– А самое страшное знаешь что? – хлюпнул носом Шамбамбукли.

– Что?

– Вот это вот… всё, – неопределенным жестом указал на творящееся безобразие Шамбамбукли, – они совершают во славу мою и с именем моим.

– То есть как? – удивленно захлопал глазами Мазукта. – Ты хочешь сказать, что они в тебя веруют?

– Нет. Не веруют, а поклоняются.

– Кошмар какой, – передернулся Мазукта.

– Угу. Какую бы подлость ни совершили – «это творец нам так заповедовал!» Я не мог такого заповедовать! Даже пьяный! Ну, ты же меня знаешь, я вообще не пью почти. Зато у них совесть чиста, гордятся собой даже.

– Человеческие жертвоприношения еще не практикуют? – деловито осведомился Мазукта.

– Нет пока… кажется.

– Скоро начнут, готовься. Я же говорю, примитивные существа.

Демиург Шамбамбукли зачерпнул густо-зеленого крема и щедро намазал левую щеку демиурга Мазукты.

– Так лучше?

Демиург Мазукта критически осмотрел себя в зеркале.

– Хм… чего-то не хватает, прошамкал он. – Подай-ка мне вон те вставные клыки.

– У тебя же есть уже две пары!

– Вот третьей и не хватает! И когти коротковаты.

Демиург Шамбамбукли покладисто помог товарищу нарастить когти и вставил ему в пасть еще одну пару клыков.

– Ну как?

– Жуть! – довольно ухмыльнулся в зеркало демиург Мазукта. – То, что надо!

– А зачем все это надо? Ну, эти шипы, рога, когти?

– А я сегодня председательствую на Страшном суде, – объяснил Мазукта. – Значит, должен навевать ужас одним своим видом.

– Я это понимал как-то иначе… – задумчиво нахмурился Шамбамбукли.

– Значит, неправильно понимал. Через четверть часа сюда войдут избранные представители человечества…

– Только избранные представители?

– Ну конечно! Все человечество тут никак не поместится.

Шамбамбукли окинул взглядом зал Суда, что-то подсчитал в уме и согласился, что да, не поместится.

– Ну вот. Придут они на Суд, а Суд должен быть Страшным! И как, спрашивается, их напугать?

– Может, твоим величием и неземным сиянием?

Мазукта захохотал.

– Людей этим не проймешь! Нужно что-то такое… такое… чтобы до печенок пробирало!

Шамбамбукли покосился на вспухшую клыкастую морду, в которую превратилось породистое лицо Мазукты, невольно передернулся и отвел взгляд.

– А ты не перегибаешь палку?

– Все в порядке. Живые они меня не боялись, пусть хоть после смерти испугаются. А кроме того… я хочу действовать наверняка. Там, на земле, и так было довольно жутко. После всего, что люди успели увидеть при жизни, их нелегко будет смутить.

– Ну не знаю, – вздохнул Шамбамбукли. – Что-то здесь неправильно, но что – не пойму.

– И не надо, – махнул когтистой лапой Мазукта. – Отойди в сторонку и смотри, как я сейчас буду судить свой народ. Набирайся опыта у старших товарищей.

Мазукта умостился на трон из человеческих костей, поерзал, критически оглядел убранство зала и скомандовал:

– Начинаем!

Распахнулись высокие двери, и в зал вошли люди. Изувеченные, обугленные, прошитые насквозь пулеметными очередями, покрытые язвами и следами химических ожогов… Вошли – и уставились на своего создателя.

– Именно так мы тебя и представляли, – произнес после недолгого молчания умерший от лучевой болезни старик.

– Да не ломайся ты! – вещал демиург Мазукта, волоча за рукав вяло упирающегося демиурга Шамбамбукли. – Никто тебя там не съест.

И ты не обязан ничего покупать, но хотя бы посмотри на настоящее качество! А то все работаешь по старинке.

Стеклянные двери перед ними беззвучно разошлись в стороны, и глазам предстало многоцветие магазина.

– Вот, полюбуйся! Все, что нужно для профессионального демиурга. Любые комплектующие, для любого типа миров, учебная литература, готовые блоки… Ну, чего объяснять, сам смотри.

– Ух ты! – выдохнул Шамбамбукли и, как завороженный, двинулся вдоль витрин. Действительно, было на что посмотреть. Как пасхальные яйца, лежали в своих гнездах нарядные планеты; рядом жемчужно поблескивали расфасованные по размеру спутники. Пузырьки с яркими и пастельными красками для украшения ландшафтов, цветные буклеты с типовыми курортными видами – копируй на здоровье! Гордо выпятив наклейки на пузатых животах, стояли длинные ряды бутылок с запечатанными океанами; рядом в никелированном ведерке прилагался бесплатный подарок от фирмы – ледяные кубики айсбергов. Мазукта протянул руку и снял с полки хрустальный пузырек с клубящимися внутри облаками.

– «Грозовая атмосфера», – прочел он на этикетке и протянул пузырек товарищу. – Хочешь понюхать?

Шамбамбукли нерешительно взял другой пузырек, тонкий и кристально прозрачный. Пшикнул из него на запястье и осторожно нюхнул.

– Горный воздух! – расплылся он в улыбке. – Мой любимый запах.

Мазукта хмыкнул и потянул друга дальше.

– Начинать надо не с воздуха, а с основных деталей. Земля, небо, светила. Остальное уже частности.

– А где тут… Ой, смотри, ка-ко-е!

Шамбамбукли остановился у полки, на которой переливалось всеми цветами радуги огромное квадратное солнце.

Мазукта пригляделся и солидно кивнул.

– Угу. Вещь. Суперплоское, никаких вредных излучений, автоматическая настройка на время года, вечная гарантия. Цену видишь?

Шамбамбукли перевел взгляд на ценник, тихо ахнул и отшатнулся от полки.

– Вот тебе второе правило, – осклабился Мазукта. – Никогда не нацеливайся на самое эффектное – оно, как правило, и самое дорогое. Я предпочитаю простые надежные модели. Пойдем.

Мазукта поволок Шамбамбукли к другому концу ряда.

– Вот. Советую купить одно из этих.

Шамбамбукли с сомнением уставился на россыпь невзрачных звезд.

– Какие-то они…

– Ерунда. Главное – функциональность.

Мазукта выбрал одну из звезд и сунул Шамбамбукли в руки.

– Бери и пойдем дальше.

– А почему она такая лохматая?

– Это протуберанцы.

– Значит, у нее активность нестабильная? – проявил техническую осведомленность Шамбамбукли. – А не взорвется?

– Такие светила взрываются редко. В крайнем случае, фирма-изготовитель выплатит компенсацию.

– Пятна какие-то… – брезгливо поджал губы Шамбамбукли, рассматривая звезду. – И знаешь, по-моему, у нее слишком жесткое излучение!