сказать, отходняк наступил. Но он крепкий мужик, поверь! Скоро придёт в норму. Сама убедишься, какой он замечательный. Со мной тебе тоже будет хорошо, обещаю! Так что делай, как Даниэль сказал: лежи и расслабься! Слушайся его. И запомни: меня Рональд зовут. Можно просто Рон.

Они что, решили меня сделать любовницей сразу для двоих?

Я аж застонала от отчаяния и до отрезвляющей боли прикусила губу.

Брюнет каким-то чудом услышал мой стон и сразу напрягся. А, заметив кровь на губах, и вовсе переполошился:

– Ой, нет-нет-нет! Мы её теряем! Проклятые микробы!

Схватив какую-то тряпку, он зачем-то принялся лихорадочно полировать крышку моей капсулы, что-то приговаривая про нехватку биоников.

А я замерла, боясь лишний раз вдохнуть, ибо мне стало ясно, что неадекватных существ на этом корабле как минимум двое.

Глава 6. Реанимация

Даниэль

*

В своей каюте я задействовал все три робота-клинера, какие только были. Активировал даже повреждённого. Коряво и неуклюже, прихрамывая и то и дело заваливаясь на бок, этот белый «паук» всё же ковырял что-то на полу своими синтетическими восемью лапами.

Этого мне показалось мало, и я сбегал, принёс ещё пятерых клинеров – из камбуза и рубки. Теперь работа закипела как надо.

По суете и активности каюта превратилась в муравейник. У моих клинеров не было множества навороченных программ, стояли лишь базовые настройки, но тем не менее, эти «пауки» с энтузиазмом расправлялись с микробами и пылью, активно поливая из овальных тел дезинфицирующим раствором.

Так что по всему помещению быстро распространился запах химических веществ, как в операционной.

Сам тоже без дела не сидел. Взял тряпку и принялся протирать стены, после чего заправил кровать свежим постельным бельём. Белоснежным. И добавил ещё один комплект – подушку и одеяло, для девушки.

Сколько я со всем этим провозился – сложно сказать. Возможно, около получаса. А потом в душе вдруг всколыхнулась тревога. По позвоночнику пронеслись ледяные иголки. Так было и в тот раз, когда серьёзно ранили Рона.

Как раз в этот момент я выдёргивал из клинера кусок тряпки, который он усердно пытался прожевать, чтобы растворить данный мусор в кислоте. Но не рассчитал своих сил и подавился. Даже дым от него пошёл.

От дикого волнения рывком выдернул-таки этот кусок ткани и, рефлекторно прижав робота к себе, рванул в ангар.

Быстро убедился, что предчувствие меня не подвело. Случилась трагедия. Только я пока не осознал, какая.

Ещё в коридоре я попытался мысленно связаться с котом, позвал его:

– Рыжик! Рыжик Амиран Кани-какой-то-там! Отзовись!

Но опасная меховая варежка подозрительно молчала. Задохнулся что ли в своей капсуле?

А в самом ангаре обнаружил, что бледный, как мел, Рональд стоит с трясущимися руками возле большой спасательной капсулы.

– Прости, брат. Не уберёг я нашу девчулю. Проклятые микробы до неё добрались… – всхлипнул Рон. Скорбное лицо оборотня перекосилось от вины, душевной боли и сожаления.

Сердце болезненно сжалось в груди, и я на негнущихся ногах подошёл к Ангелине.

Несчастная девушка лежала неподвижно и даже уже не дышала. Её бездонные глаза смотрели вверх, а изо рта начала течь кровь.

Проклятье, ну зачем я её на оборотня оставил?!

– Что ты сделал? – прохрипел я, кидаясь открывать прозрачную крышку. Надо срочно реанимировать эту красавицу, остановить её внутреннее кровотечение.

Чтобы освободить руки, впихнул клинера в ладони Рона.

– Ничего! – с горячностью воскликнул побратим. – Честное дельниарское! Просто провёл в её капсулу кислород, как ты и сказал!

– Может, чистый кислород ей противопоказан? – я продолжал воевать с гадской крышкой. Как она вообще открывается?!

– Не знаю, – Рон с трагизмом покачал головой. – Я не успел изучить её анатомию. А зачем ты кислоту сюда принёс? – он потряс перед моим лицом клинером, и из внутренности робота донеслось бульканье, как из канистры.

Глаза девушки внезапно ожили, округляясь ещё сильнее. По крайней мере, в них снова появились признаки жизни. Правда, это был шок в чистом виде, но хоть что-то.

– Это чтобы дезинфицировать, – отмахнулся я от него.

– Этот ползал по камбузу, – узнал Рон клинера. – Там у нас съестные припасы. Кстати, надо бы запасы сделать. После того, как девчулю похороним… – хрипло выдохнул он, отворачиваясь. Не хотел, чтобы я видел, как его глаза заблестели от набежавших слёз.

Но мне было не до того.

Рванув изо всех сил проклятущую крышку, вырвал её с мясом. Краем глаза заметил, как клинер на груди Рона встрепенулся в желании заняться срочной приборкой и вытянул из овального туловища восемь лап.

Во взгляде девушки на «паука» вспыхнул настоящий ужас.

Резко сев, она закричала так, что клинер съёжился, я вздрогнул, а Рон непроизвольно обернулся в волка. Насколько я знаю, с ним такого не случалось с младенчества. Вот что значит – сила женского ультразвука.

Увидев перед собой огромное чёрное животное, Ангелина резко замолкла на высокой ноте и рухнула в обморок.

Но обморок ли? Может, у бедняжки сердце не выдержало?

– Нет-нет-нет, только не умирай! – кинулся я к ней.

Кот в голове подозрительно молчал, Рон застыл от потрясения, а у меня внутри всё полыхало до трясучки.

А-а-а-а-а, что же делать? Как её реанимировать? И как узнать, жива ли она вообще? Я же вообще ничего не знаю про её анатомию! Она хоть дышит вообще? Ну почему я поскупился на робомедика?!

Кажется, надо сделать дыхание рот в рот.

Отринув сомнения, решительно прильнул к её губам.

Глава 7. Везение

Даниэль

*

Одного прикосновения к нежным бархатным губам было достаточно, чтобы меня оглушило внутренним огнём. Хотелось обрушить на девушку всю неистовость поцелуя – глубокого, требовательного, сладкого.

Проклятье, о чём я только думаю?! Эта хрупкая красавица изо всех сил цепляется за жизнь, а в моих мыслях только одно.

Надо выйти из режима озабоченного идиота и включить мозги. Как там делается это искусственное дыхание? Бездна! Даже спросить не у кого. Рон так и продолжал сидеть перепуганным волчарой, в шоке хлопающим глазами. Кажется, моего побратима пора лечить от нервного тика.

Не отрываясь от губ девушки, я аккуратно взял её за подбородок, чтобы приоткрыть ей рот. Надо же как-то вдыхать в её лёгкие кислород.

А вторую руку положил ей на грудь – делать непрямой массаж сердца. Чуть не застонал, ощутив приятную округлость в своей ладони, но сразу дал себе мысленный подзатыльник.

Вот только я успел сделать лишь одно нажатие, ибо два события произошли одновременно.

Девушка распахнула глаза.

И в моей голове раздался сонный кошачий голосок: «Что я пропустил?»