— ярды розового тюля, собранного вручную, — развевается вокруг ног и стелется за спиной, как неземные венки тумана. Поскольку мой наряд так декадентски женственен, я дополнила его белыми сетками и черными боевыми сапогами.

Глаза следят за тем, как я грациозными шагами пробираюсь через сад мира. Я занималась балетом, пока не переехала в Англию, чтобы поступить в Спиркрест, поэтому я знаю, как ходить так, словно я не прикована к земле силой тяжести. Я знаю, как произвести впечатление.

Мне нужно произвести впечатление сегодня вечером.

От этого зависит мой план.

Камми находит меня, когда я наливаю себе фужер шампанского. На ней прозрачные брюки, расшитые сотнями крошечных кристаллов, головокружительные каблуки и черное бюстье. Ее волосы — самостоятельное украшение, на плечах — роскошный черный плащ. Она уже подвыпившая, и при виде меня она спотыкается, падая в мои объятия.

— Ну как? — прохрипела она мне в ухо. — Ты трахнула садовника?

Мои мысли сразу же устремляются к загадочному мальчику из оранжереи. Откуда Кэмми могла знать о нем?

— Ч-что? — спрашиваю я, нервничая без причины.

— Мистер Мортон! — восклицает она, хихикая. — Ты трахалась с мистером Мортоном?

Я закатываю глаза и отталкиваю ее от себя. — Неужели кому-то, кто выглядит как я, нужно опускаться так низко?

— Эй, не надо так наезжать на мистера Мортона, — полукричит она сквозь музыку. — Может, он и не промах, знаешь ли. — Она наклоняется, почти падая на меня, чтобы прошептать мне на ухо. — Я слышала, что бедняки трахаются жестче, чем рок-звезды.

И снова мои мысли возвращаются к мальчику в теплице — как же его звали? Я думаю о его больших руках, широких плечах, легкой силе и спокойном поведении. Как такой человек, может трахаться?

И тут краем глаза я замечаю знакомое лицо. Я поворачиваюсь и провожаю его взглядом. Эван выглядит как модель Calvin Klein, без особых усилий, в белой футболке и синих джинсах. Он рассеянным жестом откидывает со лба распущенные светлые локоны, пробираясь через Сад Мира.

Я пытаюсь поймать его взгляд, но он смотрит чуть в сторону. Он идет решительно, его взгляд устремлен в одну точку. Я прослеживаю прямую линию его взгляда, и у меня замирает сердце.

Стоя у кучи деревьев, префект Софи Саттон без гроша в кармане танцует со своей маленькой подругой Араминтой Уилсон-Синг. Араминта не бедная и не безымянная, как Софи. При желании она могла бы стать одной из нас, но я полагаю, что она более милосердная душа, чем я. Иначе зачем кому-то тратить столько времени на такую скучную особу, как Софи?

Судя по тому, как Эван смотрит на Софи, она могла бы быть самым прекрасным существом на свете. Но когда я смотрю на нее, то вижу лишь высокую, грузную молодую женщину с густыми темными бровями, серьезным лицом и в таком платье, которое можно надеть на похороны старого родственника.

Может быть, Камми была права насчет того, что бедняки трахаются сильнее, чем рок-звезды. Иначе с чего бы Эвану так смотреть на Софи? Ведь они даже не ладят друг с другом. Если уж на то пошло, они ненавидят друг друга.

И все же он идет к ней, словно его влечет к ней сила, с которой он не в силах бороться. Я не могу позволить ему добраться до нее. Мой план не предполагает участия Софи Саттон, а эта вредная маленькая дрянь префект разрушит все мои тщательные планы и труды.

Вырвавшись из объятий Кэмми, я отбросила купе с шампанским и бросилась через сад мира. Я не из тех, кто бегает — это очень вульгарно, но отчаянные времена требуют отчаянных мер.

Я бегу по глянцевым лужайкам навстречу Эвану, а затем бросаюсь ему наперерез. Он наконец отрывает взгляд от Софи и с некоторым удивлением смотрит на меня.

— Ты не потанцуешь со мной, Эван? — спрашиваю я со своей самой невинной и соблазнительной улыбкой сирены. — Это моя любимая песня.

Я даже не знаю, какая песня играет в данный момент — я не собиралась этого говорить. Мой рот работает на автоматизме, мозг все еще догоняет, пока мой пульс медленно падает обратно.

— Я сейчас занят, — говорит он, пожимая плечами. — Может быть, позже?

Это типичное поведение Эвана. Он никогда бы не стал грубить никому, кроме Софи Саттон, но это все равно отказ. Это его милый, неконфликтный способ избавиться от меня.

Но я знаю, как обращаться с мужчинами. Эван не знает, чего он хочет, не совсем, но я могу ему это показать.

— О, ты занят? — Я придвигаюсь ближе и смотрю на него сквозь ресницы. — Я могу тебе чем-нибудь помочь?

Если бы вокруг не было так много людей, я бы попробовала сделать что-то более смелое, но я не хочу оказаться в социальных сетях с надписью "Отчаянная светская львица хватает член звезды-спортсмена".

— Нет, — растерянно говорит он.

Затем он нагло обходит меня стороной и уходит. Вот так просто. Без единого слова или взгляда.

Так много для моих роз и фатина, для моего идеально накрашенного лица. Неужели я теряю хватку? Неужели Эван настолько отвык от красоты, что его могут очаровать только беззубые девушки с большими бровями и отсутствием чувства моды?

Стоя на холоде и уперев руки в бока, я наблюдаю за Эваном. Я слежу за языком его тела, когда он разговаривает с Софи, за тем, как каждая его часть, кажется, тянется к ней. Я наблюдаю и за ней, за тем, как она смотрит на него своими темными глазами, как она держит его взгляд, словно бросая вызов, словно осмеливаясь бороться с ним. Напряжение между ними, ненависть и желание, смешавшиеся воедино, почти невыносимы.

Но я все равно смотрю.

Я смотрю, и у меня сводит живот. Мой план провалился, не успев начаться. Если я и верила, что мы с Эваном окажемся вместе, то только потому, что была слепа. Я думала, что Эван одержим Софи только в том смысле, в каком человек может быть одержим чем-то сильным, что он отчаянно пытается сломать. Но Эван не одержим желанием сломать Софи.

Он одержим желанием обладать ею.

Не знаю, почему мне потребовалось столько времени, чтобы понять это, хотя сейчас для меня это так очевидно. И что же мне остается?

Мой отец хочет, чтобы я уступила ему, делала то, что он хочет, и шла по тому пути, который он определил для моей жизни. Но это все, что я сделала до сих пор. Я позволила ему отправить меня в Англию, подальше от всех моих друзей.