Чёрт, я всё ещё в сугробе! Спасибо снежку, ближе к поверхности он не такой плотный и пропускает живительный кислород. Самую малость, но того хватило чтобы «пробудить» меня. Заработав руками и головой «вывернулся» из снежной ловушки и высунув голову на «поверхность» и несколько минут дышал, дышал наслаждаясь каждым глотком сухого, морозного воздуха. Собравшись с силами, проделал еще раз тот же фокус, но немного не рассчитал сил и словно пробка из бутылки шампанского выкатился на чистый лёд, не удержавшись на склоне сугроба.

Вечерело, взошли первые звёзды. Злобно завывала метель сметая снег в сугробы причудливого вида в два, а в некоторых местах и в три моих роста. Хоть убей, не понимаю, как сквозь такую махину смог пробиться. По всем раскладам должен под снегом остаться.

Ледяная гладь отражала лунный свет. Ночной пейзаж видно как на ладони. За спиной крутой заросший склон, перед газами пологий берег, а справа, крутой поворот, подпёртый обрывом. Ошибиться невозможно, это Кулига. Прочих толкований и быть не может. Однако, всё же была нестыковочка. Нет, не одна. На дворе стоит зима, а вместо кукурузного поля припорошённая снегом дубовая чаща. А дубы, то дубы… Великанам лет по триста! Никто не в состоянии такой фокус провернуть. Тушите свет. Приехали…

Холод не дал рефлексировать и быстро напомнил о своём существовании. За бортом минус десять-пятнадцать и если не предпринять экстренных мер, ночь я не переживу и мороз завершит то, что не смогли сделать разбойники. Едва выбравшемуся из ледяной воды человеку много ли нужно чтобы околеть? Десять, хорошо, если здоровье крепкое, двадцать минут. Ноги то всё ещё связаны. Один плюс, под водой верёвка малость растаяла и немного ослабла. Начал остервенело её дёргать, рвать. Скрючившись в позе, что у опытного йога немедля вызвала бы сердечный удар, удачно ухватил за кончик верёвки и начал ту распутывать. Не зря в народе говорят: жить захочешь и не так раскорячишься.

Интенсивно растереть пальцы ног, растереть тело, отжать рубаху. Быстрей, быстрей, тело сотрясал сухой кашель. Кровь из носу нужен огонь, у меня есть верёвка. С её с помощью, в теории, можно изготовить лук для розжига. Но сколько времени уйдёт на поиски подходящей ветки для спинки лука? Быстро ли смогу найти мох, да подходящий для розжига клинышек? Ночью! И в здоровом состоянии не факт, что такой фокус провернёшь, а тут, на морозе, в одной рубашке? Нет, чувствую не хватит «пороха» на манипуляции. Пальцы то, как у Буратино, деревянные.

Что делать? Вот балда! Разбойники сказывали, что куда-то недалеко «моего» коня сведут, а ведь это вариант! Можно по свежим следам найти, да в нём согреться. Живая масса у лошади большая, а значит её туша до самого утра остывать будет. Неприятный, но единственный шанс дожить до утра. После, об огне буду думать.

Быстро не вышло. Как назло, лошадиных следов видимо-невидимо. Как найти нужный?! Первая цепочка уходила в глубину леса, вторая шла вдоль берега и терялась вдали, третья… Раз за разом я брал ложные направления. По внутренним ощущениям прошло не меньше получаса, а мороз тем временем крепчал, и лишь активные движения согревали. Пар от дыхания пылью оседал на бороде, лицо то и дело покрывала снежная корка и с каждым выдохом утолщалась. Кстати, а откуда у меня густая борода? И не седая…

Поднялась метель. Едва видимые цепочки следов уходили на другой берег. Три дороги. И на все меня не хватит. Как там у нас в сказке говорится? Направо пойдёшь — коня потеряешь, себя спасёшь, налево пойдёшь — себя потеряешь, коня спасёшь, прямо пойдёшь — и себя и коня потеряешь.

Коня я и так потерял, значит направо. Перемахнув реку, в зарослях лещины, торчащих прямо изо льда, приметил добрую хворостину с острым, обломанным концом. Сломать такую, раз плюнуть, лёд то её уже прихватил. Сил то, считай не осталось, а с посохом куда удобней. И опереться можно, и как щуп использовать, чтобы в сугробы то и дело не проваливаться.

Цепочка следов упорно тянула наверх, прямо в густой подлесок. Следы и до того были едва видны, а в какой-то момент я их прозевал, и те вовсе исчезли, оборвались с концами. Финита ля комедия.

Словно подкошенный рухнул в снег и раскинув руки уставился в звездное небо.

Красивое небо, вот только не наше и спутников нет. Вообще. Из головы ушли все мысли, я потерял счёт времени. Стало хорошо и тепло, боль из пальцев ушла, а холод, до того прибиравший до самых костей, отпустил. Пришли видения: я маленький, бегу по лугу к матери, она принесла отцу на сенокос крынку с холодным молоком, смена кадра, медовый вкус первого поцелуя, новое воспоминание страшное — атака «Фердинандов»[2] под Будапештом на мою зенитную батарею… Искренняя радость от рождения первого сына…

Запах крови. Едва уловимый, но я его учуял. Неимоверным усилием воли заставил себя встать и идти. И нашёл! Нашёл родимого, вон его рядышком прикопали, закидав ветками, метрах в пятнадцати вниз по тропке. Поднявшаяся метель превратила захоронку в приличный сугроб, вот и не приметил.

Дело за малым, постараться попасть внутрь. На мне ремень. Необычный, с бронзовыми бляшками. Скрюченными пальцами попытался оторвать одну из них. Не получилось. Пришлось отогревать пальцы, прижав к ещё тёплой шерсти. Вторая попытка вышла удачней. Оторвал бляшку и вжал ту в острие посоха, после прорезал небольшие отверстия в шкуре и вытянул теплые, исходящие паром, внутренности. Температура не слишком низкая, но, чтобы утром не оказаться в холодильнике накидал ещё снега. Трясущимися руками стянул задубевшую на морозе одежду, и ужом, прямо в сапогах, юркнул внутрь. Заснул сразу, как согрелся и перестал дрожать.

Словно в омут провалился. Среди ночи проснулся. Дико хотелось есть, а вот вылезать из тепла нет. В «норке» тепло, и плевать на запахи. Все же высунулся, отхватил «копьецом» кусок чуток прихваченной морозцем печени и обратно. Сырая печень сейчас, что доктор прописал. В ней полный набор аминокислот и витаминов и крови, а она, в свою очередь, содержит углеводы что не дадут мне замерзнуть. В желудке потеплело. Печень стала катализатором, фитилём что «зажёг» внутренние резервы организма.

Таки выжил! Обыграл старуху с косой. Ай да молодец!

Одно ясно, как божий день. Со мной что-то не так. Сильно не так. Сил многовато, да и ощущения изменились. Словами не передать. Будь я прежним дедом, уж будьте уверены, и до проруби бы не дотянул.

Ночью, да в таком состоянии многое не разглядишь,