пути домой, ещё раз заверив, что приеду завтра в город и заплачу всю сумму штрафа.

Господин Диплок поколебался, но уступил, бросив на прощанье подозрительный взгляд на моего гостя.

– Хорошо, – произнёс он с видимым усилием. – Но если понадобится помощь, леди, сразу обращайтесь.

– Уверена, что повода для этого не будет, – заверила я его, и была искренне в этом убеждена.

Потому что собиралась избавиться от приезжего в ближайшее же время. Баран уедет – и не будет никаких проблем.

Проводив судью до ворот, я помахала ему вслед и вернулась в зал, где сэр Мюфла с аппетитом доедал печенье и допивал вино.

– Я рад, что вы быстро всё разрулили, – заявил он мне. – Терпеть не могу судейских крыс. Всегда торопятся поднимать королевских гвардейцев.

– Не стоит благодарностей, – сказала я, скрестив руки на груди.

Тут хорошо бы ещё было посмотреть на него высокомерно, сверху вниз, но не получилось. Пусть даже Мюфла сидел, а я стояла, лицо его было на одном уровне с моим лицом. Ну да, росту в этом громиле – футов шесть, не меньше. И фунтов двести тупоголовой непробиваемости.

– Так и знал, что мы поладим, – продолжал он тем временем. – Обычно я нравлюсь женщинам.

Упоминание о том, что он, видите ли, пользуется популярностью, подействовало на меня, как иголкой в бок. Неужели, потребует женитьбы?!

– Спасибо за угощение, – он с сожалением посмотрел в уже пустой кувшинчик, – но я бы предпочёл что-то более сытное на ужин. Когда у вас ужин?

– Во-первых, – сказала я холодно, стараясь не показать, как я перетрусила, – я заступилась за вас не потому что вы мне понравились, а потому что вы – папин друг и оказали ему и мне добрую услугу. А во-вторых, завтра вы уезжаете.

– Это точно – нет, – ответил он и откинулся на спинку кресла, положив свои огромные ручищи на стол.

Я невольно скосила глаза в угол, где лежали плащ и варварская сабля – хорошо хоть, в ножнах.

– Никуда я не уеду до самой свадьбы, – сказал Мюфла, как приговорил. – Я обещал это вашему отцу. Я должен быть уверен, что есть человек, который о вас позаботится. Такой есть? Вы невеста?

– А… я… – мне пришлось присесть в кресло, где только что сидел судья, потому что колени задрожали.

Хвала небесам, этот громила говорил не о нашей свадьбе. Он говорил о свадьбе вообще. Конечно же, папа не мог так поступить со мной – без моего согласия пообещать кому-то мою руку. Папа просто высказал пожелание, не больше. Что ж, первый пунктик в списке проблем снят, теперь можно поработать над пунктиком вторым. И тут мне очень пригодится то, что непосвященные люди называли «стилем Сегюров». Говорили, что мой отец, и мой дед, и его дед были так красноречивы, что могли любого обратить в свою веру. Папа даже некоторое время служил в королевской дипломатической миссии и был доверенным лицом короля в переговорах с другими королевствами.

Но то, что все считали заслугой нашего ума, было кое-чем иным.

Даром феи.

Все в нашем роду несли в себе частичку крови существа из другого мира – феи Виолант, которая, по семейному преданию, влюбилась в моего предка и родила от него ребёнка. Потом фея улетела, как и полагается этим легкомысленным созданиям, а сына оставила на воспитание человеческому отцу. С тех пор и появился тот самый странный, волшебный, но такой полезный дар – умение убедить в своей правоте любого. Именно это я и собиралась сделать сейчас.

– Послушайте, добрый сэр, – я заговорила негромко, плавно, одновременно начиная накручивать на палец локон у виска, – я очень ценю вашу заботу, но в ней не нуждаюсь. Я привыкла сама распоряжаться своей жизнью, и у меня всё хорошо. Сегюр приносит доход, у меня много друзей и покровителей, и есть жених. Через два месяца я выхожу замуж за замечательного юношу, так что не беспокойтесь обо мне. Отдохнёте сегодня, а завтра поедете домой. Вас ведь так ждут дома, обрадуйте поскорее своих близких.

Мой голос лился ручейком, и теперь я смотрела рыцарю прямо в глаза.

Сейчас он расслабится, кивнёт, расчувствуется, вспомнив свою родину, потом ляжет спать и проспит до утра, как младенец, а утром отчалит из моего замка навсегда.

– Сегюр приносит доход? – спросил задумчиво Мюфла.

– Да, мы разводим овец на продажу, продаём ещё и шерсть, и овечьи шкуры.

– Через два месяца у вас свадьба?

– Да, помолвка уже состоялась, и день свадьбы назначен.

– И друзей у вас много? – он подался вперёд, поставив локти на стол.

– Много, – подтвердила я, – судья Диплок – один из них. Так что отряд гвардейцев всегда к моим услугам.

– Это хорошо, леди, – сказал он и потёр ладонью щетинистый подбородок. – А кто из ваших друзей прирезал ваших овец?

Я словно получила снежком в лицо. То есть, как это – не подействовало? Почему это моё очарование не подействовало? Этому громиле полагалось расслабиться, расчувствоваться и убраться…

– Может, других вы и обманете, леди, – сказал сэр Мюфла, поднимаясь из-за стола и с хрустом потягиваясь, – но я ваше враньё насквозь вижу. И оно мне на руку сыграло, к вашему сведению. Я пока ехал по короткой дороге, – он посмотрел на меня сверху вниз, и я сразу вжалась в кресло, – расспросил немного ваших вилланов. Овец у вас режут уже второй раз, и виновного не нашли. На прошлой неделе кто-то сломал изгородь на загоне, и ваши овцы разбежались, пять голов из стада пропали. Ваших людей я видел в деле – ни черта они не стоят, как защитники. Обыкновенные трусы и деревня. А сейчас я ещё и про какой-то штраф узнаю. Что за штраф?

– Не ваше дело, – ответила я тихо, но твёрдо.

– Как раз моё, – успокоил он меня. – Ваш папаша взял с меня слово, что я присмотрю за вами, и я это сделаю, хоть вы тресните от злости.

– Что?! – я вскинула на него глаза.

– Да ладно, я ведь не слепой, – ухмыльнулся он. – Вас так и корёжит от меня. А зря. Я вам зла не сделаю. Пригласите завтра своего жениха сюда – если вы мне не соврали, конечно, что он у