Она открыла калитку перед небольшим домиком с зелёной дверью, который стоял в ряду таких же одинаковых домиков. Возле двери была арочка с проходом куда-то вглубь — Молли повела их именно туда.

— Бенджи! — позвала она тихонько. — Ау-у-у-у! Бенджи-и-и-и!

За проходом росла невероятных размеров фасоль, желтели громадные подсолнухи и пышно цвела мальва. Жужжали пчёлы, порхали и чирикали птицы. Тропинка, выложенная старыми кирпичами, уводила их всё глубже и глубже в заросли.

— А я в трубу видел совсем маленький садик, — сказал Пол.

— Маленький? — Молли усмехнулась. — Во-первых, ты смотрел сверху и издалека, во-вторых, бибикали машины, в-третьих, как раз тогда пролетал голубь, и в конце концов, сад на то и сад — он должен расти… Кстати, ты с какого конца в трубу-то смотрел?

— С узкого, — ответил Пол.

— То-то и оно, надо было с широкого! В узкое большой сад не умещается! — Она остановилась. — Ну наконец-то! Бенджи! Это я, твоя сестра Молли!

Между магнолий, на квадратной, засыпанной опилками и кудрявой древесной стружкой полянке, стоял деревянный верстак, на нём — пила, долото и деревянные фигурки животных и людей. На краю полянки был сарайчик с приоткрытой дверью.

Они подкрались ближе. Молли осторожно заглянула внутрь.

— Бенджи! — прошептала Молли. — Бенджи?

Пол и мама с папой смотрели через плечо Молли. В древнем кресле неподвижно сидел мужчина в зелёном комбинезоне и с бумажным мешком на голове. На мешке чёрным типографским шрифтом было напечатано:

— О господи, — прошептала Молли. — У него обострение. Ему опять плохо.

Она распахнула дверь.

— Я твоя сестра Молли, — прошипела она. — Всё равно я тебя вижу, Бенджи.

Она шагнула вперёд и сняла мешок с его головы. Вот он, Бенджи, ровно такой, как описывала Молли: очень бледный, красивый, бородатый и с нежным взглядом.

А ещё он был ужасно грустный, и в уголках его глаз блестели слёзы.

— Со мной гости, они хотят с тобой познакомиться, — сказала Молли. — Среди них ребёнок с очень странными идеями. Поздоровайся хотя бы.

Бенджи лишь печально на них посмотрел.

— Встань, дорогой, — велела ему Молли. — Поговори с гостями.

Он встал — худой и такой высокий, что ему пришлось пригнуться, чтобы, выходя, не удариться о притолоку.

— Но вы были маленьким и кучерявым! — воскликнул Пол.

Бенджи не ответил.

Они расселись на лужайке, на тёплой мягкой траве, под сенью грушевого дерева. На ветках зеленели плоды — пока совсем крошечные. Солнце медленно катило по небу, и к ним медленно ползла тень от их родного небоскрёба.

— Ну, Бенджи, — начала Молли. — Как ты сегодня поживаешь?

Он молчал.

— Насколько ты сегодня счастлив? — спросила она.

Он вздохнул. И вдруг спросил:

— По шкале от одного до десяти? — Говорил он очень медленно и тихо.

— Давай по шкале, — согласилась Молли.

— А счастье с какого конца? — уточнил он. — Где один или где десять?

Молли задумалась.

— Счастье — где десять! — решила она наконец.

— О-о-о-о-о, — простонал Бенджи. — Тогда я совсем несчастлив… Я — где один.

— Бедняга, — пожалела его мама Пола.

Бенджи согласно кивнул, и слёзы ручьём потекли по его щекам на траву.

— Погоди-погоди! — затараторила Молли. — Я балда! Ошиблась я, Бенджи, прости! Счастье — где один!

— Правда? — спросил Бенджи.

— Правда-правда! — ответила Молли. — Зуб даю!

Лицо его внезапно преобразилось.

— Ух ты! — воскликнул Бенджи. — Выходит, если я — где один, значит, я счастлив!

— Совершенно счастлив! — подтвердила Молли. — Счастливее не бывает!

Бенджи сжал кулаки и замолотил ими по воздуху. Потом вскочил и станцевал джигу.

— Ага!.. — кричал он. — Ура! Я чувствую себя… Восхитительно! Я не испытывал такого счастья с того самого чаепития, которому в марте прошлого года исполнилось три недели! Какая р-р-радость!

— Отлично! — сказала Молли. — Теперь успокойся и поздоровайся с этими милыми людьми.

Он ударил себя по коленкам, подпрыгнул, покрутился на пятке, крикнул «йо-хо-хо» и произнёс:

— Добрый день, милые люди. — Затем он наклонился к Полу. — Ты, верно, тот самый мальчик с идеями. Очень приятно познакомиться! Сейчас мы немножко поболтаем и примемся за дело. Да! Вот оно — счастье! Наконец-то!

— Вы же были маленьким, — произнёс Пол, когда Бенджи слегка успокоился. — И волосы у вас были кучерявые, и…

— А-а, это давно, — отозвался Бенджи. — Надо идти в ногу со временем.

— Но это было всего час назад, — сказал Пол.

— Целый час?! Даже за секунду может столько всего произойти! Про час я вообще молчу. Посмотри, как я только что переменился. И подумай о Плутоне.

— О каком Плутоне?

— О планете Плутон. Когда-то мы понятия не имели, что там, на окраине Солнечной системы, вообще что-то крутится. Затем какой-то гном-астроном посмотрел в свой телескоп, и вот он — Плутон! Минуту назад ничего на этом месте не было — пустота, чернота, тишина, простор; а потом — бац! — Плутон по небу плывёт!

— Но… — начал Пол.

— Зато теперь, — продолжил Бенджи, — астро-гномы решили, что Плутона там всё-таки нет, отменили его. От небытия к бытию и обратно. Плутон и глазом моргнуть не успел.

— Но… — начал Пол.

— Никаких «но». Дальше тишина, — остановил его Бенджи. — Это самая длинная речь, которую я произнёс за год. Умолкаю! — Он сжал губы и посмотрел на Пола. — Ееерь ооя ооееедь, — промычал он, не размыкая губ.

— Что? — растерялся Пол.

— Он говорит, что теперь твоя очередь говорить, — пояснила Молли. — Общение должно быть двусторонним, это его принцип.