* * *

В июне в Банско стали возвращаться туристы. Вместо горных лыж в прокатных конторах появились велосипеды, а спортивные магазины теперь торговали одеждой и обувью для горных походов. Снова стали открываться ресторанчики-механы, а в местный гольф-клуб съехались пижоны в белых брюках со всей Европы. На центральной улице Пирин снова звучала иностранная речь. Зазывалы на всех языках заманивали туристов отведать баранины и шкембе-чорба – супа из потрохов.

Саши из мансарды теперь почти не было видно. Subaru по-прежнему стояла на парковке, но по вечерам он пропадал в клубах, а потом отсыпался и из квартиры не выходил. Андрей купил в прокате подержанный горный велосипед и теперь проводил дни в прогулках по окрестностям. Даже с использованием пониженной передачи было трудно крутить педали в гору – сказывались и высота, и отсутствие физической подготовки. Зато поездки по соседним городкам долины доставляли большое удовольствие. Добрался и до Добриниште, куда они ездили в апреле с Сашей. Увидев знакомую вывеску «Минерален пляж», Андрей решил не отказывать себе в удовольствии поплавать в бассейне в жаркий день.

На территории комплекса гремела музыка и было много людей. Похоже, приезжали сюда большими компаниями и на целый день. В путь Андрей отправился без вещей, так что пришлось купить плавки и взять напрокат полотенце на ресепшне. Переодевшись, он пошел искать свободный шезлонг. Народ с удовольствием плескался в огромном овальном резервуаре с минеральной водой. Один из баров обслуживал клиентов прямо в бассейне – стойка находилась почти на уровне воды. «Интересно, – подумал Андрей, – а откуда они деньги достают? Из плавок?» Найдя свободное место, он поскорей прыгнул в воду, чтобы освежиться. Эффект его немного удивил – минералка, наполнявшая бассейн из подземного источника, оказалась почти горячей! Зато не было обычного для бассейнов запаха хлорки. Видимо, проточная вода не требовала дезинфекции. Там, где происходил налив, на поверхности возникали буруны, и казалось, что горячая жидкость сейчас закипит. Круглые борта, горячая вода, мелькающие, словно макароны, руки и ноги – возникало ощущение купания в кастрюле с супом. Вернувшись к своему лежаку, Андрей неожиданно почувствовал, что замерз на воздухе. После горячего купания день уже не казался жарким. «Надо кофе или чаю выпить и согреться», – решил он направился в кафе. Свободных мест не было, но за крайним столиком сидел сосед Саша. В отличие от посетителей, одетых, в основном, только в плавки и купальники, он был в брюках и рубашке. Спортивная сумка стояла рядом на стуле.

– Саня, привет, – обрадовался Андрей. – У тебя свободно?

Но Сашу, похоже, смутило его появление.

– Андрюха, понимаешь, у меня тут встреча… Надо с людьми переговорить.

– Никаких проблем, – ответил Андрей. – Не буду мешать.

– Ну, без обид – ладно?

Взяв в баре стакан горячего шоколада, Андрей вернулся к своему шезлонгу. Отсюда хорошо было видно все, что происходило в кафе. К Сашиному столику действительно подошли двое парней. Сели, что-то спросили, но, не проговорив и пары минут, встали и ушли. Очевидно, назначенная встреча закончилась, но Андрею было уже лень возвращаться, и вообще, приятнее было лежать у бассейна. Горячий шоколад и теплый ветерок действовали успокаивающе и он задремал. Проснулся минут через двадцать, когда тень от зонтика переползла в сторону, и стало припекать солнце. Андрей сел, размял затекшую шею и бросил взгляд в сторону кафе. Саша все еще был там, но опять не один. Какой-то парень в мотоциклетной куртке как раз вставал из-за его столика.

Андрей пробыл на пляже еще часа полтора. Еще раз искупался в горячей воде, принял душ и стал собираться домой. Саша все сидел за своим столиком и, похоже, опять кого-то ждал. «Ушлый народ эти юристы, – подумал Андрей. – Везде клиентов найдут». Прощаться не стал. Сел на велосипед и не спеша покатил в сторону Банско.

* * *

19 мая 1918 г., Ани (Карская область)

Звук канонады уже был слышен в здании музея. Толстые стены бывшей мечети Минучихр создавали иллюзию безопасности, но Нжде понимал, что ни эта метровая кирпичная кладка, ни остатки средневековой крепости не выдержат снарядов из немецких пушек, которыми были вооружены турецкие части, осаждающие Ани. Год назад, когда он был назначен городским комиссаром Александрополя, казалось, что наступил долгожданный мир. Но вот уже и Александрополь, и Карс были заняты султанскими войсками.

«Не сосчитать уже – в который раз эта область переходит из рук в руки, – подумал Нжде. – Какими же идеалистами надо быть, чтобы создавать здесь музей. Хотя, похороните музыку и поэзию, и наш мир превратится в хлев…» Он огляделся вокруг – пустые витрины и ящики, ящики, ящики… Ящики из-под патронов, чая, конфет, аккуратно сколоченные, с надписями «Н. Марръ, Петроградъ» и просто деревянные клетки с торчащей из них соломой.

Неделю назад Ани покинула последняя группа археологов. Лорис-Калантар сам бережно грузил экспонаты в телеги. Белый парусиновый костюм, тропический пробковый шлем, аккуратная бородка клинышком и запах дорогого одеколона – этот ученый секретарь Комитета охраны древностей Армении странно выглядел среди вооруженных грязных людей. Нжде удивляло его мужество, граничащее с безумием. По охваченной войной Карской области рыскали курдские отряды, которые, не разбираясь, грабили всех, кто попадался им на пути.

– Ашхарбек Андреевич, – уговаривал его Нжде, – бросьте вы эти черепки! Ну не могу я вам дать охрану – каждый человек на счету.

– Гарегин Егишевич, это не черепки. Это – прекрасно сохранившаяся керамика времен Сефевидов. Надеюсь, грабителей эти артефакты не слишком привлекут. Так что не беспокойтесь.

– Так может закопать эту керамику где-нибудь поблизости? Вернетесь – откопаете. Восстановите ваш музей.

– Боюсь, про музей в Ани придется забыть. Сюда движется 2-й Кавказский корпус генерала Карабекира. Он поклялся стереть армянские памятники с лица земли. Будем создавать новый музей в Ереване. Орбели обещал помочь.

Ученый помялся, снял пенсне и нерешительно посмотрел на Нжде. Видно было, что он хочет обратиться с просьбой и не решается. «Попросит оружие – дам пару маузеров», – подумал Гарегин.

– Спарапет! – наконец решился Лорис-Калантар.

Нжде удивился. Обращение «спарапет» (командир) было слишком официальным.

– Слушаю вас, Ашхарбек Андреевич.

– Эти два ящика я не смогу взять с собой. Не хочу рисковать ни людьми, ни экспонатами. Могли бы вы обеспечить им сохранность?

Он указал на два металлических сундучка с музейными номерами на крышках.

– Что же в них опасного?

– В этом – оски, – положил он руку на крышку ближнего ящика.

– Оски? То есть – золото?

– Здешние армяне так называют налобные украшения из золотых монет. Их носят замужние женщины. Это всего лишь золото, монеты, собранные местной общиной на покупку оружия для фидаинов. Самым безопасным местом для хранения казался наш музей – замки, охрана… Для науки «черепки» куда важнее. А для грабителей – это повод перерезать моих людей и перебить экспонаты.