Заров шел не один, а в компании среднего как по росту, так и по возрасту человека с густой черной бородой и связанными в хвост волосами. Он был похож то ли на священника в штатском, то ли на решившего отдохнуть от кожаной одежды байкера.

Они встали возле трапа и бородач что-то долго объяснял Люциферу, при этом активно жестикулируя. По его жестам я поняла, что обсуждали они действие какого-то механизма.

Через минут двадцать они обменялись рукопожатиями, бородач ушел в сторону терминала, Заров же поднялся в самолет. Двигатели мгновенно загудели.

Мне все еще было страшно. Сама не знаю почему. Приходилось путешествовать с разными людьми с разными тараканами в головах, но что-то здесь было….

Устрашающее.

Не только сам Заров.

Весь этот комфортабельный самолет с обитыми белой кожей сиденьями, личная стюардесса с фигурой модели, лицом Снежной Королевы и движениями робота, здоровенная щтуковина, стоящая в конце прохода.

Она пугала больше всего. Похожая на саркофаг древнеегипетского фараона, громадина будто бы пришла откуда-то из другого мира.

Самолет начал разгон. Показалось, что внутри той штуковины что-то зловеще бряцает. Летать мне было далеко не впервые, но сейчас разыгралась самая настоящая аэрофобия. Казалось, что не хватает воздуха. В глазах двоилось. Я в полной мере ощущала эту пустоту, от которой меня отделяет лишь тоненькая обшивка летательного аппарата.

— Успокойся! — его голос, хоть и был строгим, звучал успокаивающе. Даже магически. Я мгновенно пришла в себя, будто очнулась ото сна. Посмотрела в его зелёные глаза.

Он сидел передо мной и смотрел в меня. Не на меня, а именно внутрь. В душу. Словно разглядывал там что-то.

Костюм на нем был не тот, в котором видела его ночью. Темно-синий, почти черный. Черную, как смола, рубашку венчал почти незаметный на её фоне галстук. Одежда сидела на нем идеально. Даже слишком идеально, что навевало чувство какой-то нереальности Люцифера Зарова.

— Вот. Подпиши, — сказал он, толкая по столику между нами листок бумаги. — Твой контракт.

Я с трудом перевела взгляд с Люцифера на документ. Пробежала его глазами.

— Обязуюсь не оспаривать требования Люцифера Зарова касаемо одежды. Обязуюсь выполнять указания Люцифера Зарова, даже если на первый взгляд они кажутся мне небезопасными. Признаю, что Люцифер Заров…

Я читала вслух, а по спине ползли мурашки. Подняла на него взгляд.

Лицо иллюзиониста было будто сделано из камня. Он просто сидел и смотрел, подперев рукой гладко выбритый подбородок. Ни моргания, ни мимики.

— Что значит "покажутся небезопасными"? — спросила я.

— Трюки бывают разными. Некоторые из них связаны, скажем так, с иллюзией опасности. В этом вся суть. Зритель должен верить. Должен сопереживать, — говорил он совершенно безэмоционально. — Что-то покажется тебе опасным. Чего-то ты испугаешься. Но я полностью отвечаю за твою жизнь и твое здоровье. Посмотри в десятом пункте.

"Люцифер Заров несет полную ответственность за жизнь и здоровье Анжелы Байковой, обязуется восполнить все затраты на её содержание, проживание, медицинское обслуживание…"

— Подпиши, — он положил на стол ручку. Дорогую ручку, украшенную драгоценными камнями. Наверняка она стоила как средний автомобиль.

— А если не захочу? — я посмотрела в его кажущиеся стеклянными глаза.

— Тогда после приземления в Праге Саша посадит тебя на обратный самолет.

Я смотрела то на документ, то на Зарова. На контракте значилось имя Люцифер, значит, оно настоящее. Кому придет в голову назвать так своего ребенка? Какой человек захочет носить подобное имя?

Впрочем, если ради спасения своего брата мне нужно продать душу дьяволу, то оно того стоит.

Я взяла ручку, поставила росчерк, вернула документ.

Заров усмехнулся.

— Там за дверью есть одежда. Переоденешься в неё, — сказал он, указывая за спину. — А пока что подойди сюда.

Иллюзионист резко поднялся, подошел к тому. что я назвала саркофагом, одним движением сдернул покрывающее его полотно. Это и в самом деле был саркофаг. На блестящей, серебристой крышке была выгравирована женщина, закрывающая руками промежность и смотрящая вниз.

Люцифер открыл саркофаг. Внутри эта штука оказалась пустой, если не считать игл, торчащих из крышки. Если закрыть её, они насквозь проткнут того, кто внутри.

— Иди сюда. Мне нужно точно знать, сможешь ли ты поместиться внутри. Если нет, придется срочно её дорабатывать.

Он повертел в руках только что подписанный мной контракт.

Я вздохнула, поднялась. Наверняка он не собирается меня убивать. Иглы точно бутафорские.

— Сейчас моя прелестная помощница проверит эти иглы. Ведь нам важно, чтобы все было по-настоящему, — сказал он, сделал шаг в сторону и сделал пригласительный жест.

Под моей кожей будто бы что-то царапалось. Я чувствовала свое сердце, с каждой секундой набирающее обороты. Ощущала, как во рту образуется настоящая пустыня. Но все же шагнула к саркофагу. Контракт с дьяволом подписан. Отступать поздно.

Потянулась рукой к самой длинной игле, прикоснулась и не почувствовала боли. На мгновенье подумала, что они действительно сделаны из резины или чего-то подобного. Лишь подняв палец, заметила тонкую струйку крови, стекающую к моей ладони.

Люцифер взял меня за запястье, поднял руку.

— Как видите, все настоящее, — сказал он несуществующей публике. — Это железная дева. В средневековье такими проверяли ведьма женщина или же нет. Если она выживет. значит, колдовства в ней нет.

С этими словами он притянул меня к себе и единым движением слизал кровь с руки.

— Узнаем, ведьма моя помощница, — он сделал длинную паузу, переводя взгляд на меня, — или нет.

С этими словами он взял меня и за вторую руку, сильно сжал. Настолько, что я чуть не крикнула. Лишь взгляд его стеклянных глаз не давал выронить ни звука.

В тот момент мне показалось, что на меня смотрит бездна. Я чувствовала как бьется сердце, но уже не слышала его стук, хоть вокруг висела тишина и лишь легкий шум двигателей самолета напоминал мне, что я все еще жива.

Я не дышала. Не могла глотнуть. Он же легонько толкнул меня внутрь саркофага. Затем поднял одну мою руку, застегнул на запястье металлический наруч. То же самое сделал и со второй. Все это Заров делал не отводя взгляда от моих глаз. Кажется, он даже ни разу не моргнул.

Моя спина прикоснулась к холодной задней стенке. Комок застрял в горле. Пальцы связанных рук тряслись как в конвульсиях.

Иллюзионист сделал шаг в сторону, будто демонстрируя публике, что я при всем желании никуда не денусь. А потом резко повернулся и разорвал мою блузку. Пуговицы разлетелись в стороны. Одна из них упал внутрь саркофага, создавая гулкое эхо.