ладонь – хотела приблизительно измерить ее высоту. Чуть больше четырех дюймов или около того.

Мне вспомнился первый год учебы Томми в академии. Вспомнилось то богатство, которое на год обеспечило нас продуктами, одеждой и всевозможными удобствами. Проработав несколько лет на ферме без какой-либо посторонней помощи, я стала разбираться в финансовых вопросах и только могла догадываться, сколько денег было в этой пачке. Судя по всему, около сорока тысяч долларов. Может, больше. В любом случае необходимо пересчитать, хотя до возвращения близнецов домой у меня не оставалось времени.

Будто подслушав мои мысли, часы над кухонной дверью пробили три раза, и я подпрыгнула от неожиданности. Потом медленно выдохнула, успокаивая нервы. Неужели уже три часа? Я потеряла счет времени.

Стараясь не обращать внимания на трясущиеся руки, я схватила смарт-часы – по моему телу прокатилась дрожь, холодный ветерок прошелестел вдоль руки к плечу. Быстро сунула их в конверт, а следом за ними деньги, боясь, что не смогу выпустить их из рук. Как только все вещи были убраны, я, схватив сверток, бросилась наверх в свою комнату – единственную на третьем этаже. Мне хотелось обо всем поговорить с папой наедине, но близнецы должны были вернуться с минуту на минуту, так что сейчас не самое лучшее время. Разговор придется отложить до вечера.

Раньше за отодвигаемой половицей под кроватью находился мой любимый тайник, но папа с близнецами прознали о нем и теперь регулярно проверяли, не припрятала ли я там вкусную шоколадку. Я медленно огляделась. Комната у меня была небольшая, так что вариантов имелось не так много.

– Шкаф, – проговорила я и сунула конверт в старый рюкзак. На время сойдет.

Через десять секунд внизу раздался топот ног, возвещающий о приходе близнецов: прогрохотав по деревянному полу, они ринулись вверх по лестнице.

– Ну-ка сбавьте скорость, пока не треснули доски! – крикнула я из своей комнаты.

– Привет! – В двери показалась голова Сэм, ее непослушные рыжие кудряшки торчали во все стороны, напоминая живое существо. – Что у нас на ужин?

Я покачала головой – несколько темных прядей выбились из хвоста – и поспешила к двери. Протискиваясь мимо сестры, ответила:

– Не знаю. Сегодня был трудный день.

Билли я повстречала на лестнице по дороге вниз. Он стоял с поднятыми вверх руками, на его лице читалось изумление.

– Как это ты не знаешь?

– Я оставляю решение за своими единственными и лучшими учениками, которых обучаю кулинарному искусству. – Я уперлась рукой в стену, чтобы обогнуть его, и перепрыгнула через последнюю хлипкую ступеньку. Ее следовало заменить, а у меня все руки не доходили.

– Ты учишь людей готовить? – Билли вслед за мной сбежал с лестницы и застыл на пороге кухни. – Но ты же сама не умеешь. Максимум, чему ты способна научить, – как не сжечь еду.

– Тогда я с нетерпением жду, когда ученики превзойдут своего учителя. Подходите-ка сюда, неучи, мы начинаем урок!

Как только сказанное дошло до Билли, его глаза округлились.

– У меня домашняя работа, – выкрикнул он, пятясь назад. – Очень много домашней работы. На летних курсах столько задают.

– У меня тоже, – добавила Сэм и врезалась в спину брата, не успев вовремя притормозить. – А еще работа по хозяйству.

– Да, работа по хозяйству! – вторил ей Билли.

С ухмылкой на лице я достала из шкафчика сковородку.

– Уверены, что не хотите мне помочь? Вы могли бы полностью распланировать меню. – Сдерживая эмоции, я повернулась к ним спиной. Если они заметят, что я расстроена, то начнутся расспросы. А они и без того находятся в постоянном ожидании чего-то плохого. Но их нельзя в этом винить. К своим шестнадцати годам они пережили столько потерь и невзгод, сколько не доводилось большинству людей среднего возраста. – Только представьте, вы сможете заранее продумать блюда на целую неделю вперед и всегда будете знать, что вас ждет на ужин. Насколько было бы проще, а?

Билли почесал затылок; у него были такие же непослушные волосы, как у Сэм, только темные. Пусть они и родились близнецами, но являлись полными противоположностями друг друга.

– Я, наверное, предпочту, чтобы каждый вечер меня ждал сюрприз.

– Я тоже предпочту сюрприз, – согласилась с ним Сэм, а потом снова набросилась на меня. – Слушай, Уайлд. Помнишь того мальчика…

– Го-о-о-осподи, только не опять, – простонал Билли, а я откликнулась натянутым смехом. В любой другой день рассмеялась бы по-настоящему.

Сэм нахмурилась и одним стремительным движением вскинула руку, отвесив брату подзатыльник.

– По крайней мере, я со своим объектом воздыхания могу общаться лично. А вот ты от своей мисс Готки, как ее там, видел всего пару фоток и несколько слов на экране! Ну и как у нас дела в групповом чате, дедуля?

Лицо Билли побагровело.

– Ты просто завидуешь, что у меня на «Фейсбуке» больше друзей, чем у тебя.

– «Фейсбук» – для стариков.

– Жаль, кроме допотопного компьютера из библиотеки у меня ничего нет, иначе я мог бы пользваться снэпчатом, – пробормотал Билли.

Я неловко скривила губы, жалея, что не могу купить им крутые новенькие гаджеты – или, на худой конец, подержанные. У меня самой не было ни сотового телефона, ни компьютера – я просто не могла их себе позволить. Поэтому, если требовался интернет, мы пользовались компьютерами в библиотеке или в средней школе. То же самое касалось и социальных сетей, которых, к слову, у меня даже не имелось. Но это было неважно, все равно у меня не осталось друзей, с кем можно общаться.

– Однажды я выйду замуж за этого парня, – заявила Сэм. – И он станет твоим зятем. – С этими словами она вздернула нос и посмотрела на брата свысока. Мол, только попробуй что-нибудь сказать.

– Можешь выйти за него замуж хоть завтра, тогда твоя комната достанется мне. – Билли ухмыльнулся и стащил со стола яблоко.

– Скорее всего, он переедет сюда, и тогда ты вообще лишишься комнаты, – поддразнила я его.

Сэм злобно уставилась на брата, сильно прищурив глаза, отчего те превратились в две щелочки. Некоторое время они стояли молча, словно две оценивающие друг друга кошки, а потом сорвались с места и выскочили из дома. Билли несся впереди, Сэм бежала следом, крича, что он придурок.

– Следите за языком! – крикнула я им вдогонку, хотя и не ждала, что они прислушаются к моему замечанию. Мама пыталась воспитывать нас послушными детьми, не ругающимися и не повышающими голоса, и хотела бы, чтобы я взяла ее роль на себя.

Вот только справлялась я с ней отвратительно. Впрочем, и она не лучше – я тому доказательство.

Как только на меня вновь обрушилась реальность, улыбка сползла с моего