мне по большому счету было плевать. Намного больше нервничал из-за Элеоноры.

Я не нашел Элеонору в палате и подумал, что она могла уйти. Это стало бы настоящим ударом сегодня.

Но мне повезло: я хорошо знал, где находится отделение для маголишенных.

Стоило войти в палату Пэгги, как в нос ударил знакомый запах отваров. Только это отделение пахло подобным образом. Ведь здесь лечили без магии.

Увидев Элеонору, я впервые немного успокоился за это тяжелое утро. Леди Фокс сидела рядом с Пэгги и держала ее руку своими.

Сама Пэгги словно спала, только вот выглядела слишком бледной и несчастной. В ней было не узнать ту женщину, из которой жизнь била ключом.

Я ожидал, что леди Фокс будет плакать, что плечи ее будут опущены, а глаза наполнены страхом. Но это была другая Элеонора.

Она выглядела уверенной, и даже, казалось, злой. В ее взгляде была решимость, а спина настолько прямая, словно ее поддерживал корсет. Я вспомнил, как она изменилась вчера, словно по щелчку пальцев.

Ее глаза пересохли, а руки перестали трястись. И это наводило на нехорошие мысли. Ведь я уже видел подобное, когда сам лежал в этом отделении.

Видел то, как люди справляются с горем. И если некоторые ищут поддержки, то другие отдаляются, замыкаются в себе и становятся совершенно чужими. Эти люди теряют желание жить. И я бы никогда не пожелал подобной участи для леди Фокс.

Должно быть, услышав меня, Элеонора обернулась и кивнула.

— Доброе утро, Адриан.

Голос у нее был тихий, но спокойный. Я кивнул в ответ.

— Доброе утро, — сказал и добавил: — Рад, что ты так быстро поправилась.

Я не знал, как начать разговор и имею ли на это право. Возможно, в глазах леди Фокс я и вовсе был мерзавцем, что посмел коснуться подобной темы вчера.

Что, если, поспешив, я потерял ее? Все внутри сжалось и похолодело.

Но Элеонора не стала медлить, она выпустила руку Пэгги, кинула на нее взгляд, а после встала.

— Спасибо, что дал мне время, — спокойно сказала она. — Я думала над твоим предложением всю ночь.

Наши взгляды столкнулись. Удивительно, но раньше мне казалось, что прочитать чувства Элеоноры не составляло труда. А теперь я совсем не понимал, что спрятано за льдисто-синими холодными глазами.

— Я не тороплю тебя, — сказал, впервые чувствуя, что в настоящий момент нахожусь в намного более шатком положении, чем Элеонора. — Требовать в момент принять такое решение с моей стороны было бы непростительно в сложившейся ситуации.

Элеонора снова кивнула.

— Благодарю, — ответила она. — Но у меня было достаточно времени. И я готова дать ответ прямо сейчас.

Элеонора

На моей памяти было несколько очень скандальных браков. Первым в голову приходил брак герцога Парна со служанкой. Помню, об этой свадьбе кричала вся столица, в то время как сам герцог поругался из-за своей избранницы с королем и уехал далеко в загородное имение. Впрочем, его отъезд не помешал столичным сплетникам перемывать кости молодой паре еще несколько месяцев.

Пожалуй, вторым, но не менее эпатажным, стал неудавшийся брак лорда Дастина и леди Берд. Прямо на брачной церемонии достопочтенные лорды заметили, что будущий муж ведет себя крайне странно. Оказалось, что премилая леди Берд опаивала мужчину приворотным зельем, в чем ей помогала служанка, работавшая у лорда. Свадьба была сорвана, а скандал достиг таких масштабов, что писали о нем не только в столице.

Думаю, обсуждая самые скандальные браки столицы, нельзя забыть и о моем. Не скажу, что свадьба наделала много шума, ведь на ней не было ни скандалов, ни драк, ни разоблачений. Зато после сорванной свадьбы всплыли «интересные» подробности, которые столица потом долго не могла забыть. Впрочем, не забыла и сейчас.

Если подумать еще лучше, можно вспомнить дюжину громких случаев на свадьбах, но все же назвать их скандальными и поставить в один список с перечисленными тремя было невозможно. По-настоящему скандальная свадьба — это событие для всей столицы. И если городские сплетники и любители скандалов успели заскучать, то прямо сейчас, стоя с Адрианом в типографии, я готова была сказать, что скоро их ждёт повод знатно посудачить.

Опальный герцог Адриан Кейм и леди Элеонора Фокс решили пожениться. Такого точно не ожидал никто.

Не ожидал такого поворота и типограф, который, завидев нас с Адрианом, попытался скрыться в своем кабинете, чего у него, к слову, не получилось. Ведь Адриан перекрыл ему путь тростью.

Бедный мистер Лайр. Столкнувшись лицом к лицу с «чудовищем столицы», он побледнел и начал заикаться. Впрочем, для этого у него были все причины. Мистер Лайр, как и многие владельцы газетенок, радостно опубликовал вести о нападении. И, конечно же, приукрасил их настолько, чтобы читать было интереснее. Кто же будет покупать скучные газеты без грязных подробностей. Ну а если таковых нет, дело типографа их придумать.

Однако убегал этот худощавый маленький мужчина зря, ведь мы ему и принесли настоящую сенсацию.

Адриан сделал мне предложение… Разве могла я себе вообразить такое? Еще пару недель назад я бы обязательно сказала «да». Но в тот момент была настолько обескуражена, что не смогла вымолвить и слова.

Адриан дал мне время подумать.

Удивительно, но впервые за столько лет я задалась вопросом, чего хочу. И если до этого с полной уверенностью бы ответила, что удачный, как подобает аристократке, брак, то теперь все было поставлено под сомнение.

Сидя рядом с Пэгги и держа ее за руку, я поняла, что хочу не просто удачный брак. Хочу быть любимой. Ведь безответно любить мне стало недостаточно.

Вспомнила историю Пэгги, и ведь она была не одинока. Многие аристократы заводили любовниц спустя десятилетия брака. Не изменяют только любимым.

Ситуация с Адрианом напомнила мне коробку шоколадных конфет, которую ты видишь в кондитерской лавке и думаешь, что она непременно вкусная. Но стоит получить ее в подарок, открыть коробку — уже и не понимаешь, нужны тебе эти сладости или нет. А может и вовсе оказаться, что они не такие уж и вкусные.

— Я согласна на фиктивный брак, — озвучила Адриану решение, которое приняла за ночь размышлений.

Адриан вздернул бровь.

— Фиктивный? — переспросил он, словно не поверил в мои слова, я и сама в них не верила. Но сейчас, после сильнейших потрясений, решение давалось мне намного проще.

Голова то и дело подбрасывала воспоминания, как мы прощались. Я ведь ему не нужна. Совсем не нужна. К чему мне