Поневоле я задумывалась, нет ли в их словах доли истины. Потому что все эти светлые стены, высокие потолки и просторные помещения меня действительно смущали и немного пугали. Я всей кожей чувствовала, что привыкла к другому.

Помню, как вернувшись с первой свой прогулки по Замку стальной розы, «экскурсии», как сказал Эммет, который мне её проводил, я поймала себя на мысли, что мне хочется забраться в шкаф и посидеть там. Настолько была ошеломлена просторами и подавляющей громадой Замка. В этот момент поняла, что возможно, в шутке моих новых подруг была лишь доля шутки.

Впрочем, мало-помалу я привыкала.

Правда, за пределы Замка мне выходить не разрешили. Леди Эмма говорила, что волнуется за моё здоровье и что вдруг я потеряюсь в незнакомом месте. Но пару раз я ловила странные разговоры среди прислуги. Особенно те, у кого были родственники в ближайших деревнях, шептались, что по округе бродит какая-то болезнь.

Я пыталась выспросить подробней, но все разговоры тут же стихали, мол «не буди лихо» и лучше не кликать беду. Правда, у меня сложилось впечатление, что мне до сих пор не слишком-то доверяют и не считают меня ровней, чтоб вести со мной задушевные беседы. Как-то раз я подслушала, как одна из младших горничных, Летти, как-то поругалась с экономкой из-за того, что ей дают трудную работу, а меня щадят. На что та ответила: «да ты видела, какая у неё белая кожа? А запястья — твоих тоньше в два раза? Девочка явно из благородных. Не зря её госпожа так опекает. Так что помалкивай, и не считай чужую работу. Лучше за собой следи».

После этого я пошла к Летиции и предложила ей меняться. Но только по секрету. Она будет выполнять мою работу, а я — её. Та сначала дулась и говорила, что у меня всё равно ничего не получится, а за мои огрехи ей достанется. Но потом смилостивилась и согласилась проверять мои результаты и указывать на ошибки раньше, чем увидит экономка.

С тех пор я стала засыпать ещё до того, как голова коснётся подушки, но зато совесть была чиста и я чувствовала удовлетворение. Теперь я не зря ела свой хлеб.

А хлеб в Замке стальной розы пекли такой, что от одного запаха можно было сойти с ума. И мясо давали каждый день. Я научилась не набрасываться на мясо после того, как поймала удивлённый взгляд остальных девочек за столом.

По счастью, после того, как я настояла на том, чтобы жить в одной комнате с другими, дело пошло веселей. Я старалась как можно внимательней прислушиваться и присматриваться, улавливать привычки и обычаи этих людей, замечать свою непохожесть и «подстраиваться» так, чтоб как можно меньше выбиваться.

Видимо, у меня к этому был природный дар, потому что в конце концов на меня действительно почти перестали обращать внимание.

Одним дождливым вечером я собиралась выполнить свою любимую обязанность — принести леди Эмме чаю. Она обычно просила две чашки, наливала одну мне и расспрашивала, как прошёл мой день. Это был наш секрет — я не рассказывала никому, что хозяйка так меня привечает, чтоб не вызывать ревность.

Но подходя к двери, услышала, как она с кем-то разговаривает. И почему-то моя рука, занесённая, чтоб постучать, так и осталась в воздухе.

— Да… да, сегодня должен быть. Наконец-то. Так давно его не видела… он же домой даже не заехал в прошлый раз, как вернулся!.. Да, мам, он пытался снова попасть туда, через Замок пепельной розы. Но портал словно умер. Не работает совсем, как будто сломался. Даже герцог Морриган понятия не имеет, как такое может быть. Мы с герцогом на днях разговаривали, он сказал, отправил моего старшенького домой, а то он своей настырностью утомил их с герцогиней до невозможности. Я, конечно, догадываюсь, в чём причина, но это надо расспросить, как вернётся. Ты же его знаешь, снаружи беспечные улыбки, а что внутри, ни за что не покажет. Но я чувствую, что ему плохо, и у меня уже всё сердце изболелось… Да, мамуль, ты тоже с ним поговори… вдруг хоть ты сможешь до него достучаться. От меня в последнее время совсем закрылся, говорит, мне нельзя волноваться. Как будто не понимает, что так я волнуюсь ещё сильнее!!

Я, наконец, сообразила, что подслушивать чужие разговоры некрасиво. Тем более, у хозяйки явно гости. Вот и две чашки пригодятся. Жаль, что сегодня наши задушевные беседы отменяются — я-то уже успела привыкнуть за те недели, что живу здесь.

Но когда после моего стука мне позволили войти и я толкнула дверь… с удивлением обнаружила, что в комнате леди Эмма одна. Перед ней на чайном столике сидел чёрный ворон Гран — и это всё.

— Ани, ты на меня так удивлённо смотришь, словно ожидала здесь увидеть кого-то другого, — улыбнулась хозяйка. Имя «Анарин», которое придумал мне Эммет, давно уже все сократили до милого «Ани». Мне так больше нравилось. То, большое, мне было словно одежда с чужого плеча. Это не так раздражало.

— Нет, что вы! Просто… мне показалось, здесь был ещё кто-то… — я совершенно смутилась, сообразив, что фактически призналась леди Эмме в том, что подслушивала её. Какая стыдоба! На её месте я бы себя выгнала. Но она лишь вздохнула — очевидно было, что мысли хозяйки сейчас заняты чем-то совсем другим.

— Я всего лишь разговаривала с графиней Винтерстоун, хозяйкой Замка ледяной розы.

— Какого замка?.. — удивилась я. — Неужели есть в мире ещё что-то подобное этому великолепию?

Я не представляла, как может кто-то повторить такой шедевр. Что за искусные зодчие, должно быть, живут в этой стране!

Леди Эмма посмотрела на меня сочувственно.

— Всё время забываю, что ты нездешняя и ничего не знаешь. В Королевстве ледяных островов растёт пять таких замков. Замок ледяной розы, Замок золотой розы, Замок пепельной розы, Замок стальной розы и Замок пурпурной розы. Ещё один — Замок янтарной розы — находится за океаном. Когда-то росли ещё два, Замок медной розы и Замок серебряной розы, но от них, увы остались только пепелища.

Меня поразило странное слово «растёт», но мне стало неловко расспрашивать дальше. Я аккуратно расставила содержимое своего подноса на чайном столике.

Леди Эмма кивнула на мягкий стул с изящной спинкой рядом с собой. Я уселась на краешек и неловко взяла чашку.

— Ты выглядишь, как человек, у которого миллион вопросов, но он стесняется задать.

Она мягко положила ладонь на округлый живот и склонила голову в ожидании. Ей очень шло это изумрудное платье. Служанки в Замке носили серые с белыми передниками, и я была очень рада переодеться в эти цвета из того вырвиглазного безумия, которое приносил мне Эммет. Кажется, серый был мой любимый цвет. Я была всегда очень счастлива, когда узнавала хотя бы такие мелочи о себе. Вот с любимым блюдом, например, было сложнее — судя по всему, я никогда раньше не пробовала ничего подобного тому, чем здесь кормили.

— Нет-нет, я вас вовсе не собиралась утомлять расспросами! Просто… меня удивило слово «растёт».

— Здесь нет ничего удивительного. Замки живые. Они вырастают из крохотных каменных семечек, посаженных любящими руками. Живут, думают, чувствуют… болеют и умирают, всё как у других живых существ.