Через два квартала я свернул на небольшую улочку и припарковался.

— Что случилось? — попытался спросить тихо, чтобы не напугать еще больше.

Она опустила руки и посмотрела на меня испуганными глазами:

— Я сумку с документами в поезде оставила.

— Вам есть, где остановиться?

— У меня номер в отеле забронирован, только кто меня туда заселит без документов? — девушка вздохнула и снова закрыла лицо.

— Знакомые в Питере есть?

Она отрицательно покачала головой.

Решение родилось почти сразу. Я развернулся и поехал на Невский.

Припарковавшись у отеля, который держал мой бывший однокурсник, я повернулся к незнакомке:

— Я сейчас заселю вас, здесь не спросят документов. Собственник отеля мой друг. И сумку с документами попробуем вернуть, наверняка ее подобрали проводники и передали на вокзал.

Девушка внимательно слушала меня, все сильнее вжимаясь в сиденье.

— Зачем вы делаете это? — наконец спросила она.

Ответа на этот вопрос у меня не было. Не знаю, что со мной сегодня… Просто не могу бросить ее посреди такого неуютного и негостеприимного Питера.

Я молчал, глядя на снег, заметающий наш автомобиль.

— Пойдемте, у меня еще дела есть…

На ресепшен я быстро договорился, чтобы незнакомку заселили на нужные ей четверо суток, и хоть она постоянно отказывалась, настоял на люксе.

— Ну, что ж, — в кармане надрывался телефон, наверное, мама в ярости… — Как только что-то выясню по поводу документов, я дам знать.

Девушка улыбнулась, явно все еще чувствуя себя неловко. Я улыбнулся в ответ и почти бегом рванул к машине.

Звонила мама. Уже шестой раз.

Пришлось изменить планы и поехать сразу к родителям.

По дороге я позвонил в службу охраны Московского вокзала и назвав все данные поезда и вагон, попросил поискать документы моей во всех смыслах необычной попутчицы.

Мысли то и дело возвращались к ней: настолько непохожей на знакомых мне девушек — живой, естественной и искренней, даже когда она несла откровенную ерунду про секс… Или это все-таки не было ерундой? Я, если честно, растерялся в тот момент. Ожидать от нее подобного предложения было невозможно! Совершенно неизящно, без соблюдения особых шифров и прелюдий, взяла и брякнула: «Займемся любовью?»

Ризориус сработал, и я невольно улыбнулся, вспоминая как она смутилась от своего же предложения. Но что меня зацепило — это ее реакция на мой отказ. Так быстро пошла на попятную и даже глазки мне не построила? И телефон не спросила? Да даже познакомиться не попыталась?

Я что, теряю хватку? Обычно девушки от меня с ума сходят, стоит задержать на них взгляд дольше трех секунд. А эту ненормальную я минут пять в упор изучал — и ничего!

Я пытался разгадать мотивы ее поступков — и не мог. Мне хотелось узнать ее поближе, позвать куда-нибудь на кофе и долго расспрашивать о том, что она любит и что ненавидит, о чем мечтает и чего боится?..

Какая странная встреча!

Еще более странная встреча ждала меня у родителей.

Не успел я войти, как в прихожую вышла мама, одетая в шелковое платье в пол и богато украшенная жемчугом — судя по всему повод, действительно был важным. Мои синие джинсы и любимый черный кашемировый свитер смотрелись по-бомжацки рядом с такой роскошью.

— Ты опоздал, — сказала она и поцеловала меня в щеку.

— Пробки… Ты видела, какая погода? — улыбнулся я ей примирительно.

— Видела, — ворчливо заметила мама. — А теперь постарайся не открыть рот от удивления, — вполголоса заметила она.

Мы вошли в гостиную, где у камина отец разговаривал с тучным мужчиной, а рядом сидела хрупкая девушка, по всей видимости, моя будущая «невеста».

Она обернулась, и я все-таки открыл рот — абсолютно искренне, словно мы впервые увиделись, мне улыбалась Ника — моя бывшая девушка.

Глава 5

Кира

Я стояла посреди шикарного холла отеля и смотрела вслед убегающему парню.

Меня одолевали странные чувства: впервые в моей сознательной жизни мне помог абсолютно посторонний человек…

При этом несколько часов назад он безапелляционно отшил меня. И все же не бросил на улице в такую непогоду. Неизвестно, конечно, в какую копеечку мне влетит проживание здесь, но как только я получу свои документы обратно, тут же съеду в отель попроще, а деньги верну.

— Позвольте, я помогу вам с вещами, — чересчур сердобольный беллбой уже схватил мой чемодан, который каким-то удивительным для меня образом оказался здесь, и направился к лифту.

Мы поднялись на десятый этаж и, выйдя из лифта, зашли в крайний от входа номер.

Он был огромным! Сразу все не удалось разглядеть, но две комнаты минимум в нем было.

Парень поставил мои вещи и поклонился. Я прикусила губу и тихо сказала:

— Простите, мне нечем вас отблагодарить, мой кошелек…

— Меня уже отблагодарили, не переживайте, — улыбнулся он, — хорошего отдыха!

Дверь с негромким щелчком закрылась, оставив меня одну. Я разулась и прошла в спальню. Огромная кровать с бархатной спинкой занимала почти половину комнаты. Прямо в куртке я села на ее край и посмотрела в панорамное окно на искрящийся тысячами огней Невский.

События последних дней совершенно выбили меня из колеи, а сегодняшнее «приключение» еще и лишило сил. Находиться в свободном падении, не чувствуя под ногами твердой опоры, было неприятно.

Хоть бы мои документы скорее нашлись! Выступлю на конференции и сразу же уеду домой. Возьму пару выходных, буду спать и читать…

Я легла на спину и раскинула руки.

Кровать была очень удобной, и, несмотря на недавно пережитый стресс, меня тут же потянуло в сон.

Проснувшись утром в куртке и джинсах, я пожалела, что не нашла вчера в себе сил раздеться.

Горячий душ вернул меня к жизни, сразу же захотелось что-нибудь съесть, вот только мой кошелек тоже остался в потерянной сумке… желудок предательски заурчал.

Размышляя над тем, что я могу перекусить на завалявшиеся в кармане куртки несколько сотен, я вышла в гостиную и к своему великому удивлению увидела изящно накрытый к завтраку стол.

В первую секунду я подумала о том, как и чем буду за все это расплачиваться, но природа взяла верх и спустя пару мгновений, постанывая от удовольствия, я жевала еще горячий круассан, запивая его свежевыжатым апельсиновым соком.

Плевать, сколько это стоит! Это безумно вкусно!

После такого королевского завтрака на мир смотрелось гораздо веселее.