Из телефонной трубки донеслись крики юриста.

Мэдисон помолчала и ответила:

– Да, он знает. Он сидит здесь. Фактически это происходит по его инициативе.

Обычно невозмутимый Беллингем говорил так громко, что Виктор слышал его.

– Я абсолютно уверена. И еще кое-что, мистер Беллингем. Если ваша компания хочет, чтобы, обретя через шестьдесят пять дней полный контроль над трастовым фондом, я осталась вашим клиентом, прошу подготовить документы к моему приезду сегодня днем.

На этот раз юрист заговорил тише.

– Спасибо, мистер Беллингем.

Мэдисон убрала телефон в сумку и встретилась взглядом с отцом, ожидая его вопроса.

Джереми упрямо молчал, а может, он был слишком шокирован, чтобы говорить, догадавшись о содержании бумаг. Или он ошибочно предполагал, что для его дочери интернациональный холдинг Арчера достаточно важен.

– Что это за документы? – Виктор не хотел делать выводы, базируясь на предположениях.

– Как вы знаете, в результате финансовой сделки моего дедушки Мэдисона с Джереми, заключенной при его вступлении в брак с моей матерью, трастовый фонд владеет двадцатью пятью процентами акций холдинга.

– Эти акции – твое наследство.

– Роми мой друг.

– Ты отдашь ей часть акций? – Виктор не рассчитывал, что все будет так просто.

– Если компании мистера Грейсона будет грозить банкротство из-за ИХА или другой фирмы, связанной с холдингом, уже через минуту после наступления моего двадцать пятого дня рождения акции перейдут лично Гарри Грейсону.

– Ты не можешь сделать это!

– Могу. – В этот момент Мэдисон походила на отца, как никогда раньше.

– А если его компании ничто не будет угрожать? – поинтересовался Виктор.

– Половина моих акций перейдет Роми.

Краска прилила к щекам Джереми. Он прищурился и встал:

– Ты не подпишешь эти бумаги.

– Подпишу. – Мэдисон, наоборот, расслабилась. – У тебя был шанс отказаться от прямого шантажа, но ты его упустил.

– Это безумие! – воскликнул Стивен Уитли. – Даже половина ваших акций стоит десятки миллионов.

– Роми не придется беспокоиться о том, что алкоголизм отца разрушит ее жизнь, не так ли? – Вопрос Мэдисон адресовала своему отцу.

Джереми хлопнул ладонью по столу:

– Я не разрушаю твою жизнь, Мэдисон, ты сама с этим неплохо справляешься.

– Это не так, но я не надеюсь, что ты поверишь мне.

– Ты не отдашь двадцать пять процентов акций моей компании!

Виктор не знал, понимает ли Джереми, что он лишил себя всех козырей.

Джереми и Мэдисон слишком похожи: оба готовы на крайние меры, лишь бы получить то, что для них важно. Мэдисон была дорога Джереми, но она не верила в это, а Джереми был слишком слеп, чтобы увидеть, чего от него добивается дочь.

Кроме того, для Джереми на первом месте стоял интернациональный холдинг Арчера, тогда как для Мэдисон – люди, которых она любила. Их приоритеты противоположны, и, если Виктор не возьмет все под свой контроль, ситуация примет угрожающий характер.

– Сядьте, Джереми, – скомандовал он уважительным, но непреклонным тоном.

Бросив взгляд на дочь, глава холдинга сел.

– Мы отклонились от темы, и, по-моему, пришла пора вернуться к ней.

Джереми кивнул.

Виктор встал, одернул пиджак, подошел к Мэдисон и предложил ей руку:

– Пойдем со мной.

– Что ты делаешь, Виктор? – Джереми озабоченно посмотрел на него.

Он знал, что ИХА для Виктора – самое главное, холдинг стал для него средством реализации собственных амбиций, и он не отступит только из-за того, что у босса проблемы с дочерью.

– Нам с Мэдисон нужно кое-что обсудить.

Стивен нахмурился:

– Ты не единственный кандидат. Контракт был предложен четверым.

– Я единственный, кто имеет значение.

У его босса почти неуловимо дрогнули губы, и Виктор понял, что был прав. Тем не менее Джереми сказал:

– Думаю, решать Мэдисон.

Девушка пренебрежительно хмыкнула:

– Конечно. Если решение за мной, полагаю, я должна выбирать из тех, кого ты ознакомил с контрактом. Один помолвлен, другой годится мне в отцы, к тому же разведен, третий мне незнаком. Остается Виктор.

– Максвелл Блэк стоит того, чтобы с ним познакомиться.

Может, это и правда, но Виктору не понравилось, что Джереми упомянул Максвелла. И у него, и у Виктора русские корни, и они любили не только американскую культуру, их семьи были близки, они росли вместе и имели схожие цели.

Они могли бы стать друзьями, но были слишком похожи. Оба хотели оставить след в этом мире, взобраться на самый верх. И если до сих пор Максвелл и Виктор не вступали в конфликт, то только потому, что выбрали разные пути для покорения вершин бизнеса.

К счастью, слова отца не оказали никакого влияния на Мэдисон.

– Мистер Блэк, пусть вас не вводит в заблуждение то, что Джереми игнорирует мои слова. Эти статьи – ложь, сфабрикованная человеком, которого я считала другом. У нас с Перри никогда не было сексуальных отношений.

Боль, скрывавшаяся за взвешенным тоном Мэдди, заставила Виктора подумать о жестких санкциях против Перри Тимуотера.

– Я верю вам, – сказал Максвелл.

Мэдисон немного расслабилась:

– Хорошо.

– Я был бы рад узнать вас и без причины, по которой созвано совещание, мисс Арчер. – Чертов Максвелл очаровательно улыбнулся. Виктор чуть не скрежетал зубами. – Вы кажетесь мне интересным человеком.

Она подняла голову:

– Спасибо, но…

– Не стоит сразу отвергать возможность нашей совместимости. – Улыбка Максвелла была способна покорить сердце любой женщины. – Думаю, я могу научить вас любить некоторые вещи, в которых вас обвинили.

Судя по прерывистому вздоху, Мэдисон была шокирована. Максвелл всегда использовал свои сильные стороны и слабые стороны других. Превратить сенсационные заголовки во что-то запрещенное, но потенциально восхитительное – отличная тактика, чтобы удержать контроль над ситуацией и напомнить Мэдисон о ее унижении.

Но, к несчастью для Максвелла, Виктор не собирался позволить ему преуспеть.

Джереми, явно недовольный последними словами, что-то буркнул в знак протеста. Виктор повернулся к Максвеллу:

– Ты не посмеешь обсуждать это с Мэдисон здесь или где-либо еще.

– Ты думаешь?

– Я уверен.

– Мне не нужна твоя защита, Виктор, – вмешалась девушка.