- Тома, ты на меня обиделась?

- Я на французов не обижаюсь, - совершенно спокойно заявилая и зашла внутрь отеля.

Поселив Жана в один из самых приличных номеров, мыспустились позавтракать в ресторан. Сидя рядом и попивая ароматный кофе ипоедая яичницу с грибами, не могли оторвать друг от друга томных взглядов. Жанулыбнулся и задумчиво посмотрел в окно:

- Красиво. На вашу мечеть можно смотреть часами.

- Это мечеть Кул-Шариф. Отсюда открывается действительнопотрясающий вид.

- Я надеюсь сегодня там погулять. Хочется хоть немногоприкоснуться к истории твоего родного города и посмотреть на кремль.

- Там сейчас все перекопано, но если тебе так сильнохочется, то, может, у нас, что-нибудь и выйдет. Если уж там совсем все будет крайненеприлично, то заедем в магазин и купим резиновые сапоги.

С сапогами ты здорово придумала, - лукаво подмигнул мойлюбимый француз. - Только перед тем как пойти бродить по раскопкам, мне быхотелось остаться с тобой один на один в номере. Ты, надеюсь, не против?

- Еще бы, - задыхаясь от возбуждения, произнесла я. - Ядумала, что это произойдет сразу, но ты так спокойно собрался на завтрак.

- Просто я не хотел, чтобы мы остались без завтрака. Я нелюблю быть голодным.

- Я так и подумала. Французские мужчины отличаютсярациональным подходом буквально ко всему, и даже к любви.

- Мне кажется, что рационализм еще никому не мешал.

- Наверное, ты прав. У тебя есть чему поучиться.

Когда мы вернулись в номер, я утонула в объятиях Жана,почувствовав себя нереально счастливой. Мы занимались любовью. Я бояласьоткрыть глаза... Господи, как же я боялась, что это может когда-нибудьзакончиться. Я прислушивалась к каждому вздоху и к каждому стону. Жан всегдабыл щедрым на ласки, любовные игры и на подарки. Он экономил только на одном:на словах, и редко говорил мне то, в чем я так нуждалась.

- Жан, я умру без тебя, - почти задыхаясь, произнесла я. -Ты понимаешь, что я больше так не могу?! Я не знаю, понравится ли тебе то, чтоя сейчас скажу, но мне становится мало наших с тобой встреч. Иногда мнекажется, что я скорее потеряю рассудок, чем дождусь того момента, когда мы стобой сможем увидеться. Я хочу быть с тобой постоянно и совершенно не важногде: в Париже, Москве или Казани. Я хочу просыпаться с тобой по утрам и будитьтебя своими жадными поцелуями, постоянно чувствовать твой запах, ощущать твоесердцебиение и находиться с тобой на одной волне.

Неожиданно для самой себя, я всхлипнула и ощутила, как помоим щекам текут слезы.

- Я и сама не знаю, что со мной происходит. Я никогда раньшене испытывала ничего подобного. Знаешь, когда-то я очень сильно любила одногочеловека. Мы учились на одном курсе института. Это была моя первая любовь.Понимаешь, еще совсем недавно мне было очень тяжело об этом вспоминать и уж темболее рассуждать вслух на эту тему, а теперь... Странно, но теперь я могуговорить об этом совершенно спокойно, не ощущая боли. Я чувствую боль теперь,когда говорю о тебе. Я понимаю, что все, что я чувствовала тогда, не имеетникакого отношения к тому, что я чувствую сейчас. А ведь тогда я чуть было неумерла.

- Почему ты рассталась со своей первой любовью?

- Он ушел к другой, - каким-то обреченным голосом ответилая.

- Почему?

Не знаю. Жан, может быть, ты объяснишь мне, почему мужчиныуходят? Почему рвутся прочные и надежные отношения? И ведь ничего не предвещалобеды. Просто какая-то мелочь, немного затянувшаяся пустяковая ссора. А потом онпришел и сказал, что полюбил другую. Они до сих пор вместе. Не знаю, как ятогда все это пережила и не сошла с ума. Казалось, что мир рухнул и наступилконец света. Но прошло время, и боль отошла на второй план. Я стала смотреть наэти отношения уже более спокойно и ровно, без лишних истерик, слез иболезненных вздохов. Все прошло, осталось в прошлом. Потом я познакомилась стобой и вообще стала вспоминать об этих отношениях с улыбкой. А сейчас яотчетливо понимаю, что те отношения не были настолько сильными, что сейчас всенамного серьезнее. Жан, я знаю, что ты женат, что у тебя в Париже семья и что,скорее всего, ничего уже изменить нельзя. Мы с тобой слишком поздновстретились. Я не могу и не имею права претендовать на твою свободу, но и безтебя я пропаду.

Я подняла голову и посмотрела на Жана глазами полными слез:

- Я никогда не говорила с тобой об этом, и возможно, чтосвоим разговором я сделала сама себе только хуже, но я больше не могу молчать.Даже если после всего, что я тебе сказала, ты не захочешь меня видеть, я все равнобольше не могу молчать. Я хочу, чтобы у тебя никогда не было другой женщины,кроме меня, чтобы ты был только со мной, чтобы ты никогда в жизни меня небросил и никогда и никуда от меня не ушел. Я знаю, что тебе всегда нравилосьто, что я никогда не говорила с тобой о нашем будущем и уж тем более на него непретендовала, но, увы, тебе придется во мне разочароваться, потому что я такаяже, как и другие. Я точно так же надеюсь, жду и хочу хоть какой-то нибудьперспективы от отношений.

Я уже не могла сдерживать всхлипы и заревела в полный голос.Это был настоящий рев отчаяния, в котором я собрала все эмоции, одолевавшиеменя в последнее время. Я слепо верила в то, что вместе с этими слезами из менявыйдет вся накопившаяся во мне эмоциональная тяжесть. Схватив Жана за руку, япровела по ней и крепко вцепилась в его плечо. Мне показалось, что еще немного- и он уйдет. Просто встанет, оденется и уйдет из моей жизни навсегда.

Жан погладил меня по голове и с присущим ему спокойствиемпроизнес:

- Тома, у тебя нервы ни к черту. У тебя неприятности наработе?

- При чем тут работа? - Я подняла голову и посмотрела намужчину стеклянным взглядом. - На работе все очень даже неплохо. Просто я безтебя не могу...

- Но ведь я же с тобой. Если бы я тебя не любил, разве бы яприехал?

- А я думала, ты Казань приехал посмотреть, - я попыталасьулыбнуться сквозь слезы.

Да зачем бы мне сдалась эта Казань, если бы тебя в ней небыло?! Тома, я не выношу женских слез. Успокойся, пожалуйста. Я рядом. Всехорошо. Ты же знаешь, что я очень стараюсь, чтобы мы виделись чаще. Я делаю дляэтого все возможное и невозможное. Ты же рассудительная девушка. Ты должнапонимать, что я делаю все, что в моих силах.

- Жан, ты меня действительно не понимаешь или просто делаешьвид? - Я пыталась остановить навалившуюся на меня истерику, но у меня это плохополучалось. - Я больше так не могу. Я умираю без тебя. Я медленно умираю! Нашис тобой разлуки становятся для меня невыносимыми, я больше не могусдерживаться. Когда ты уезжаешь, я кричу от душевной боли и кусаю губы докрови. Я не знаю, насколько меня еще хватит, но мне кажется, что я скоро умру.Когда я остаюсь одна, у меня ощущение, будто меня ножом режут по сердцу. У менякакое-то помутнение рассудка. Мне постоянно кажется, что я тебя теряю. Этокакая-то агония, понимаешь?! Ты знаешь, что такое агония? Даже если ты знаешь,ты все равно меня не поймешь. Как бы ты мне ни клялся в том, что тебе тожетяжело, в этой ситуации мне еще тяжелее. У тебя есть тыл, семья, а я совершенноодна. У меня никого нет, кроме тебя. У меня даже нет мира, потому, что этот мирзаслонил ты. Мне хочется выть от того, что мы так поздно встретились, и яничего не могу изменить, хочется биться головой о стену от собственногобессилия.