужчинами, которых вы хотели бы женить на мне.

— Да, это так, — со вздохом согласился отец, явно не находя аргумента, чтобы оспорить этот пункт, однако потом указал с досадой: — Но ты ведь не заикаешься среди друзей и близких.

— Да, — согласилась она. — Среди них я не беспокойная и не застенчивая.

— Тогда, быть может, если ты станешь смотреть на этих мужчин скорее как на друзей, чем на женихов… — Он замолчал, заметив сомнение на ее лице, но, сделав над собой усилие, предложил: — Или, вероятно, мы могли бы помочь тебе сохранить спокойствие, и ты не будешь заикаться, когда они приедут.

— Как?

Отец задумался, и его рука бессознательным жестом потянулась к стоявшей перед ним кружке с разбавленным элем, который он очень любил. Он поднял кружку и внезапно замер, уставившись на дочь. Глаза его широко раскрылись, брови поднялись, и он произнес уверенно:

— С помощью выпивки!

— С помощью выпивки? — с удивлением повторила Эверилл.

— Да. От выпивки мужчины всегда становятся разговорчивей и веселей. Она и на тебя подействует таким же образом.

— Ах, отец… — с ужасом попыталась возразить Эверилл.

Отец не услышал ее и поспешно продолжал:

— Мы попробуем проделать это при первом же удобном случае. Я подумаю, к кому нам подъехать следующему, а потом, как только он будет здесь, мы дадим тебе выпить стаканчик-другой нашего лучшего виски прежде, чем он с тобой встретится, и… — Он вдруг встал. — Я должен пойти просмотреть тот список мужчин, которые потеряли жен или никогда не были помолвлены, и выбрать из них самого лучшего, чтобы попытаться. О, это великолепная мысль! Жаль только, что она не пришла мне в голову раньше.