– Это вы про меня? – Виктор поставил чашку. – На двенадцать.

– Да их и в загсе-то небось не распишут? – еще больше нахмурился отец.

– А мне она нравится, – первой призналась Валентина Владимировна. – Хорошая такая, прямодушная. Дурная баба то же самое делает. Только исподтишка. А наша – честно!

– Она уже ваша? – От изумления Виктор даже поперхнулся.

Родители переглянулись…

К Новому году и Виктор перестал изумляться.

Наташка регулярно являлась в таксопарк. Приносила ему какие-то бутерброды, пирожные. И на «Новогодний огонек» пришла. Были тогда такие мероприятия по линии профкома. Это ей не стоило особого труда. Ее папочка и был профоргом таксопарка. Она у него в кабинете пригласительный стащила.

Ни с кем, кроме себя самой, Наташка танцевать Виктору не позволила. То сама с ним пляшет, то в буфет потащит, то в курилку. Сама, естественно, не курит, но все равно рядом стоит. Товарищи, глядя на такое ее ревностное старание, снисходительно посмеивались над ними. Потом, уже на свадьбе, оправдывались и говорили, что, мол, восхищались влюбленной парой и Виктору завидовали по-настоящему.

Как и следовало ожидать, мало-помалу Виктор действительно влюбился. Втюрился, втрескался, как школьник!

Прошел только год – а Наташка превратилась в самую настоящую раскрасавицу! Глаз не оторвать! На улице ей вслед оборачивались все мужики! Все до одного!

И свадьба, как и было спланировано Наташкой, состоялась в начале лета. Виктор был безумно счастлив.

– Кто бы мог подумать, – смущенно говорил он товарищам, возвратившись из «свадебного отпуска», – что в простой семейной жизни могут быть такие замечательные… штуки?

– Лиха беда начало! – ржали товарищи.

У Виктора Шишкова медовым оказался не месяц, а почти десять лет.

Только в последние годы, когда так осложнились дела в таксопарке, когда приходится не только отрабатывать водительские смены, но и в выходные дни заниматься бумагами, договорами, подрядами, графиками, налогами, отчислениями… Да еще с крышами разбираться, с пожарными, с санэпидстанцией… С электрикой. А надо бы и новый водосток строить. А то мойку закроют…

Тучи дел навалились и затягивали в трясину, уводили от жены… От матери… Когда отец заболел, еле-еле смог вырваться, чтоб привезти его с дачи в больницу. До последних дней Иван Никитич ковырялся на грядках, достраивал, перестраивал дачку. Так и упал… Хорошо, соседи увидели, подняли, отнесли в дом, ухаживали до приезда Виктора. А отец, когда сына увидел, поднялся с постели, стал редиску собирать, еще там что-то такое на огороде.

– Домой отвезу, – шепчет.

Потом только узнали, что у него был инфаркт.

Виктор закрыл дом, попрощался с соседями, повернулся, а отец уже в кабине:

– Не гони меня… Посиди рядом. В случае чего… Может, в последний раз за баранкой.

– Не раскисай, – недовольно буркнул Виктор, а у самого аж сердце похолодело.

Никогда он не видел отца таким старым, таким седым и слабым…

– Вы свободны? – В кабину заглянул молодой человек из новых и ранних. Самое простое, что было на нем, это золотой перстень со сверкающим изумрудом. – Мне бы на Обнорского. К Дому торговли.

Не дожидаясь ответа, он уже расположился на заднем сиденье.

– Вас устроит почасовая оплата? – повернулся к нему Виктор. – Сто рублей в час. Но можно и по километражу.

– Я вижу, у вас цивилизация! Договорные условия, никакого диктата, никакого счетчика. Это радует. Но хочу предложить вам свои условия. Не возражаете?

– Отнюдь, – настороженно кивнул Виктор. – Валяйте свои условия.

– Даю стольник, – пассажир протянул сто долларов, – и до десяти вечера ты работаешь на меня. Идет? Сейчас три часа дня. За семь часов сто баксов. Хорошие деньги, между прочим.

– Согласен, – обреченно вздохнул Шишков, но денег не взял.

– Бери! – Пассажир ждал, что водитель сам дотянется к нему.

– Сперва доедем, а там разберемся. Как говорил мой отец, не зная броду, не суйся в воду! – засмеялся Шишков, заводя двигатель.

– Мудро! – согласился пассажир. – Но деньги возьми. Все равно это тебе. За проезд. Рублей-то не держим…

Он беспечно перебросил банкноту через спинку переднего сиденья. Виктор подобрал и, чтобы не унесло сквозняком, положил под магнит на «торпеде».

– А я вот суюсь, не зная брода, – тоскливо проговорил пассажир. – Неделю назад нанял холуя. Дал ему настоящую машину. Серебряный «мерин». Шестисотый. Чтоб всегда рядом был. А он…

– Разбил?

– Нет. Ходит падла в грязных ботинках. У него от ног такой духан стоит! Я думаю, придется машину менять. Не иначе. Сегодня утром я его отправил домой – ноги мыть. И туфли новые купить. Пока на такси поезжу. Ничего, я потом у него из зарплаты вычту. Все проездные… И если машину придется менять, то и разницу в цене. А почему, собственно говоря, я из-за его вонючих носков должен терять тысячи баксов?

– Где же вы нашли такого дремучего? У нас что, кончились профессиональные водители? Только свистнуть, набегут сотни!

– Ничего подобного, не согласился пассажир, – Хорошие водители давно все разобраны. И никто хорошего водителя просто так не отдаст. Лучше доплатить и себе оставить. А если уж приспичило, то передают близким и друзьям. Как и любого другого хорошего мастера…

– Так откуда же этот вонючий приблудился?

– Брат одной девки. Попросила…

– А он, получается, на большие бабки попал? Я, наверное, не первый вас сегодня вожу?

– Да нет, – как-то скис пассажир, – бабки-то небольшие. И штуки еще не набралось. Да только он и этого-то вернуть не сможет. Чтобы с него баксики снять, я ему должен заплатить. Эти же самые бабки. Видишь, дурь какая! Он мне машину обгадил, заставил меня, как лоха деревенского, тачку на дороге ловить, а я ему, выходит, должен денег насовать, чтоб с него эти же деньги и снять?

– Да… Тухловато получается…

– А ты давно за рулем?

– Всю жизнь.

– Любишь это дело?

– Ага.

– Мне как раз такой и нужен! Вот тебе моя карточка, – парень бросил на переднее сиденье визитку, – как надумаешь, звони. Условия простые – плачу штуку в месяц. И чтобы у меня не было проблем. Машина чистая, все работает, крутится, катится. В любую сторону моей души!

– Заметано! Вот только найду покупателя на свой таксопарк, освобожусь… И позвоню.

– Да ты чего! – не поверил парень. – Зачем горбатого лепишь?

– Без дураков! – Виктор даже перекрестился для наглядности. – Имею солидную долю собственности в таксопарке.

– И сам за баранкой? Дела не идут?