Иволгин рассмеялся и заявил:

— Ты содержишь? Что-то я не вижу вокруг ничего такого, во что ты вложила бы свои огромные средства. Лучше скажи, где вчера до полуночи шаталась? По какому торжественному поводу нажралась до соплей?

Надежда вздохнула и заявила:

— И опять ты грубишь, дорогой. Ты же прекрасно знаешь, что я по ресторанам не хожу. Вчера у шефа был день рождения. Кстати, он твой ровесник, но уже имеет все! Мы отметили это. Да, я выпила лишний бокал, однако в чем тут преступление? Домой-то я приехала!

— Опозорила меня на весь городок.

На этот раз рассмеялась Надежда.

— Перед кем? — спросила она. — Ты посмотри, кто живет здесь. Офицеров я в расчет не беру. Им положено, как говорится, служить. Я имею в виду их жен. Это же ужас.

— Совсем недавно ты чувствовала себя здесь вполне нормально.

— Да, пока не узнала, что есть другая жизнь.

— Это где? В вашей зачуханной фирме?

— Вот. Ты злишься, дорогой. Вместо этого приласкал бы жену.

— А ты могла бы меня накормить.

Надежде пришлось готовить ужин. Особо мудрить с этим она не стала, отварила сосиски.

Иволгин съел их, выпил чаю.

— У меня для тебя… — начал он, но жена прервала его:

— Погоди. Ты сначала меня послушай.

— Говори.

— У нас в фирме должность менеджера освободилась. Я шефу заикнулась, не возьмет ли он на это место тебя. Тот сказал, что он не против. А там оклад восемьдесят плюс пятьдесят процентов премиальных.

— Как ты могла устраивать меня на работу, когда я служу?

— А что? Неужели так трудно уволиться? По-моему, сейчас это проще простого. Написал рапорт и свободен.

Иволгин внимательно посмотрел на супругу и спросил:

— Значит, ты хочешь, чтобы я бросил службу и устроился в ваш гадюшник?

— Не в гадюшник, а в солидную фирму. Шеф придержит для тебя эту должность. Мы наконец-то сможем переехать из этой глухомани в Москву. Петя… Петр Аркадьевич, владелец фирмы, обещал даже оплачивать за счет компании аренду квартиры.

— С чего это он вдруг так расщедрился? Или ты стала незаменимой работницей?

— И поэтому тоже.

— А ты не обслуживаешь его в постели?

— Да что ты такое говоришь? — возмутилась Надежда. — Ладно, я вижу, что сейчас обсуждать тему о работе бесполезно. Ты же солдафон упрямый, упрешься, не сдвинешь. Поговорим об этом завтра на пикнике.

— На каком еще пикнике? — с удивлением спросил Иволгин.

— Объясняю. Завтра шеф устраивает пикник у себя в загородной усадьбе. Мы приглашены. Там ты с ним и познакомишься.

— Пикник, говоришь?

— Да. Посмотришь, как нормальные люди живут. Мы со временем тоже сможем.

Капитан покачал головой и заявил:

— Нет, мы не сможем.

— Почему? Денег наберем, свое дело откроем. Я уже знаю, какое именно. Петр Аркадьевич нам обязательно поможет.

— Потому, Надежда, что я не собираюсь увольняться.

— Ну, конечно! — Она вплеснула руками. — Куда же мы без армии и она, родимая, без нас?

— Теперь слушай меня, — резко проговорил Иволгин, достал пачку сигарет, щелкнул зажигалкой. — Готова?

— Слушаю.

— Послезавтра я улетаю в командировку в Сирию.

Это заявление ввело женщину в ступор.

— В смысле?..

— В прямом. Группа офицеров полка послезавтра вылетает в Сирию. В том числе и я.

— Но ведь там же идет война!..

— Ты знаешь об этом? Странно. Мне казалось, что тебя, кроме фирмы, в этой жизни ничего больше не интересует.

— Не делай из меня полную дуру. И не будь идиотом сам. За каким чертом сдалась тебе эта Сирия?

— Я должен выполнить приказ и обязательно сделаю это.

Надежда задумалась, принялась стучать по столу ухоженными ноготками.

— Так-так-так. Сирия, значит. Слушай, а ведь это выход, — заявила она.

— Ты о чем?

— Тебе приказали лететь туда?

— Да.

— А что будет, если завтра ты пойдешь к командиру полка и откажешься от командировки?

— С ума сошла. Я не откажусь.

— Нет, подожди. Давай так. Скажи, если ты или кто-то другой из вашей группы откажется от поездки в Сирию, то что будет с этим человеком?

— Хреново ему будет.

— Тебя могут уволить?

— Конечно.

— Ну вот, Стасик. Это же то самое, что нам надо.

— Прекрати, я не собираюсь отказываться.

— Ладно, закрываем эту тему и разбегаемся по своим кроваткам. В одной постели нам с тобой делать нечего.

Так вот супруги и уснули.

Этажом выше все было совершенно иначе.

Быков знал, что жена дома, позвонил в дверь. Щелкнул замок, и его встретили Светлана с сыном Егором.

— Ой! — воскликнула, улыбаясь, Света. — Смотри, Егорка, папа наш наконец-то домой пришел.

Капитан поднял мальчика на руки, внес в прихожую.

— Леня, ты иди в ванную. Егорка никак не хотел без тебя в постель отправляться. Сейчас я его уложу и накрою стол, — проговорила жена и увела ребенка в детскую комнату.

Вернулась она быстро, минут через десять. Муж как раз успел принять душ.

— А что у нас на ужин? — спросил он.

— Котлеты, пюре картофельное. Я колбасу купила, которую ты любишь. Бутерброды сделать?

— Нет, Света, и котлет хватит. Я должен сообщить тебе новость, которая, думаю, тебя не развеселит.

Женщина напряглась, перестала ставить тарелки на стол.

— Что-то случилось? — спросила она.

— Меня в командировку отправляют.

Светлана с облегчением вздохнула и заявила:

— Это не первый раз. Опять в учебный центр отправишься?

— Нет. На этот раз гораздо дальше, милая.

— Дальше?..

— Да, Светуля, в Сирию.

Женщина опустилась на стул, сжала в руках передник и тихо переспросила:

— В Сирию?

— Именно туда, моя хорошая.

— Господи, сегодня в новостях передавали, что террористы у Хмеймима подбили вертолет. Охотник какой-то.

— «Ночной охотник», «Ми-28». Сегодня, говоришь?

— Да, экипаж погиб. Подполковник и капитан.

— Ну что ж, земля им пухом. На войне иногда убивают.